Захваченная идеей о том, что убийца – мнимый покойник Василий Пархоменко, я спросила Валерию:
– Выходит, если какие-то внешние обстоятельства активируют этот ген, человек внезапно может стать убийцей и начать вести совсем иную жизнь? У него появится тяга к преступлениям?
– Вы несколько упрощенно восприняли мои слова о влиянии генов на поведение человека. Единичны случаи, когда человек сознательно стал убийцей; как правило, это происходит под влиянием каких-то обстоятельств. Совершив убийство, человек уже не может быть прежним, он становится другим. Что же касается тяги к преступлениям, если мы рассматриваем психически вменяемого человека, то это скорее слишком легкомысленное отношение к чужой жизни, чем стремление ее отобрать.
Известны случаи «множественных личностей». Это когда в одном человеке уживается несколько личностей. Наиболее известный пример – это Билли Миллиган, который был един в двадцати четырех личностях! Десять были основными, в том числе две женские. Он был обвинен в нескольких преступлениях, пока его адвокаты не доказали, что эти преступления совершили его альтернативные личности. Он был оправдан и отправлен в психиатрическую лечебницу.
«В Василии одновременно уживались две личности? Это было бы более внятным объяснением его поведения, чем то, что к убийству его подтолкнуло владение магическим кинжалом. А почему он убил приятелей через десять лет, а не раньше? Не слишком ли я увлеклась идеей, что Василий инсценировал свою смерть и где-то прячется? Надо провести генетический анализ останков, чтобы дальше разрабатывать эту версию».
– В психиатрии известны случаи деперсонализации личности. Это когда собственные действия воспринимаются как бы со стороны и сопровождаются ощущением, что ими невозможно управлять. Вероятно, это разновидность шизофрении.
Поблагодарив Валерию, я мчусь на встречу к Виталию, брату Василия. Он оказался на работе и был озадачен моей просьбой немедленно увидеться. Еду к нему на рынок «Юность», расположенный в Дарнице, где Виталий трудится в павильоне по продаже и ремонту мобильных телефонов. Вижу, что он сидит в глубине павильона, за отдельным столом, и занимается ремонтом. Я позвала его. Виталий увидел меня и, неохотно оторвавшись от работы, вышел со мной на улицу. И тут я озадачила его еще больше, попросив разрешить мне срезать волоски с его головы.
– Надо будет провести генетический анализ останков вашего брата. Прическу я вам не испорчу – мне требуется лишь два волоска.
– Зачем? – недоумевает Виталий. – У вас есть сомнения в том, что Василий погиб? Или, может быть, вы меня подозреваете в его убийстве?
– Нет, что вы! Это нужно для расследования.
– Хорошо, отрезайте. Мне нечего скрывать!
Я чувствую, что Виталий обозлился на меня.
С полиэтиленовым пакетиком, в котором лежит несколько волосинок, еду к Якимчуку. Прямо с порога заявляю ему:
– Надо сделать ДНК-анализ останков Василия Пархоменко!
И тут же выкладываю свою версию о том, что за всеми преступлениями, за исключением убийства Дениса Плуженко, может стоять мнимый покойник Василий.
Однако Якимчук настроен не так оптимистично, как я:
– У нас нет ни одного факта, подтверждающего, что это убийства, а не несчастные случаи. Пока не возбуждено уголовное дело, мы не сможем провести эксгумацию останков Пархоменко, чтобы взять образец для анализа ДНК. Кроме того, нам потребуется на это еще и разрешение его родителей.
– Разрешение я беру на себя! – самонадеянно заявляю я.
– Не спеши будоражить его родителей своими фантастическими идеями, – остановил меня Якимчук. – Мало кто соглашается на эксгумацию останков своего ребенка. В большинстве случаев приходится искать убедительные доказательства для суда, чтобы он дал разрешение. Но возможно, нам даже не придется обращаться к родителям Василия. Когда судебный эксперт сталкивается со сложными случаями, он заранее берет образец для генетического анализа. Надеюсь, что эксперт, который делал вскрытие обгоревших останков Пархоменко, поступил так же.
Петр Николаевич засел за телефон, вышел на следователя, узнал у него фамилию эксперта, составлявшего судебно-медицинское заключение, и перезвонил ему.
Закончив разговор, Якимчук обрадовал меня:
– Биологический материал для проведения анализа ДНК есть. Теперь его нужно сравнить с твоим образцом, – следователь кивнул на волосы Виталия.
– Петр Николаевич, я знаю, что анализ ДНК занимает очень много времени, но прошу вас, сделайте все возможное, чтобы его не затягивали.
– Как всегда, тебе нужно все и вчера, – проворчал Якимчук.
26
Не успела я дойти до автомобиля, как мне позвонил Олег.
– Оксана, возвращайся домой. Мы оба погорячились. У нас было время подумать и успокоиться. Я по тебе очень соскучился!
– Я думаю иначе: нам надо пожить некоторое время раздельно, чтобы разобраться в своих чувствах.
– Оксана, извини, если я тебя чем-нибудь обидел. Вернись, пожалуйста!
– Олежка, давай сделаем так, как я тебя прошу.
– Хочешь заниматься расследованием этих несчастных случаев? Пожалуйста, занимайся, я буду тебе помогать.
– Дело не в них, а в том, что так будет лучше для нас с тобой. Извини, мне надо ехать! Пока! – И я даю отбой, но не спешу трогаться с места, потому что еще не решила, куда ехать. Смотрю на себя в зеркало заднего вида, как бы спрашивая совета.
«Все, что было запланировано на сегодня, я выполнила. Ехать к тете на Черную гору рано; либо она придумает для меня какое-нибудь поручение, либо же мне придется слушать бесконечный монолог о ее болезнях. Раз уж у меня выдалось немного свободного времени, почему бы не подумать о себе, любимой? Можно посетить салон красоты, поправить прическу, обновить гель-лак, сделать педикюр, немного подкрасить выгоревшие на солнце брови…»
Сказано – сделано! Я поехала в салон красоты «Лыбидь». Там в дополнение ко всему меня уговорили сделать маску для лица. Как приятно отдаться в руки волшебниц красоты, расслабиться, не думать о том, кто же преступник и как его вычислить.
Выхожу из салона обновленная, с прекрасным настроением, и замечаю, что притягиваю мужские взгляды. Никогда не жаловалась на отсутствие внимания со стороны представителей сильного пола, но сейчас я для них словно магнит. Сажусь в автомобиль и с удовлетворением смотрю на свое отражение – зеленоглазая брюнетка со свежим макияжем, излучающая радость. По дороге к тете заезжаю в «Ашан» на Большой Васильковской и покупаю продукты.
Уже поздно. Красота требует жертв и большого количества времени – я провела в салоне более четырех часов! Теперь уже нескоро сюда загляну.
Приятно ехать по вечернему городу – никаких тебе заторов. Правда, иногда портят настроение спешащие идиоты, которые подкрадываются сзади и слепят дальним светом в зеркало заднего вида, но сейчас даже они не могут испортить мне настроение.
