Я тоже хмурюсь.
– Она моя хорошая подруга.
– Ее брат говорил, что она сумасшедшая.
– Ну, да, есть такое, не буду отрицать. Она немного странная, излишне эмоциональная, но забавная. Тебе лучше не верить всему, что говорит Дин.
– Он сказал, она сожгла свой колледж.
Я ухмыляюсь ему.
– Учитывая, что университет Брауна по-прежнему на своем месте, думаю, можно предположить, что Дин преувеличил.
Я соскальзываю с табурета.
– Мне пора одеваться. Еще увидимся!
* * *
Час спустя я лежу на кровати Саммер, скролля ленту в телефоне. Надо сказать, я очень быстро утомилась наблюдать за тем, как подруга примеряет каждую вещь из своего шкафа и красуется в ней передо мной.
– Би! – возмущенно кричит она мне. – Не отвлекайся!
Я откладываю телефон и сажусь.
– Может, хватит? Это какой-то дурдом! Ты только что перемерила четыре белых кашемировых свитера. Они совершенно одинаковые. И выглядят абсолютно новыми!
Саммер начинает читать мне лекцию о том, чем «Прада» отличается от «Гуччи», а «Гуччи» от «Шанель», но я останавливаю ее, потому что, клянусь богом, если она скажет еще хоть одно слово про «Шанель», я не выдержу. Эта девица просто одержима модой и, если ее не притормозить, будет говорить об этом часами.
– Я все понимаю, это дизайнерские свитера. Но смысл генеральной уборки в том, чтобы избавляться от вещей, а ты пока так ничего и не выбросила.
Я тычу пальцем в маленькую стопочку одежды у кровати, которую Саммер собирается отдать в дар и которая состоит из двух футболок, пары джинсов и одного кардигана.
– Мне тяжело расставаться с вещами, – обиженно заявляет подруга, перебрасывая волосы через плечо.
– У тебя есть целая гардеробная в Гринвиче! И еще одна на Манхеттене!
– Есть, ну и что?
– Да то, что никому не нужно столько одежды, Саммер! Я обхожусь небольшим количеством вещей, которые постоянно чередую.
– Ты носишь только черное, – парирует она. – Конечно, легко сочетать одежду, когда вся она черная. Ты не запариваешься по поводу моды: надела черную рубашку, черные штаны и черные туфли, накрасила губы красной помадой, и все! Ты готова! А вот мне черный не идет. В нем я похожа на поклонницу БДСМ. Мне нужны цвета, Бренна! Вся моя жизнь пестрит красками! Я яркая личность…
– Ты сумасшедшая, – перебиваю я ее.
– Я не сумасшедшая.
– Нет, сумасшедшая, – соглашается со мной бойфренд Саммер, входя в комнату.
Под татуировками на руках Фитца перекатываются мышцы, когда он обнимает Саммер со спины и наклоняется, чтобы поцеловать ее в щеку.
– Ненавижу вас обоих, – ворчу я. – Вы так омерзительно счастливы. Идите милуйтесь где-нибудь в другом месте!
– Прости, Би, но мы не собираемся прятать нашу любовь, – говорит Саммер, покрывая поцелуями щеку Фитца и издавая при этом громкие чмокающие звуки, от которых меня тошнит.
Ну, не совсем, но я притворяюсь, будто меня сейчас стошнит, потому что она ведет себя по-дурацки.
– Чем вы тут занимаетесь? – Фитц смотрит на меня. – Я даже не знал, что ты здесь.
– Ты спал, когда приехала Би, – отвечает Саммер. – Мы разбираем вещи в шкафу. Хочу отдать в дар кое-какие вещи.
Фитц смотрит на шкаф, потом на маленькую стопочку у кровати.
– Круто. Вы только что начали?
Я фыркаю от смеха.
– Мы занимаемся этим уже больше часа! И за один час она решила отдать только одну футболку!
– Там не одна футболка, – протестует Саммер.
Услышав наши голоса, в комнату вваливается Холлис и плюхается на край кровати. На нем спортивные штаны и майка, и своей голой ногой он сбивает жалкую стопку отложенной на благотворительность одежды, но даже не замечает этого.
– Как здорово? Ты решила устроить для нас показ мод? А когда будет нижнее белье? Фитц, скажи своей девушке, что мне срочно нужно увидеть демонстрацию нижнего белья в качестве компенсации за нанесенный ею моральный ущерб.
– О чем это ты? – спрашиваю я его.
Я сижу в изголовье, и Холлису приходится извернуться, чтобы посмотреть на меня.
– Саммер рассказала мне, что вы, засранки, устроили.
Я принимаю озадаченный вид.
– Эта маньячка, которая преследует меня, – подсказывает Майк. – Теперь мне известно, что это вы подговорили ее.
– Она тебя не преследует, – возражает Саммер.
– Ты издеваешься? – Холлис смотрит на нее дикими глазами. – После того свидания она звонит мне каждый божий день!
– Вы ходили на свидание в четверг, – напоминает ему моя подруга. – Это было буквально два дня назад. А значит, она позвонила тебе дважды. Уймись уже!
– Дважды? Черт, да если бы так! Она звонит мне как минимум три раза в день!
– Да, и каждый раз ты отвечаешь на ее звонок, – не уступает Саммер. – И болтаешь с ней по часу, а иногда и больше.
– Я болтаю? – Он вцепляется обеими руками в свои волосы. – Это она болтает! Эта девчонка вообще не затыкается!
– Я так полагаю, мы говорим о Рупи? – едва сдерживая смех, подаю я голос.
– Конечно, мы говорим о Рупи! – рычит Холлис. – Она безумная, вы это понимаете? Вы уверены, что она не сбежала из какой-нибудь психлечебницы на Бали?
– Бали? – переспрашиваю я.
– Она сказала, что ее мама оттуда. Какая-то кинозвезда с Бали.
– Болливудская звезда. – Саммер хихикает. – Имеется в виду вся Индия, а не Бали.
– Ох. – Подумав над этим, Холлис качает головой. – От этого мне не легче. У нее все равно не все дома.
– Как прошел ужин? – спрашиваю я его.
Он разворачивается, чтобы бросить на меня сердитый взгляд.
Я невинно хлопаю ресницами.
– Не очень хорошо?
Его лицо мрачнеет.
– У нее рот весь вечер не закрывался, а когда мы прощались, она даже не дала мне себя поцеловать!
– Погоди-ка, ты хотел ее поцеловать? – встревает Фитц.
Он прислонился к краю письменного стола Саммер. Его девушка тем временем снова зарылась в шкаф, перебирая вешалки.
– Именно так я и сказал, Колин, – заносчиво отвечает Холлис. – То, что она сумасшедшая, еще не значит, что я не могу хотеть поцеловать ее.
– Классно, – говорю я ему, – оказывается, в глубине души ты настоящий романтик.
Он по-заговорщицки двигает бровями.
– Эй, магазинчик Холлиса все еще открыт. Можешь заскочить, когда захочешь, Дженсен.
