– Может, мы сейчас не будем говорить о других парнях? Давай лучше поговорим об этом парне? – Я притягиваю ее голову к своим губам, и в этот раз мой язык проникает в ее рот, и это ее стон тонет во мне. – Но да, – шепчу я, – мне нравятся прелюдии. Нравится растягивать удовольствие.
– Тебе нравится умолять? – Голос Бренны тоже охрип.
– Кто умоляет?
– Ты. Пока еще нет, но скоро будешь.
Она снова начинает целовать и сосать мою шею и трется своим обнаженным телом о мое. Мой член по-прежнему зажат между нами, и мне безумно хочется оказаться в ней.
– Пожалуйста, – прошу я, и Бренна заливается дьявольским смехом, потому что заставила-таки меня умолять.
Она приподнимается, берет в руку мой член и вводит его в себя. Святые небеса! Невероятное ощущение.
Глаза Бренны темнеют от наслаждения. Она перекидывает волосы через плечо, и они каскадом струятся вдоль ее тела, закрывая один сосок. Мои пальцы пробираются сквозь темные пряди и щипают его.
– Трахай меня.
Но Бренна неспеша двигает бедрами.
Она снова дразнит меня. И мне снова это нравится. Я смотрю на ее груди и издаю стон, когда она приподнимает их руками. Боже, это так сексуально. Я поглаживаю ее бедра, массирую большим пальцем клитор. Никак не могу перестать касаться ее. И, похоже, Бренна не против. При каждом моем прикосновении она стонет, всхлипывает или довольно вздыхает.
– Ты мне нравишься, Джейк, – мурлычет она.
– Ты мне тоже нравишься.
Ее пульс ускоряется, и мои глаза закрываются. Она не просто нравится мне. Кажется, я влюбляюсь в нее. Но говорить вслух я этого не буду, особенно когда мы занимаемся сексом. Как я слышал, девушки не воспринимают всерьез фразу «я тебя люблю», сказанную во время секса. Думают, что это в нас говорит сперма.
Но сперма не имеет никакого отношения к тому теплому чувству, что разрастается в моей груди. Я никогда еще не испытывал ничего подобного, и поэтому знаю, что оно настоящее. И это не обычная похоть, уж поверьте мне. Это нечто совершенно новое.
Я точно влюбляюсь в эту девчонку.
Бренна скачет на мне верхом, и ее груди розовеют.
– Они такие красивые, – шепчу я, нежно сжимая их.
Она наклоняется вперед.
– Поласкай их ртом.
Что я и делаю, сначала уткнувшись в мягкую плоть носом, а потом захватив один из сосков губами. Ее киска сжимается вокруг меня, и она начинает двигаться быстрее.
– Близко?
Бренна молча кивает. Ее дыхание становится сбивчивым. Она уже не столько скачет на мне верхом, сколько яростно трется о меня. Мне приходится схватить ее за бедра, чтобы немного успокоить, так сильно дрожит ее тело.
– Хорошая девочка. Давай!
И Бренна падает на мою грудь и пытается отдышаться. Пока она пребывает в экстазе, я впиваюсь пальцами в ее талию и поднимаю бедра вверх, врезаясь в нее до тех пор, пока не кончаю сам.
Через несколько секунд Бренна приподнимается и, удерживая презерватив, вынимает меня из себя. Потом поворачивается на бок и устраивается поудобнее. Я прижимаю ее к себе, и мы засыпаем.
33
Бренна
Мне нравится квартира Джейка. Она большая, просторная, и здесь всегда уютно и тепло, в отличие от моего подвала в Гастингсе, где всегда царит пробирающий до костей холод. Знаю, что не смогу остаться тут навсегда, но пока наслаждаюсь своим пребыванием здесь. С ним.
Некоторые мои друзья по-прежнему не разговаривают со мной, и это отстойно, но я уже начинаю относится к этому спокойно. Джона Хемли не специально сломал Хантеру запястье. Я убеждена, что это был несчастный случай. И конечно, Хантер тоже ни в чем не виноват: он же не знал, что переспал с девушкой Джоны. Это Вайолет – или как ее там – притворилась одинокой, изменив своему парню. Но все же она была девушкой Джоны, и парень, понятное дело, сорвался. Да, он отреагировал очень резко, но случилось то, что случилось.
И раз уж речь зашла о досадных ситуациях, сегодня мои друзья снова ощутили горечь поражения. Комитет Первого дивизиона по хоккею с шайбой среди мужчин провел отбор кандидатов, и Брайара не оказалось в числе тех шестнадцати команд, которые будут участвовать в национальном чемпионате. Гарвард прошел автоматически, потому что выиграл регулярный сезон. Еще из нашей конференции прошли Принстон и Корнелл, потому что их рейтинг оказался выше.
Сейчас по телевизору дикторы как раз анализируют финалы конференций. Я сижу в телефоне, пока Джейк смотрит программу, но как только Кип Хаскинс произносит знакомое имя, тут же поднимаю голову.
– Они говорят про Нейта? Прибавь звук.
Джейк нажимает на кнопку на пульте. Телевизор начинает звучать громче.
– Этот матч должна была выиграть команда Брайарского университета, – говорит Кип своему соведущему.
Я поворачиваюсь к Джейку с широкой улыбкой.
– Слышал, Джейки? Даже дикторы так считают.
– Ну-ну, но только вы не выиграли тот матч, верно?
– Тише, детка, я же смотрю!
Он фыркает.
В это время Кип приводит довольно разумные аргументы.
– Двое их лучших игроков были выведены из матча. Ты сможешь положа руку на сердце сказать, что противостояние было равным? Точно так же в сезоне восемьдесят третьего – восемьдесят четвертого годов «Ойлерз» играли в финале за Кубок Стэнли без Уэйна Гретцки и Пола Коффи.
– О, идите к черту! – возмущается Джейк. – Как он может сравнивать Хантера Дэвенпорта и Нейта Родса с Гретцки и Коффи!
– Но они и правда очень хороши, – замечаю я.
Джейк в изумлении смотрит на меня.
– Уровня Гретцки?
– Ну, нет, – вынуждена признать я. – Но до его уровня вряд ли кто-то дотягивает.
– Я дотягиваю, – самоуверенно заявляет он.
Я закатываю глаза, но в глубине души думаю, что Джейк прав. Не считая Гаррета Грэхема, в последнее время из колледжа выходило не так уж много хоккеистов с потенциалом Гретцки. Джейк – настоящий самородок.
– Профессионалы – это тебе не студенты колледжа, – предостерегаю я его.
– Ой, да ну! А ты играла во многих командах НХЛ, я смотрю?
– Конечно! Провела несколько сезонов в Нью-Йорке – с «Айлендерс» и «Рейнджерс». Два сезона с «Мейпл Лифс»
[26]…
– О, заткнись! – Джейк притягивает меня к себе на колени и начинает целовать мою шею.
– Я еще не закончила смотреть передачу, – протестую я.
