– Скоро буду.
Я удивилась, что Виталий так легко согласился на мое предложение. Похоже, он был в баре не один и его компания будет мешать нашему разговору. А с другой стороны, я не хотела откладывать эту встречу. Отпуск Лазаря подходил к концу. Через несколько дней он вернется, а у нас с Олегом еще ничего нет…
«Море пива» оказалось большой и шумной забегаловкой. Виталия я сразу же узнала по фотографии, которую видела на столе у Нины. Это был темноволосый мужчина с приятными чертами лица и настороженным взглядом, словно в любой момент ожидал подвоха. Он сидел за столиком вместе с мордоворотом лет пятидесяти. В отличие от Виталия, тот был пьян.
Как только я вошла, взгляд Виталия метнулся ко мне и словно все разложил по полочкам. Такой взгляд бывает у разыскников, детективов и преступников. Думаю, он сразу же догадался, что это я ему недавно звонила. Я подошла к их столику и сказала Виталию как старому знакомому:
– Нам надо поговорить, но не здесь.
Его товарищ протянул ко мне руку, но не достал и пьяным голосом проблеял:
– Мадам, присаживайтесь к нам. Мы очень рады…
Виталий поднялся из-за стола. Мордоворот хотел последовать за ним, приподнялся, но Пархоменко легонько оттолкнул собутыльника, и тот вновь плюхнулся на место.
– Сиди тут, я скоро приду! – приказал ему Виталий.
Оказавшись на улице, мы отошли в сторону, к выходу со двора.
– Что именно тебя интересует? – спросил Виталий.
– Последнее время Василий не говорил вам, что его что-то беспокоит? Не делился с вами своими проблемами?
– Что касается проблем – это по моей части. У Васи проблем не было.
– Однако он мертв, а вы живы!
– А ты бы хотела, чтобы было наоборот? Конечно, тогда мир избавился бы от иждивенца и плохого парня…
– Вы дружили с Владимиром Прокопчуком. Что вас связывало?
– С Вовиком? Ничего не связывало, просто несколько раз пересеклись и вместе пили.
– Вы не думали о том, что смерть вашего брата – это не несчастный случай, а убийство?
– Упаси боже! Тогда подозреваемым номер один был бы я – непутевый брат, которого гложет зависть к более успешному младшему.
Поговорив с Виталием еще минут пять, я поняла, что мы ходим по кругу. Интуиция подсказывала мне, что он что-то скрывает, но вызвать его на откровенность будет чрезвычайно сложно.
Я поехала домой крайне недовольная – возвращение Лазаря приближалось, а мы до сих пор ничего не выяснили и не могли гарантировать ему безопасность.
18
Сегодня прилетает Лазарь с семьей, а мы по-прежнему топчемся на месте. Нельзя сказать, что мы ничего не сделали. Версий прибавилось, появился подозреваемый – брат Василия, но улик против него никаких. Олег, послушавшись меня, на несколько дней установил за Виталием Пархоменко наружное наблюдение, но это не дало ничего, кроме дополнительных расходов, которые клиент едва ли согласится компенсировать, ведь это не было предусмотрено сметой и должно было быть оговорено заранее. А связаться с Лазарем по телефону не удавалось – видимо, ему надоело сидеть на острове и он куда-то переехал. Я требовала как можно скорее установить слежку за Виталием, а в итоге получился пшик! Мои идеи приносят Олегу лишь дополнительные расходы.
Мой муж, как любой директор коммерческой фирмы, хочет, чтобы его бизнес приносил прибыль, благодаря которой он мог бы своевременно выплачивать зарплату персоналу (в том числе и мне) и о себе не забывать (и это тоже было в моих интересах). Для меня же главное – найти и обезвредить преступника, хоть это и выходит далеко за рамки полномочий нашего детективного агентства и даже в случае успеха грозит скорее неприятностями.
Неожиданно возник еще один мотив убийства Плуженко. От его родителей мы узнали, что из квартиры Дениса пропала крупная сумма – тридцать тысяч долларов. Эти деньги в тот трагический день передал ему отец на покупку нового автомобиля. Потрясенные смертью сына, родители сначала совсем о них забыли. Лишь через две недели спохватились, поехали на квартиру к покойному сыну, открыли сейф. Денег там не оказалось. То есть какие-то купюры они там обнаружили, но сумма была гораздо меньше. За это время в квартиру Дениса наведывалась нанятая им уборщица. Узнав о подозрении, она расплакалась и призналась, что однажды потеряла связку ключей от квартиры, но, испугавшись, не сообщила об этом Денису, а воспользовалась запасными ключами. Правоохранители начали давить на уборщицу, требуя, чтобы она во всем созналась, и она наняла адвоката. Тот потребовал, чтобы родители Дениса доказали, что эта сумма действительно находилась в квартире их сына. И потом, если у него был сейф, почему он не хранил деньги там? А раз сейф не взломан, то и кражи не было.
Ключ от сейфа имелся лишь в двух экземплярах: у Дениса, на связке, которую сразу после его гибели забрали родители, и у Плуженко-старшего. С уборщицы сняли подозрение, а у нас прибавилось головной боли.
Если Дениса убили из-за денег, то почему погибли другие члены «Союза пяти П»? Зная о значении, которое придавали члены этого союза колокольному звону, я не могла соединить в своей версии пропавшие деньги и месть. Это походило на действия, совершенные разными людьми. Один из них пугал членов пятерки звоном и мастерски их убивал, а другой, воспользовавшись случаем, украл деньги.
Из-за всей этой истории я чувствовала себя довольно паршиво. Мало того что я не могу в ней толком разобраться, так еще у меня стали портиться отношения с Олегом, которые и так были непростыми. Прежде он всячески меня оберегал, потакал моим причудам, но после моей поездки в Испанию переменился, догадавшись, что я что-то скрываю. Однако я дала слово Лазарю и не могу его нарушить. К тому же я хорошо знаю Олега. Если ему станет известно об убийстве десятилетней давности, он сразу же пойдет в прокуратуру. Думаю, даже мне не удастся его переубедить. И тогда я буду чувствовать себя лгуньей, которая не смогла сдержать слово. Все смертельные случаи объединят в одно уголовное дело и передадут в прокуратуру, и мы больше не будем иметь к этому никакого отношения.
Я встаю из-за стола и иду в кабинет Олега. Он с хмурым видом играл на компьютере в «стрелялки» и даже не вздрогнул, когда я вошла, хоть я и ругаю его постоянно за увлечение детскими играми. По насупленному лицу мужа вижу, что его мысли далеко от «стрелялок». Интересно, о чем он думает: о наших отношениях или о безнадежном заказе, за который взялся благодаря мне?
– Олег, ты сам поедешь за Пионтковским или пошлешь за ним Гончаренко?
– Поеду сам, – отвечает он, не отрывая взгляда от монитора. – Мне надо с ним поговорить, составить дальнейший план действий.
– Можно я поеду с тобой?
– Зачем?
– Во-первых, хочу проехаться с тобой, как с мужем, во-вторых, мне тоже есть о чем говорить с клиентом.
– Опять тайны?
