На столе лежали глянцевые красные перцы, помидоры, морковь и сырая крошеная говядина. Овощи находились в коричневых бумажных пакетах из специализированного овощного, и даже мясо выглядело так, будто оно было куплено у мясника, а не в супермаркете. Должно быть, ты потратила на подготовку весь день.
Не знаю, что подтолкнуло меня испортить тебе удовольствие: может, гордость на твоем лице, или то, что ты казалась такой спокойной, уверенной. Слишком уверенной.
– Я не голоден.
У тебя вытянулось лицо, и мне сразу стало легче, будто я одним махом оторвал пластырь или беспокоивший струп.
– Прости, – сказал я. – Ты много хлопотала?
– Нет, все нормально, – ответила ты, но было видно, что ты обижена. Ты захлопнула кулинарную книгу. – Приготовлю в другой раз.
Я надеялся, что ты не будешь дуться целый вечер, и ты будто стряхнула обиду и открыла бутылку своего любимого дешевого вина. Я налил себе немного виски и сел напротив.
– Не верится, что в следующем месяце я заканчиваю колледж, – сказала ты. – Время буквально пролетело.
– Чем планируешь заниматься дальше?
Ты сморщила нос.
– Пока ничем не планирую. Летом буду отдыхать, может, поеду путешествовать.
Так я впервые узнал о твоем желании путешествовать и задумался, кто вбил эту идею в твою голову и с кем ты мечтала отправиться в путешествие.
– Мы можем поехать в Италию, – сказал я. – С удовольствием повезу тебя в Венецию. Ты будешь в восторге от архитектуры и музеев.
– Ах, Венеция… Сара с Иззи собираются на месяц в Индию, может, и я с ними поеду на пару недель или покатаюсь по Европе по «Интеррейлу»
[6]… – Ты засмеялась: – Я не знаю, мне всего хочется! В этом-то и проблема.
– Может, тебе лучше подождать? – Я взболтал остаток виски в бокале. – Летом все разъедутся, потом вернутся и начнут одновременно искать работу. Нужно воспользоваться преимуществом, пока другие шатаются по свету.
– Ну, может быть.
Я видел, что не убедил тебя.
– Я тут думал, может, нам съехаться?
Ты приподняла бровь, будто почуяв подвох.
– Это всего лишь здравый смысл – ты все равно здесь практически живешь, а собственного жилья тебе не снять при твоих будущих доходах. Чего доброго, окажешься в какой-нибудь съемной дыре с соседями.
– Я собиралась немного пожить дома, – отозвалась ты.
– Я удивлен, что ты готова общаться с матерью, которая фактически лишила тебя отца.
– Она нормальная, – возразила ты, но уже не так уверенно.
– Нам же хорошо вместе, – настаивал я. – Зачем что-то менять? Твоя мама живет в часе езды отсюда, мы практически перестанем видеться. Разве ты не хочешь быть со мной?
– Хочу, конечно!
– Ты могла бы переехать ко мне и не волноваться о деньгах. Счета будут моей заботой, а ты сосредоточишься на подготовке портфолио и продаже своих скульптур.
– Но это несправедливо по отношению к тебе! Я должна что-то делать.
– Можешь готовить и помогать с уборкой, хотя в этом и нет необходимости. Мне достаточно просыпаться рядом с тобой каждое утро, и чтобы ты встречала меня каждый вечер.
Улыбка осветила твое лицо:
– Точно?
– Я еще никогда не был более точен.
Ты переехала ко мне в последний день учебы, ободрав постеры в своей комнате и перевезя вещи на машине, одолженной у Сары.
– Остальное от мамы в следующие выходные привезу, – пообещала ты. – Погоди, там еще кое-что, сюрприз для тебя… для нас.
Ты выбежала на улицу и открыла пассажирскую дверцу, где на полу стояла картонная коробка. Ты достала и принесла ее так бережно, что я предположил – там нечто бьющееся, но когда ты протянула мне подарок, коробка оказалась слишком легкой, чтобы содержать стекло или фарфор.
– Открой! – Ты чуть не лопалась от сдерживаемого восторга.
Я приподнял крышку, и на меня из коробки уставился меховой комок.
– Это кошка, – ровно сказал я. Никогда не находил ничего привлекательного в животных, особенно в кошках и собаках, которые повсюду оставляют шерсть и требуют прогулок, любви и общения.
– Котенок! – поправила ты. – Правда, очаровательный?
Ты вынула его из коробки и прижала к груди.
– Евина кошка преподнесла сюрприз. Ева всех раздала, а этого для меня оставила. Его зовут Гизмо!
[7]
– А тебе не приходило в голову спросить меня, прежде чем тащить в мой дом котенка? – Я и не подумал умерить свой тон, и ты сразу расплакалась. Это была такая пошлая и жалкая тактика, что я окончательно вышел из себя. – Неужели ты не видела социальную рекламу с призывом хорошенько подумать, прежде чем заводить питомцев? Неудивительно, что столько животных выбрасывают на улицу, раз люди вроде тебя принимают импульсивные решения!
– Я надеялась, он тебе понравится, – ответила ты, плача. – А у меня будет компания, пока ты на работе. Он мог бы смотреть, как я рисую…
Я замолчал. До меня дошло, что это существо действительно способно послужить тебе развлечением, пока меня нет. Пожалуй, я смогу смириться с кошкой, если тебе больше ничего не потребуется.
– Только проследи, будь любезна, чтобы он не добрался до моих костюмов, – бросил я.
Я пошел наверх, а когда спустился, ты уже выставила на кухне лежанку и две миски, а у двери – лоток.
– Это только пока он не научится ходить на улицу, – объяснила ты. В твоих глазах читалась опаска и осторожность, и я был крайне раздосадован, что ты видела, как я потерял самообладание. Я заставил себя погладить котенка и услышал, как ты вздохнула с облегчением; а потом ты подошла и обняла меня за талию. – Спасибо.
Ты целовала меня такими поцелуями, которые всегда служили предисловием к сексу, и когда я легонько нажал тебе на плечо, ты опустилась на колени без малейшего недовольства.
Ты просто зациклилась на том котенке. Его еда, его игрушки, даже его идиотский лоток были для тебя интереснее, чем убирать дом или готовить ужин. Куда интереснее, чем говорить со мной. Ты играла с ним целыми вечерами, возя по полу игрушечных мышей на веревочке. Ты уверяла, что днем работала над своим портфолио, но я, вернувшись с работы, видел, что твои порошки и краски в гостиной стоят нетронутыми.
Через две недели после того, как ты ко мне переехала, я, придя домой, нашел на кухонном столе записку:
«Ушла гулять с Сарой. Ложись, меня не жди».
Я, как всегда, звонил тебе в тот день два или три раза, но ты не удосужилась меня предупредить. Ты ничего не оставила на ужин, решив, видимо, поесть в городе и не подумав, что буду есть я. Я достал из холодильника пиво. Котенок мяукал и цеплялся за брючину, впиваясь когтями мне в ногу. Я отбросил его, и котенок упал на пол. Я закрыл его в кухне и включил телевизор, но не мог сосредоточиться. Все, о чем я мог думать, – о вечере, когда вы с Сарой в последний раз ходили в бар, о быстроте, с которой она уединилась со своим новым знакомым, и о легкости, с которой ты поехала домой ко мне.
