В сопровождении прислуги Бэнксы покинули столовую, и вставшие для прощального поклона мужчины сели обратно на свои места. Мистер Спенсер уже хотел было возобновить непринужденную беседу, но почувствовал на себе тяжелый, пронизывающий взгляд и слова застряли у него в горле. Синие глаза Роберта Айвора, казалось, смотрели ему прямо в душу, в самые темные ее уголки, и прекрасно видели то, что скрывалось там.
– Может, вы все же расскажете мисс Маккейн правду? – очень спокойно проговорил капитан. И добавил так деликатно, что в горле у дяди Грэма образовался ком: – Я настаиваю.
Кейт опустилась в кресло, закрыла лицо руками. Мэри обняла ее за плечи, притянула к себе, прижалась щекой.
– Теперь ты понимаешь… – начала она.
– Да.
– Думаю, он лгал, чтобы уберечь тебя от мужского внимания. – Мэри помолчала. – Но как же все это…
– Подло и мерзко. – Кейт выпрямилась. – А сам говорил, что терпеть не может, когда за его спиной что-то затевают! Господь всемогущий, так опозориться перед твоим отцом, перед капитаном… – Она помотала головой. – Не знаю, что и сказать. Может, вернуться в столовую и извиниться за его поведение? Объяснить, что он просто хотел защитить меня?
– Еще чего! – возмутилась Мэри. – Ты не должна извиняться за чужие проступки, Китти! И не должна ничего объяснять!
– Он мой родственник, дорогая, – горько усмехнулась девушка. – И, если его публично поймали на лжи, прочие могут подумать, что я тоже способна обманывать. Мой отец говорил: пятно на репутации одного члена семьи способно замарать честь всего рода. – Она помолчала, а потом мягко убрала руки Мэри и поднялась: – Мне очень жаль, но, похоже, нам не судьба задержаться ни в этом доме, ни в этом городе.
В столовой их встретила напряженная тишина – и три опустевших стула.
– Мистер и миссис Бэнкс просили передать, дитя мое, что обед был восхитительный, – пояснил губернатор, и Мэри расстроилась, увидев, что он хмурится. Роберт тоже сидел мрачный, как демон из преисподней. Девушка сделала глубокий вдох: ей, как никогда прежде, хотелось взять тяжелый серебряный поднос и с размаху опустить его на голову мистера Спенсера. Но, на его счастье, там еще лежали остатки пудинга, поэтому возмездие пришлось отложить.
– Джентльмены, – тихо проговорила Кэтрин, заняв свое место, – не сердитесь на моего дядю, который намеренно ввел вас в заблуждение относительно моего будущего. Он думал, что тем самым преследует благую цель…
– Это не так, – перебил ее Роберт. – Полагаю, пришло время поговорить откровенно, не так ли, мистер Спенсер?
– Что ж, если вы настаиваете… – Дядя Грэм перестал улыбаться и повернулся к племяннице: – Не стоит извиняться, Кэтрин, я порядочный человек и не позволил бы запятнать свою репутацию ложью. Да, это правда: я нашел вам подходящего мужа на Багамах и обо всем договорился с вашей матушкой. Она дала письменное разрешение на брак и выделила часть приданого – на первое время. Остальное вы получите осенью, когда приедете с супругом в Хартфордшир, а также унаследуете то, что вам завещал покойный отец. Вам не придется возвращаться на остров, вы сможете жить в Лондоне, где ваш будущий муж намеревается вести дела. У вас будет все, что только пожелаете: дом, молодой предприимчивый супруг, множество слуг, собственные экипажи, драгоценности…
– Муж? – Казалось, ошеломленная Кейт из всего сказанного услышала только это. – Вы сказали, что нашли мне мужа и взяли разрешение на брак?! Без моего согласия?!
– Кэтрин, дорогая, – мистер Спенсер устало потер виски, – пока мы дожидались бы вашего согласия, удача ускользнула бы от нас: такую партию не стоило упускать, потакая девичьим капризам. Могу сказать, что ваш будущий супруг здоров, не имеет физических изъянов, состоятелен, занимает высокое положение в обществе и способен заслужить вашу любовь.
Кейт хотела возразить, даже закричать от отчаяния, но не смогла. Ее дыхание стало частым, словно ей не хватало воздуха, а в глазах потемнело.
– Вы говорили, что плывете на остров Абако, – послышался голос Роберта. – Можно узнать имя человека, которому посчастливилось стать женихом мисс Маккейн?
– Артур Аллен, – с самодовольной улыбкой ответил дядя Грэм. – Сын губернатора острова, мистера Джонатана Аллена.
В комнате снова стало тихо. Мэри увидела, что ее брат и отец переглянулись и лица обоих помрачнели еще больше. Ни слова не говоря, Роберт позвонил в колокольчик и велел явившемуся на зов слуге:
– Приведи сюда Иман.
– Позвольте спросить, – задумчиво произнес Эдвард Айвор, – как хорошо вы знаете мистера Аллена и его сына?
– У нас с ними деловое партнерство, – уклончиво ответил мистер Спенсер. – Некоторое время назад мы вместе участвовали в одном чрезвычайно выгодном предприятии… но я ненадолго решил отойти от дел. Мы остались добрыми приятелями, и когда я узнал, что сын моего партнера намерен жениться и перебраться в Лондон, сразу предложил ему остановить свой выбор на мисс Маккейн, моей единственной незамужней племяннице. А почему нет? Молодая, красивая девушка из хорошей семьи и молодой, состоятельный мужчина, по-моему, идеально подходят друг другу.
Тихо приоткрылась дверь. В столовую, опустив голову, робко вошла худенькая темнокожая девушка в закрытом бежевом платье и остановилась, не зная, что делать дальше.
– Подойди сюда, Иман, – велел Роберт. – Ближе.
Она послушалась, но голову так и не подняла, словно боялась взглянуть на собравшихся за столом. Двигаясь неуверенно, сутулясь и шаркая ногами, она подошла к капитану и сделала что-то похожее на книксен.
– Покажи им свое лицо, – попросил он.
Девушка неохотно повиновалась. Когда-то она была хорошенькой – до тех пор, пока кто-то не исполосовал ножом ее щеки и губы. Приглядевшись, Кэтрин увидела, что у нее отрезаны мочки ушей, и ее затрясло от ужаса и негодования.
– Повернись и спусти платье, – по-прежнему спокойно продолжал Роберт.
Непослушными руками Иман распустила шнуровку, а потом отвернулась и стянула с плеч платье, обнажившись по пояс. Следы от кнута превратились в грубые шрамы, которые стягивали кожу. Страшно было представить, как выглядела спина девушки, когда они были свежими.
Капитан Айвор поднялся, помог ей одеться, после чего вновь развернул Иман лицом к гостям.
– Полтора года назад, – негромко проговорил он, – приняв пост командующего фрегатом, я отправился на «Призраке» в сторону Багамских островов, чтобы дать отпор хозяйничавшим там испанцам. Недалеко от острова Абако мы заметили в океане лодку, а в лодке – обнаженную темнокожую девушку. Мы подумали, что она мертвая, но оказалось, что в ней еще теплится жизнь. Когда матросы попытались вынуть ее из лодки, они увидели, что руки несчастной прибиты гвоздями к скамье. Кроме следов жестокого изнасилования и порки, на ее теле виднелись следы пыток. Видимо, ей пытались отрезать язык, но не сумели, только изрезали все лицо. Лишь благодаря умениям доктора Мина нам удалось привезти ее на Бермуды живой. Когда раны Иман зажили, я взял ее в свой дом. Прежде она была искусной вышивальщицей, сейчас ее пальцы не могут держать иголку, поэтому Иман работает посудомойкой на кухне – в теплой воде изувеченные кисти рук почти не болят. – Роберт посмотрел на девушку, которая вновь опустила голову, а потом – на собравшихся за столом: – А теперь я хочу, чтобы вы спросили Иман, кто сотворил с ней все это?
