– Может, пойдем по более простому пути? – взмолилась я, понимая, что могу утонуть в этом море информации. – Я покажу вам изображение. Если это руна, вы объясните мне ее значение.
Лицо историка приняло скептическое выражение. Я вывела на дисплей телефона фотографию ран на обнаженном теле Екатерины Пимоненко. Я заметила, что Вячеслав Васильевич вздрогнул от неожиданности, но быстро овладел собой и внимательно вгляделся в снимок.
– Если считать, что это руна, а не искаженное изображение креста, – произнес Вячеслав Васильевич, – то она напоминает девятую руну – науд.
Он достал из сумки блокнот, фломастер и быстро нарисовал ее:
– «Науд» означает «нужда», «необходимость». Это – руна судьбы! «Науд» также руна магии и инициации. Магия для древних скандинавов, викингов – это способность влиять на судьбу, знание, которым иногда не обладают даже боги. Судьба находится в тесной связи со временем и смертью. Магическая инициация – путь, направленный на управление судьбой и проникновение на глубочайшие уровни владений смерти. Один из главных богов древних скандинавов, Один, добровольно, в качестве жертвы, повесился на мировом дереве Иггдрасиль. И висел в течение девяти дней, потому что принес себя в жертву себе самому. Без пищи и воды, с нанесенной собственным копьем раной. Жертва Одина – это не попытка искупить грехи мира. Один висел на дереве по собственной, свободной воле. Он висел на дереве ради самого себя, чтобы приобрести мудрость и силу. Один искал скрытые тайны Вселенной, тайны, которые он добывал из глубин, чтобы постичь значение рун.
– Что может означать этот знак, нанесенный на теле женщины?! – прерываю я словесный поток историка.
У меня голова пошла кругом, и мне не было никакого дела до добровольной жертвы бога Одина.
– Ритуальное убийство! Эту женщину принесли в жертву для достижения какой-то религиозной цели, которую преследует убийца. В рунном ряду можно выделить группу темных, светлых и нейтральных рун. Руна «Науд» принадлежит к темным рунам, связанным с магией и Хельхеймом, темным миром мертвых.
– А вы не можете конкретизировать цель, которую преследует убийца, видимо помешанный на скандинавской мифологии? – спрашиваю я.
Вячеслав Васильевич пожимает плечами и разводит руками.
И тут я задаю вопрос, который, собственно, и привел меня к этому специалисту, вполне понимая его фантастичность и ожидая ответ: «Не может быть».
– Возможно ли, чтобы оружие, на которое нанесены магические руны, подтолкнуло человека к ритуальным убийствам? – И я замерла в ожидании ответа.
Вячеслав Васильевич, с которым мы все время находились в движении, прогуливаясь по площадке перед музеем, вдруг остановился, оглянулся и, увидев свободную скамейку, предложил:
– Давайте присядем.
Я поняла, что он оттягивает время, собираясь с мыслями, и это меня обрадовало. Было бы хуже, если бы он сразу же ответил отрицательно. Мы присели. Вячеслав Васильевич молчал, а я его не торопила.
– То, что я вам сейчас скажу, – это всего лишь мои предположения, и многие ученые мужи мне возразят, что это не имеет научного обоснования, да я бы и не решился высказать их вслух в научных кругах. При раскопках археологи часто обнаруживали принадлежавшее викингам оружие ближнего боя: мечи, ножи, топоры, на которых была изображена руна «Тюр», похожая на стрелку, направленную вверх.
Вячеслав Васильевич тут же ее нарисовал:
– «Тюр» – это руна борьбы и победы. Она означает древнее божество войны и неба и символизирует его силу. И это вполне логично для викингов. Перед любым значительным событием, в том числе и отправляясь на войну, они приносили кровавые жертвы, как предполагают ученые, с помощью обычных ножей, которые носил каждый викинг даже в мирное время. И жертвами были не только рабы-треллы, но и сами воины, которые добровольно, подобно Одину, соглашались на смерть ради успеха своего клана в военной кампании. Обескровленных жертв развешивали на деревьях в священной роще. В руки моему приятелю-археологу однажды попал необычный скандинавский нож. На рукояти была изображена руна «Лагу», напоминающая единицу.
Историк тут же нарисовал и ее:
– Рядом с ней была изображена еще одна или даже две руны, но они были сильно повреждены, и идентифицировать их не удалось. «Лагу» – это руна воды и колдовства. Она тесно связана с луной. Вода движется во время приливов и отливов в соответствии с фазами луны. Эта руна связана со снами, которые также зависят от фаз луны и баланса телесных жидкостей, в том числе и крови. Мой приятель предположил, что это специальный нож для ритуальных жертвоприношений, и не простой – над ним предварительно был проведен магический ритуал. Вы что-нибудь слышали о ревенана и драугра?
Я с недоумением пожала плечами. Видимо, историк ожидал подобного ответа.
– К вашему сведению, вера в вампиров, живых мертвецов, зародилась не в материковой Европе, туда она попала значительно позднее, а возникла в раннее Средневековье в скандинавских странах. В мифологии древних скандинавов драугр – это оживший мертвец, кто-то вроде вампира, а ревенана – это дух умершего, возвращающийся в виде привидения к месту своей смерти. Древние скандинавы верили, что жрецы при помощи специального ритуала могут поселить душу умершего в какой-то предмет. О ревенана до наших дней дошло очень мало информации… Так вот, мой приятель предположил, что в ритуальный нож вселялась душа жреца-годи, совершившего при жизни преступление, за которое его осудили на смерть.
Несмотря на то что я сама «раскрутила» Вячеслава Васильевича на этот разговор, я не сдержалась:
– Это похоже на фантастику!
Историк глянул на меня, как затравленный зверь, но упрямо произнес:
– Не знаю, как вы, но я верю в Тонкий мир, существующий параллельно с нашим, в то, что душа бессмертна и продолжает существовать после смерти материального тела. Я не собираюсь переубеждать вас, но хочу сказать, что мой приятель, после того как к нему попал тот древний нож, очень сильно изменился, и не в лучшую сторону. Иногда, когда я с ним общался, у меня возникало ощущение, будто он помешался.
– А почему вы думаете, что это связано именно с ножом?
– Его стали посещать странные видения. Он считал, что в этом виноват нож. Мой приятель словно наблюдал за картинами прошлого со стороны.
– Бывает, человек видит странные сны, смахивающие на реальность, но это всего лишь видения, которые отражают наши мысли о каком-то событии, – возражаю я.
Вячеслав Васильевич отрицательно покачал головой:
