Мемфис встретил его во всем своем блеске. Со времен великих пирамид город непрерывно рос и расцветал. По дороге в контору Бак успел полюбоваться храмами, посвященными Птаху, покровителю ремесленников, и Сехмет, грозной богине-львице, покровительнице лекарей.
Все государственные органы власти находились под охраной. Бака обыскали, потребовали назваться. Потом писец провел его в красивый кабинет, который занимали несколько чиновников. Один из них, молодой мужчина с острым носом, жестом попросил приблизиться. Посетитель подал ему документ, составленный писцом из одноименной службы в Фивах.
Внимательно его прочитав, чиновник встал и порылся в деревянных табличках.
– Участь военнопленного сирийца по имени Лузи – вне компетенции нашей службы. Обратись в соседнюю контору, которая ведает осужденными на пожизненную каторгу.
Это, конечно, новость, но неприятная. Выходит, сын правителя не сумел влиться в египетское общество и отбывал долгосрочное наказание.
Теперь Баку пришлось подождать. Орды писцов бегали с места на место, перенося палетки, писчие принадлежности, записки, отчеты и сосуды с водой. Здесь никто не бил баклуши.
Наконец его пригласили к очередному чиновнику. Тот тоже внимательно прочел документ, составленный в Фивах.
– Почему ты разыскиваешь Лузи?
– Мы были лучшими друзьями.
– А ты теперь фермер в Фивах.
– Владелец фермы…
– Вот как? Значит, хорошо работал. Сейчас поищем твоего Лузи.
Покопавшись в архивах, писец приуныл. В списках каторжников Лузи не оказалось. Ответ напрашивался сам собой… Он позвал подчиненного, и тот вернулся с тяжелым ящиком, полным табличек.
– Лузи… Лузи… А, нашел!
Не зря все-таки Бак приехал! Разузнав, где его прежний господин и что с ним, он придумает, как ему помочь.
– Лузи приговорили к общественно полезным работам в районе Дельты, на заготовках папируса. И два года назад он утонул.
– Утонул? Это точно?
– Никакой ошибки! Вот показания охранников, записанные надзирателем. Такое нередко случается. И опять-таки нередко труп так и не находят, как в этом случае. Крокодилы и другие рыбы
[86] их поедают.
72
Правитель города Библ, главного порта Ливана, знал, что местные прозвали его Пузаном, однако это его нисколько не смущало. Вкусно поесть – что может быть лучше? Женщины – создания опасные и непостоянные, придворные недалеко от них ушли, и только хороший обед всегда на пользу и в радость. Главное условие – чтобы соус был хорош. А придворный повар сочетал растительные масла, пряные травки и приправы с исключительным мастерством.
Едва проснувшись, градоправитель уже представлял себе блюда, которые в этот день отведает. С тех пор как Библ перешел под власть Египта, проблем с пищеварением у него не было. Лучше кланяться фараону, чем сирийцам, в равной мере жестоким и непредсказуемым. В обмен на подати, регулярно выплачиваемые Тутмосу, он получал спокойствие и безопасность.
Сегодня Пузан отлично выспался. На террасе с видом на море его уже ждал завтрак – свежее молоко, колбасы и сладкая выпечка. После завтрака – час приятного расслабления в обществе парикмахерши, парфюмерши и маникюрши. Ему случалось под настроение кого-нибудь из них и приласкать.
– Повелитель! Повелитель, он на подходе! – закричал с порога дворцовый управитель.
– Кто – он?
– Тутмос!
– Что за бред!
– Десять кораблей входят в порт!
Локтем отпихнув парикмахерш, правитель выскочил на террасу.
Нет, не галлюцинация… Но с чем египтянин пожаловал теперь, когда на земле и на море все спокойно?
– Парадное одеяние, быстро!
И сразу возникли опасения: что, если его, правителя Библа, оклеветали сирийцы, обвинив в двурушничестве? За предательство подобного рода фараон обещал жестокое наказание: город сровняют с землей.
Потряхивая телесами, Пузан побежал на пристань. Там царила напряженная тишина.
Спустили сходни, египетская пехота выстроилась в почетном карауле. Наконец появился фараон.
Градоправитель согнулся в подобострастном поклоне:
– Ваше величество! Чем обязан такой чести?
– Поговорим об этом во дворце.
Не помня себя от страха, Пузан проводил царя в свои лучшие покои. Слуги поспешно принесли надушенные салфетки и напитки.
В голове у градоправителя промелькнула мысль о том, какой неприятный, холодный человек этот Тутмос.
– В регионе никаких происшествий, государь! На этот раз сирийцы поняли, что вам лучше не досаждать.
– Много древесины заготовлено?
– Предостаточно, государь! Скоро грузовыми судами отправим ее в Египет.
– Я привез с собой армию плотников. Перед ними поставлена задача, которую ни в коем случае нельзя разглашать. Я останусь в Библе, пока они не закончат. Учти: если противник хоть что-то узнает, я спрошу с тебя!
– Никто ничего не узнает, государь! И дворец мой в вашем полном распоряжении.
* * *
Объявленная запретной зоной, окруженная строгой охраной, судоверфь Библа превратилась в настоящий муравейник. Из древесины кедра египетские плотники строили крепкие корабли, способные выдержать бурю. Тутмос ежедневно наведывался на верфь, чтобы проверить, быстро ли продвигаются работы, и, зная об этом, мастеровые не жалели сил.
Что до градоправителя, то он старался создать для своего высокого – и опасного! – гостя наилучшие условия. Лучшие вина, лучшая еда, удовлетворение любой прихоти, но без бестактной навязчивости: к примеру, жриц любви, даже самых роскошных, к нему не посылали. Зато местный ботаник преподнес царю редкие цветущие растения – для пополнения коллекции.
Идиллическое сосуществование, казалось бы… Но увы! Случилось нечто непредвиденное, и градоправителю пришлось вмешаться.
– Ваше величество, вынужден вас побеспокоить.
– Причина?
– Очень деликатная.
– Что ж, говори!
– Боюсь вас прогневить…
– Я никогда не гневаюсь на правду.
Дрожа, Пузан изложил свое дело.
* * *
После смерти Сатьи это был мой первый момент искреннего веселья. Она бы тоже от души посмеялась…
С наступлением сумерек ко мне с дневным отчетом приходит Минмес.
– Пять кораблей спущено на воду, и работы идут полным ходом. Наши плотники творят чудеса, так что новый флот будет готов даже раньше, чем мы планировали.
