– Бренна! Привет! – Миша, помощник режиссера, с которым я познакомилась на прошлой неделе, встречает меня у лифта. – Ты вернулась!
– Вернулась, – криво усмехаюсь я.
– Похоже, за хорошими новостями?
– К несчастью, нет. Мистер Малдер попросил меня приехать сюда, чтобы сказать в лицо, что я им не подхожу.
– Ой, прости. Хреново. – Он качает головой, явно разочарованный. – Я был бы рад работать с тобой.
– Да ладно. Уверена, новые стажеры – отличные ребята.
– Может быть. Но как по мне, Малдер многое потерял, не взяв тебя.
– Можешь смело сказать ему об этом. – Когда двери лифта открываются, я касаюсь его руки. – Приятно было познакомиться, Миша.
– Приятно было познакомиться, Бренна.
Стоит мне оказаться одной в лифте, как моя улыбка тут же исчезает. На глаза наворачиваются слезы, но я приказываю себе не плакать. Нельзя плакать. Это всего лишь стажировка. Уверена, что летом смогу найти работенку на какой-нибудь местной теле- или радиостанции, а осенью снова попробую подать заявку в «ХокиНет», а может даже, отыщется местечко и получше. Это еще не конец света.
Но, черт подери, как же сильно мне хотелось пройти именно эту стажировку!
Дрожащими пальцами я вытаскиваю из сумки телефон. Нужно вызвать такси, чтобы доехать до вокзала. Но тут я вспоминаю о вчерашнем сообщении Джейка, в котором он уговаривал меня позвонить ему.
Я закусываю губу.
Звонить ему, наверное, ужасная идея.
Но я все равно это делаю.
* * *
– Вау! Ты снова со мной разговариваешь, – говорит мне Джейк, когда мы встречаемся двадцать минут спустя. – И чем я это заслужил?
Но я сейчас в таком подавленном состоянии, что даже не могу придумать никакого саркастического ответа.
– Меня не взяли на стажировку, – бесцветным голосом говорю я. – Малдер выбрал трех парней с пенисами.
– Вместо того, чтобы взять парней без пенисов? – Джейк улыбается, но тут же становится серьезным. – Прости, красотка. Хреново, что ж.
Он тянется, чтобы коснуться меня, но, передумав, опускает руку.
Мы стоим на ступеньках перед главным входом в хоккейный центр Брайт-Ландри, и это кажется мне неслыханным кощунством. Слава богу, поблизости нет никого из его команды. Когда я позвонила ему, он собирался посмотреть записи игры, хотя тренировки уже давно закончились. Вот это самоотдача! Но как бы я ни восхищалась его преданностью делу, это означало, что мне придется встретиться с ним в центре, а не у него дома. Хотя дома было бы гораздо предпочтительнее.
Мало того, небеса, видимо, решили подлить масла в огонь и подстроиться под мое настроение, потому что в этот самый момент начинается ужасный ливень. Пасмурно и холодно было весь день, но вдруг небо становится черным, дождь начинает лить как из ведра, и мы за секунду промокаем до нитки.
– Пойдем внутрь, – говорит Джейк, крепко схватив меня за руку.
Мы влетаем в здание, и я морщусь от вида вымпелов и вставленных в рамки темно-красных хоккейных свитеров.
– А если нас кто-нибудь увидит? – убирая со лба мокрые волосы, шепчу я.
– Они просто нас увидят. Что такого? Мы же просто разговариваем.
– Я чувствую себя голой. Мы слишком выделяемся, – ворчу я.
Джейк закатывает глаза.
– Ладно. Пойдем в медиазал. Туда нельзя посторонним, и я там один.
Я иду за ним по коридору, взглядом поедая его. Мы виделись меньше недели назад, но почему-то я забыла, какой он высокий и красивый. Встретившись со мной, Джейк не обнял меня, не поцеловал. Я тоже не обняла его, не поцеловала. А теперь жалею об этом.
Когда мы входим в навороченный медиазал, примерно такой же, как у нас в Брайаре, я расстегиваю свою кожаную куртку и вешаю ее на спинку ближайшего стула. Потом плюхаюсь на другой и угрюмо выпячиваю подбородок.
– Я правда хотела пройти эту стажировку.
– Я знаю. – Джейк садится на стул рядом и вытягивает перед собой свои неимоверно длинные ноги. – Но, знаешь, что ни делается, все к лучшему. Даже если бы Малдер не был твоим прямым руководителем, тебе все равно пришлось бы взаимодействовать с ним. А хуже этого парня нет никого.
– И то правда. – Я вдруг замечаю застывшую картинку на экране. Это Хантер Дэвенпорт, наклонившийся перед шайбой в момент вбрасывания. – Шпионим, значит?
– Я не шпионю, я пытаюсь быть внимательным. И не говори мне, что твои парни сейчас не заняты тем же самым.
– Ну, я не собираюсь раскрывать тебе секреты Брайара, так что ничего у меня не выспрашивай.
Он бросает на меня короткий взгляд, на его словно выточенном из мрамора лице застыло серьезное выражение.
– Тогда зачем ты пришла?
– В смысле?
– Твоя кузина живет в Бостоне. И наверное, здесь у тебя есть и другие друзья.
– И что?
– Тогда почему первым, кому ты позвонила, узнав плохие новости, был я?
Я встречаюсь с ним взглядом.
– Ты не знаешь, кому я позвонила первым. Может, они просто не брали трубку.
– Ты звонила кому-то еще? – вежливым тоном спрашивает Джейк.
– Нет, – признаюсь я, и мой ответ заставляет меня задуматься – действительно, почему я позвонила ему? Мы сходили на пару свиданий, несколько раз разговаривали по телефону, пару раз развлеклись. После такого Джейк вряд ли обязан утешать меня в трудные минуты. У меня есть отличная команда поддержки – те же Саммер, Одри, Элайза. Почему я не обратилась к кому-то из них?
– Почему я? – не отступает Джейк.
Я устало вздыхаю.
– Не знаю.
– Нет, знаешь. – Он тихо усмехается. – Я тебе нравлюсь.
– Ты мне не нравишься.
– Нет, нравлюсь. Поэтому ты выставила меня из своего дома на прошлой неделе.
– Нет, я выставила тебя, потому что мой отец стоял за дверью, пока мы развлекались в позе «шестьдесят девять».
Джейк рычит.
– Тебе обязательно нужно было упоминать об этом?
– О чем? О моем отце?
– Нет, о том, чем мы занимались. – В его глазах появляется плотоядный блеск. – Теперь у меня стояк.
– По-моему, у тебя все время стояк, – ворчу я в ответ.
– Иди сюда и проверь эту теорию. – Он хлопает себя по коленям и игриво водит бровями.
Я не могу удержаться от смеха.
– Какую еще теорию? Ты сам только что признался в том, что у тебя стояк.
Джейк скрещивает лодыжки и несколько секунд рассматривает свои «конверсы».
– Ладно. Значит, ты утверждаешь, что выставила меня, потому что твой отец почти поймал нас.
