Я разместился в отеле «Софитель Антверпен» — это в самом
центре города.
В Антверпене я еще не был. Бельгийские города поражают уютом
и красотой старых домов. Бельгийцы всегда были более склонны к компромиссам,
чем их северные соседи — голландцы. В то время когда Голландия уже получила
независимость, Бельгия еще долго входила в состав других государств, сначала —
испанских владений, потом, частично, австрийских, и много лет страна была
территорией собственно Франции. В маленькой стране сложилось историческое
двуязычие — французский и нидерландский (фламандский) имеют одинаковый
государственный статус. Бельгийцы никогда не чурались связей с Францией, в
отличие от голландцев, которые инстинктивно тянулись к британцам, а получили
влиятельного соседа — Германию.
Наверно, это очень правильно, что именно в Бельгии находятся
общеевропейские структуры, в том числе и штаб-квартира НАТО. Страна дает
ощущение подлинного центра Европы. В свое время Брюссель был нашпигован нашими
разведчиками, а вот Антверпен держится как бы в стороне. Он не так
ошеломительно красив, как Брюгге, и не такой европейский, как Брюссель. Он
скорее похож на итальянские города своим хорошо сохранившимся историческим
центром, где множество строений относится к девятнадцатому и даже к началу
семнадцатого-восемнадцатого веков.
Устроившись в отеле, я даже не стал проверять, приехали ли
сюда мои соглядатаи. Хотя точно знал, что приехали. Спустившись вниз, я
пообедал в ресторане «Тиффани» и вновь поднялся наверх. Для заурядного отеля
здесь слишком претенциозные названия. Ресторан «Тиффани», «Пульман» — наверно,
владельцы отеля вскоре захотят изменить и его название, придумав нечто
сверхэлегантное.
Я поднимаюсь к себе в номер и ложусь на постель не
раздеваясь. Ровно в шестнадцать ноль-ноль мне должен позвонить Кочиевский. Он
уже знает, что мой мобильный телефон прослушивается. Теперь его задача узнать,
кто стоит за Самаром Хашимовым. Мне даже жаль несчастных, которых пошлет на
встречу Хашимов.
Их наверняка встретят люди Кочиевского. Чем там все
закончится, не мое дело. В конце концов, у каждого своя игра.
Ровно в четыре раздается звонок полковника Кочиевского.
Звонок по моему мобильному телефону, который прослушивается людьми Хашимова.
— Добрый день, Вейдеманис, — уверенно начал полковник, — как
у вас дела?
Здесь важно не переигрывать. Хашимов и его люди не должны
ничего заподозрить.
— У меня все в порядке, — отвечаю я бодрым голосом, —
приехал в Антверпен нормально, жду, когда вы дадите, мне адрес.
— Запишите, — говорит мне Кочиевский. — Игорь Ржевкин. Он живет
в Схетоне, это город-спутник Антверпена. У него собственный дом. Запишите
адрес, — он диктует мне подробный адрес. Я делаю вид, что записываю, понимая,
что там людей Хашимова будут ждать двое убийц, один из Которых хладнокровно
зарезал несчастного друга Хашимова в самолете. Впрочем, другая сторона тоже не
осталась в долгу. Судя по тому, как они застрелили Кребберса, у них есть свои
профессионалы не хуже. Но это меня уже не должно касаться.
— Я все понял, — отвечаю я полковнику, глядя в окно, —
выезжаю через полчаса. Возьму машину, и вперед.
— Удачи! — Он отключается.
В эту секунду ко мне в номер постучали. Я отключил телефон и
направился к двери. На пороге — молодой посыльный, почти мальчик, с конвертом в
руках. Он явно ждет чаевых. Черт возьми, какое же соотношение бельгийского
франка к французскому? Не могу сообразить: один к трем или к четырем? Даю пять
бельгийских франков. Он удивленно смотрит на меня. Конечно, я ошибся. Доллар
стоит примерно тридцать бельгийских франков. Черт возьми, быстрее бы они все
перешли на евро. Впрочем, я до этого дня все равно не доживу. Я беру конверт и
протягиваю ему доллар. Это ему нравится гораздо больше. Он кивает и
величественно удаляется по коридору.
Я открываю конверт. Точность Кочиевского меня поражает. Вот
это профессионализм! В конверте адрес, подлинный адрес Ржевкина. Пока боевики
Кочиевского и Хашимова будут убивать Друг друга в Схетоне, я могу спокойно
съездить в Другой конец Антверпена и поговорить с Ржевкиным. Если, конечно, он
окажется на месте.
Я смотрю на свой мобильный телефон. Если все пройдет
нормально, больше он мне не понадобится. Сам ар Хашимов и его люди попали в
расставленную ими же ловушку. Я оставлю телефон на столе, даже не выключая его.
Пусть он еще некоторое время поработает. Хотя нет. Я должен еще раз позвонить
Хашимову и убедиться, что все нормально. Я поднимаю свой телефон и набираю
номер Самара.
— Вы все слышали? — спрашиваю я его.
— Конечно. Это бывший компаньон Труфилова. Мы так и
предполагали, что он в Бельгии, но не знали, где именно.
— Теперь знаете, — сухо говорю я ему, — удачи вам. Только
сделайте так, чтобы при мне не стреляли.
— Выезжайте через час, — советует мне Хашимов, — и не
особенно торопитесь. Мои люди уже выехали в Схетон. Они будут на месте через
тридцать минут.
— Договорились. — Я снова кладу мобильный телефон на столик.
Как легко все получилось. Хашимов считает, что его люди успеют поговорить с
Ржевкиным до того, как я там появлюсь. Они рассчитывают, что у них будет время
решить, что делать с бывшим компаньоном Труфилова. И если он им скажет правду,
то они выйдут на самого Труфилова раньше нас. Я думаю, что времени у них в
обрез и они наверняка решат похитить Ржевкина, чтобы потом спокойно его
допросить. А допросив, конечно, уберут. Получается, что они такие же убийцы,
как и мои «наблюдатели». Пауки в банке. Какая разница, кто из них раньше
слопает другого.
Через час я выезжаю из отеля. Минут через десять оставляю
машину на стоянке, ныряю в супермаркет, выхожу с другой стороны, останавливаю
такси.
Затем повторяю трюк еще раз, убеждаясь, что за мной никто не
следит. И наконец подъезжаю к офису компании «SRS», которая находится в
трехэтажном уютном особнячке. По данным Кочиевского, именно в этом здании
работает его президент, а ныне бельгийский гражданин Игорь Ржевкин.
Войдя в офис, узнаю, где находится компания Ржевкина.
Поднимаюсь на третий этаж. Приемную украшает длинноногая девица, в которой я
безошибочно узнаю бывшую соотечественницу. По-моему, она даже литовка. Довольно
острые черты лица и темные волосы. Наши бывшие соотечественники почему-то
уверены, что им необходимы длинноногие секретари. Профессиональные качества
девушек их мало заботят. Я хорошо знаю этот сорт нуворишей, которые потянулись
в Европу после августовского кризиса. Поняв, что воровать становится труднее, а
в некоторых местах и вообще невозможно, они потянулись косяком в другие страны,
стремясь спасти остатки своего капитала и имущества.
— Мне нужен господин Ржевкин, — объясняю я длинноногой особи
по-русски.
Я не ошибся. Нужно видеть, с каким презрением она на меня
взглянула.
