Маджи опустился на корточки рядом с раненым, который был без сознания, осторожно приподнял отворот его куртки и вынул что-то из его ослабевших пальцев. Чарльз увидел свернутые в трубочку банкноты.
– Взятку хотел дать, – сказал он, рассмотрев деньги. – Бумажками Конфедерации, идиот чертов!
Он подбросил банкноты в воздух; ветер тут же подхватил их и закружил вихрем этот бесполезный, ничего не стоящий мусор.
– Никогда не знаешь заранее, что прячет человек за пазухой, – пробормотал Чарльз, взглянув на истекающего кровью торговца.
Позже, вечером того же дня, расстроенный Уоллис шепотом сказал Маджи:
– Он не должен был стрелять в того парня.
– Нет, должен, – ответил Маджи, не оправдывая командира, а просто признавая его правоту.
Женщину Чарльз отпустил, а братьев под конвоем из двух солдат отправил в форт. Ранчо было сожжено. Произошло это двадцать восьмого июля, в тот самый день, когда Джордж А. Кастер был арестован и отдан под трибунал за самовольную отлучку из форта Уоллас.
Огонь войны на Южных равнинах распространялся все дальше, теперь он охватил и север. Первого августа на сенокосном лугу возле форта С. Ф. Смита, рядом с Бозманским трактом, отряд из тридцати двух человек – военных и штатских – успешно отразил нападение нескольких сот шайеннов. На следующий день в другой стычке, позже названной Сражением у фургонного лагеря, охранявшая лесорубов небольшая группа пехотинцев из форта Фил-Кирни выдержала натиск намного превышавших их численно сиу, которых вел Красное Облако.
Очень скоро окрыленные успехом военные по вполне понятным причинам увеличили число нападавших шайеннов до восьмисот, а сиу – до тысячи. Эти случаи породили новую уверенность. Племена Равнин больше не были непобедимыми. Они лишь казались неуязвимыми, потому что солдаты, воевавшие по правилам, не могли приспособиться к партизанской тактике индейцев. Прямых же столкновений с солдатами индейцы чаще всего не выдерживали.
Чарльз услышал все это, снова вернувшись в форт Харкер, и проклял свое невезение, которое помешало ему оказаться в нужное время в нужном месте.
Для Десятого день схватки на сенокосном лугу стал даже более важным. Капитан Армс и его тридцать два кавалериста из роты «F» преследовали шайеннов до самого Салина, настигли их, но потом были вынуждены отступать с боем целых пятнадцать миль. В этой перестрелке Билл Кристи, бывший фермер из Пенсильвании и всеобщий любимец, получил смертельное ранение в голову. Ловетта Барнс разрезала большой кусок крашеной черной материи на полоски, ее муж раздал их всем офицерам и рядовым роты «С», которые поместили траурные повязки на левый рукав. Другие роты последовали их примеру. Десятый оплакивал своего первого убитого, павшего в бою.
Из штаба Грирсона в форте Райли пришли новости получше. Ему и его подчиненным наконец удалось отделиться от ненавистного генерала Хоффмана.
Хотя рейды в окрестностях железнодорожных путей, дилижансных дорог и удаленных поселений по-прежнему продолжались, Чарльз понимал, что возможностей выполнить клятву у него остается все меньше и меньше. По настоянию победившего в Вашингтоне мирного лобби была создана специальная комиссия, и уже к осени на Равнины должна была прибыть огромная мирная делегация для проведения новых переговоров. Когда Чарльз снова собрался повести свой отряд в дозор, он мечтал лишь о том, чтобы ему наконец представилась возможность отомстить.
– Хорошо бы успеть вернуться, – сказал ему Барнс в то утро, когда отряд покидал гарнизон.
И он протянул Чарльзу рекламный листок, напечатанный на синей бумаге.
УНИКАЛЬНОЕ
И ЕДИНСТВЕННОЕ В ЭТОМ СЕЗОНЕ
ЗАПАДНОЕ ТУРНЕ
Мистер Сэмюэль Трамп, эсквайр,
член общества «Лучшие актеры Америки»,
в увлекательном и волнующем представлении
сцен из Шекспира
(«Лучшее Великого Барда»)
с блестящей помощью миссис Паркер
и других членов его прославленной театральной труппы Сент-Луиса
вход: 50 центов
Представление прекрасно подходит для женщин и детей!
Чарльз вспомнил, что Уилла говорила об этих гастролях, и на мгновение развеселился. Имя Сэмюэля Трампа на афише было напечатано буквами в два раза крупнее, чем имя мистера Шекспира. А чтобы прочесть строчку о миссис Паркер, требовалось увеличительное стекло.
– Это ведь она? – спросил Барнс. – Та самая, о которой вы говорили?
– Да, – кивнул Чарльз, перестав улыбаться.
– Тогда разрешаю вам вернуться накануне вечером. Если, конечно, не попадете в переделку.
В самом низу рекламного листка были напечатаны даты: 3 ноября – форт Харкер, 4 ноября – Эллсуорт.
Так в то утро Чарльз выехал из гарнизона, зная, что увидит Уиллу снова, и понимая, что хочет этого. Какой будет эта встреча, думал он. Радостной? Несчастной? А может, она принесет еще больше страданий, чем та боль, что преследовала его с тех пор, как он уехал от нее в Сент-Луисе?
Придет ноябрь, и он все узнает.
ТЕТРАДЬ МАДЛЕН
Август 1867-го. Генерал Д. Сиклс стал самым ненавидимым человеком в нашем штате. Он вмешивается в гражданские законы – вводит негров в жюри присяжных и позволяет им ездить в дилижансах вместе с белыми. Но гораздо хуже то, что он регистрирует бывших рабов для голосования в ста девяти избирательных округах, на которые теперь разделена Южная Каролина. Но Сиклс, возможно, не задержится здесь. Говорят, Эндрю Джексон считает его слишком радикальным.
…Новое вторжение янки! Некий человек по фамилии Клауделл явился в наш округ, чтобы основать Лигу преданных юнионистов. Я слышала, что на Севере во время войны была создана Юнионистская лига для патриотической поддержки Линкольна и его генералов. Теперь патриотизм сменился политикой. Новые лиги такого же толка должны стать площадками для обучения негров вопросам голосования, работы правительства и так далее. На первый взгляд цель вполне достойная, но будут ли неграм рассказывать не только о Республиканской партии, но и о демократической? Сомневаюсь.
Энди спросил, как я отнесусь к тому, если он начнет посещать собрания лиги. Я напомнила ему, что он не нуждается в моем разрешении, но предупредила, что это может подтолкнуть белую шпану к новой волне насилия.
Реакция Рэндалла Геттиса на появление в округе новой политической организации была именно такой, как предполагала Мадлен. Ярость. Он даже с трудом сосредоточился на ежемесячном отчете о прибылях «Магазина Дикси». Отчеты отправлялись почтой на некий вашингтонский адрес, как и отчеты других магазинов, которых в Южной Каролине уже открылось сорок три.
Компания, которой Геттис направлял отчеты, заказы на товары и дважды в год – банковские чеки, называлась «Меркантайл энтерпрайзес». Что за люди скрывались за этим названием, Геттис не знал. Но кем бы ни были ее владельцы-янки, они отлично маскировались. Лишь в двух случаях они присылали ему инструкции через какого-то адвоката, который подписывался «Дж. Диллс, эсквайр».
