Девушка всхлипнула и некоторое время молча вертела в руках злополучное письмо. Кейт не стала ничего уточнять, просто тихонько сползла с койки и уселась на пол рядом с ней.
– Пожалуйста, продолжай, – шепотом попросила она.
– Не знаю, почему сэр Джейкоб не порвал и не выбросил доказательство моего незаконного происхождения, а решил сохранить его. Ведь ему было больно узнать об измене жены и о том, что он вырастил чужую дочь, как свою. Представляю, как это терзало его. Я все понимала и даже сочувствовала ему, но ни на минуту не усомнилась в правильности принятого мною решения. Оставаться с этим человеком и повторять судьбу своей бедной матушки я не хотела, поэтому забрала письмо, свои вещи и ушла. Не скажу, что мне было легко, но знаете, мисс Кейт, мне понравилась моя новая жизнь. Театр стал мне домом, а актерская труппа – семьей. Сначала я работала за еду и кров, потом освоила искусство грима и причесок, научилась шить, трудилась не покладая рук, и у меня начали появляться деньги, которые я стала откладывать на дорогу. В письме матушки было указано, что мой настоящий отец проживает в британской колонии на Бермудских островах, в городе Сент-Джордж, и я собиралась отправиться туда, собрав нужную сумму. Но неожиданно возникли проблемы.
Разумеется, барон искал меня: нанял людей, объявил о награде. Когда осенью театр «Ройял» вернулся в Эдинбург, я не выходила из костюмерной, боясь, что меня кто-нибудь узнает и сообщит сэру Джейкобу. По той же причине я не могла играть на сцене, хотя очень этого желала. Нынешней весной барон удвоил вознаграждение, и, видимо, кто-то из труппы не удержался… К счастью, театр как раз вновь отправился на гастроли, но ищейки следовали за нами по пятам до самого Лондона. Друзья помогли мне бежать. Ну, а дальше вы знаете: в Саутгемптоне я потеряла почти все деньги, и судьба привела меня к вам. – Мэри взглянула на Кейт и тепло улыбнулась. – Благодаря этому у меня вновь появилась надежда на встречу с отцом. – И тут же улыбка ее померкла: – Но сейчас, когда мы застряли на этом рифе в нескольких днях пути от желанной цели, я вдруг подумала: что если Господь в очередной раз дает мне понять, что я поступила неправильно? Может, следовало смириться и принять уготованную мне долю? Ведь я даже не уверена, захочет ли мой настоящий отец видеть меня. Я вообще ничего не знаю о нем, кроме того, что он был возлюбленным моей матери! А вдруг он окажется еще хуже, чем сэр Джейкоб? Вдруг он подался в пираты и грабит английские корабли?
– Мэри, – мягко улыбнулась Кейт, – какие еще пираты в британской колонии? Ты совсем запугала себя, а ведь на самом деле ты очень храбрая. Не знаю, хватило бы у меня духу сбежать из дома в столь юном возрасте… вряд ли. Ты удивительная девушка, Мэри-Энн, поэтому не сомневайся: все будет хорошо. Вот увидишь, завтра наши бравые матросы совершат невозможное, вытащат «Валиант» с рифа, и мы поплывем дальше. А когда высадимся на острове, вместе пойдем искать твоего отца, и, я уверена, он будет очень рад встрече с тобой.
Мэри только вздохнула и устало склонила голову на плечо новообретенной подруги.
Утром и днем ничего не изменилось. Пассажиров по-прежнему донимали жуткая жара, влажность и полная неподвижность судна, целую неделю торчащего посреди океана с обвисшими парусами. Даже капитан уже не ругался – на корабле царила удручающая тишина.
Однако, когда пассажиры первого класса собрались на обед, за стенами салона возникло оживление, послышались возбужденные голоса и какой-то шум. Мужчины и женщины оторвались от своих тарелок и обменялись взглядами, в которых появилась утраченная было надежда.
– С вашего позволения, я отправлюсь на палубу и узнаю, что происходит, – предложил сидевший рядом с девушками мистер Пламмер и, поднявшись, покинул салон. Мэри и Кейт замерли в ожидании, прислушиваясь к малейшим колебаниям корпуса корабля. Неужели матросы придумали, как освободить «Валиант» из плена? Тогда, возможно, уже ближе к вечеру они смогут продолжить путь.
Чарлз Пламмер вернулся довольно быстро. Его лицо было растерянным и бледным.
– Леди и джентльмены, – тихо объявил он, с трепетом заглядывая в глаза каждому из собравшихся, – к нам приближается корабль. Насколько сумели разглядеть капитан и офицеры, это военный фрегат, и… и, судя по всему, испанский.
11.
Глава шестая
– Вон там, взгляните. Белые паруса.
Над океаном плавало легкое марево, обещавшее к вечеру превратиться в туман. Мэри и Кейт поднялись на носочки и вытянули шеи, чтобы получше разглядеть возникший на горизонте неясный, призрачный силуэт. Прочие пассажиры столпились возле правого фальшборта, робко поглядывая в сторону шканцев, на которых неподвижно стоял капитан.
– У кораблей флота Его Величества паруса имеют желтовато-серый оттенок, – сказал мистер Пламмер. – Пиратские чаще темные или черные. Судно трехмачтовое, а это значит, что на нем не менее пятидесяти пушек. Пятьдесят – против наших двенадцати! Боже милостивый!
– Неужели они станут стрелять по беззащитному пакетботу, застрявшему на мели? – потрясенно воскликнула Кейт. – В чем радость от победы над тем, кто не может дать достойный отпор?
– Испанцев только что выбили с Багамских островов, которые они удерживали два года, – пояснил один из офицеров, – и теперь en revanche
12 их флот пытается доказать свое превосходство в океане. «Валиант» принадлежит Британии, а значит, мы для испанцев враги и с нами обойдутся, как с врагами. Так или иначе, капитан распорядился, чтобы женщины и дети спустились на нижнюю палубу и оставались там, пока не поступит иной приказ. Позвольте, я провожу вас.
Кейт повернулась к Мэри и поразилась бледности ее лица и отрешенности взгляда. Взяла компаньонку за руку – и почувствовала, что ее пальцы дрожат.
– Что с тобой, Марион? – тихо спросила она. И тут же исправилась: – Ой, прости… Мэри. Я еще не привыкла.
– И не нужно пока привыкать. – Девушка подняла на нее ясные серые глаза. – Прошу вас, мисс Кейт, пусть все, что я рассказала вам, останется нашей тайной – по крайней мере, до прибытия на Бермуды. Видите, несчастья, преследующие меня, не прекращаются… и если испанцы узнают, что к ним попала дочь богатого барона, они потребуют у сэра Джейкоба выкуп, а для меня это хуже смерти. Я готова вынести что угодно, только бы меня не продали ему, как рабыню, и не вернули домой.
Кейт сомневалась в том, что на вражеском корабле с ней обошлись бы лучше, чем дома в Шотландии, но ничего не стала говорить и просто кивнула. Офицер вновь выразил желание сопроводить их; Мэри ответила, что знает дорогу, и поспешила увести Кэтрин. Вместе с другими женщинами они начали спускаться по узкому трапу в темную и зловонную утробу корабля, и это вызвало у Мэри не самые приятные воспоминания о первом дне, проведенном на судне. Сейчас внизу было еще более душно, жарко и шумно: плакали дети, кудахтали куры, слышались ругань и вой, поэтому на середине пути Кейт остановилась, шумно выдохнула и повернула обратно:
