– А мы гордимся тем, что нами командовали вы, – сказал Шем Уоллис. – Эти генералы плохо с вами поступили.
– Ну да, иногда в жизни такое случается. Жизнь вообще не сахар. Но по крайней мере, полковник Грирсон оставил мне и «спенсер», и лошадь.
Уильямс Стеклянный Глаз вскочил, вытирая губы костяшками пальцев. Чарльз заметил шрам, оставшийся на его руке от гостиничных дней.
– Ну, раз я был первым, кто тогда выступал против вас, – запинаясь, сказал Уильямс, – то мне первому и надо взять свои слова обратно. Для южанина вы – настоящий белый.
Солдаты засмеялись над неосознанным расизмом этих слов. Чарльз улыбнулся. Польщенный Уильямс протянул руку:
– Мы будем скучать по вас, Ч. Ш.
Рука Чарльза застыла в воздухе.
– Что?
– Он сказал: Ч. Ш., – ответил Вашингтон Тоби; его нога все еще была перевязана, но он уже мог ходить.
– Это значит «Чарли-шайенн», – пояснил Маджи. – Вы ведь так любите шайеннов!
– Что ж… Чарли-шайенн, говорите? Наверное, это мне подходит. Мне нравится. Большое спасибо. – Он повернулся, чтобы уйти.
– Сэр, я совсем забыл! – воскликнул Уильямс. Он сунул руку под одну из двух клетчатых фланелевых рубах, надетых поверх форменной, под которой была еще и нательная. – Вот, лежало у меня в тумбочке неделю. Наверное, положили, когда мы в патруле были.
Чарльз взял светло-серый конверт, надписанный знакомой рукой, и, держа его большим и указательным пальцем, задумчиво похлопал по бумаге; глаза его снова стали холодными.
– Ладно, спасибо. Бывайте, – сказал он и вышел из сарая; последнее, что услышал, закрывая дверь, был оклик Маджи:
– Не забудьте, что я ваш должник!
На караульном посту возле конюшни постовые разожгли костер, спасаясь от жгучего мороза. Чарльз пошел в сторону искр, летящих горизонтально под напором степного ветра.
Он надел перчатки и повесил винтовку на левое плечо, стволом вверх. Под сапогами скрипел снег, когда он ускорил шаг, чтобы поскорее покончить со всем этим.
Проходя мимо костра, он бросил письмо Уиллы в огонь, так и не открыв его, и быстро скрылся в темноте конюшни. Десять минут спустя караульный услышал топот копыт по снегу, но самого всадника было уже не видно в непроглядной зимней ночи.
1867 год
ОСЕННЯЯ МОДА!
КРИНОЛИНЫ С ДВОЙНЫМИ ПРУЖИНАМИ! Дж. У. Брэдли запатентовал самый удобный и экономичный из когда-либо созданных кринолинов для юбок «ДВОЙНОЙ ОВАЛ»; каждый обруч изготовлен из двух стальных пружин, хитроумно сплетенных друг с другом и прочно закрепленных стык в стык. Благодаря исключительной гибкости такой кринолин невероятно удобен в носке, а великолепно закаленная сталь пружин выдержит любой вес ткани. Юбки с такими прочными и надежными кринолинами прекрасно подойдут для приемов и прогулок, для походов в оперу и поездок в карете. В них вы всегда будете безупречны как дома, так и на улице.
ТЕТРАДЬ МАДЛЕН
Декабрь 1867-го. Скоро Рождество, а мы близки к голодной смерти как никогда. Скоро мне придется сказать об этом всем – Пруденс, Шерманам, другим бывшим рабам, которые благодаря своей преданности до сих пор не оставили нас. На каждый заработанный нами цент я должна отдать два. Если я не обращусь к Джорджу Х. за помощью, мне не останется ничего другого, как признать свой крах и сообщить Куперу, что я не способна управлять Монт-Роял. При мысли о том, что мне придется покинуть это место и навсегда расстаться с мечтой возродить его из руин, меня охватывает мучительная боль. И все же капитуляция, если здесь уместно это слово, кажется мне единственным выходом.
Думаю, если я приму такое решение, хуже всех придется Энди. Он очень гордится, что скоро поедет в Чарльстон как делегат конвента, и с воодушевлением всем об этом говорит…
Дез Ламотт тоже говорил об этом с Геттисом и капитаном Джолли в хижине Джолли.
Оставалось две недели до Рождества; с мрачного неба шел моросящий дождь. За несколько месяцев, проведенных в тюрьме, Дез сильно похудел. Джолли, наоборот, выглядел отлично и щеголял в новом льняном плаще, украденном у какого-то путника. Он был занят тем, что заботливо протирал ствол своего револьвера «лич-ридждон», тщательно полируя его.
– Надо что-то делать, а не просто болтать! – заявил Дез.
Геттис заметил, что в глазах друга появилось какое-то новое, затравленное выражение. Он почти ничего не рассказывал о времени, проведенном за решеткой, но было ясно, что этот печальный опыт не прошел даром.
Джолли сплюнул на ствол и еще раз провел по нему тряпкой.
– Черт, да мы только этим и занимаемся, что сидим и треплемся! А она теперь отправляет своего ниггера на конвент. Почему бы мне просто не подстеречь его и не застрелить?
– Потому что ничего хорошего из этого не выйдет, только новые гонения, и она в конце концов добьется, что черномазые станут здесь главными.
– Ламотт, я устал от всего этого, – сказал Джолли. – Вы хотите от нее избавиться или нет?
– Вы знаете, что хочу.
– Тогда давайте действовать! А то вы как та собака, что только лает, но не кусает.
Учитель танцев быстро протянул руку к горлу капитана. Но Джолли еще быстрее нацелил мушку своего револьвера ему в ладонь.
– Ну, давай! – ухмыльнулся он. – Попробуй меня придушить! Я пущу пулю через ладонь прямо в твою башку!
Дез, краснея от ярости, опустил руку.
– Вы что, до сих пор не поняли? – спросил он. – Да, я хочу видеть ее мертвой, но в тюрьму за это не хочу. Я там уже побывал – в тюрьме… – Он начал потеть. – С умными и ранимыми людьми там могут произойти ужасные вещи. Настолько мерзкие, что не поможет никакая физическая сила.
Геттис решил, что настала пора слегка облегчить страдания Деза, и достал из кармана своего старого бархатного сюртука какой-то пакет.
– Если перестанешь кипятиться, думаю, мы найдем решение. Мой кузен Ситуэлл прокатился до самого Нэшвилла ради некоего тайного конклава… – Заметив недоуменный взгляд Джолли, Геттис не отказал себе в удовольствии подпустить в тон снисходительности. – Собрания, капитан. Встречи, если вам так понятнее. И привез вот это.
Он развернул большой измятый лист с крупным заголовком: «ТЕННЕССИЙСКИЙ ТИГР». Под надписью было помещено изображение гравюры с тигром, который сидел в грозной позе перед звездно-полосатым флагом.
– Читай! – предложил Геттис.
Дезмонд начал читать вслух:
– «Ниггеры и лиги, прочь с дороги! Мы посланцы ночи…»
Капитан Джолли сразу навострил уши.
– Ты хочешь сказать, в Теннесси разрешены такие публикации? – спросил Дез у Геттиса.
– И многое в том же духе, в разных изданиях, как сказал Ситуэлл. Но, как видишь, никаких имен там не указано. Читай дальше.
