– Белл едет! Смотрите, там Белл! – вдруг закричали люди с линии обороны.
Чарльз вместе с остальными побежал к краю леса. По направлению к ним от брода, который находился чуть ниже по течению, ехали семь их повозок, а слева и справа от них скакали шайенны и арапахо, осыпавшие солдат дождем из пуль и стрел.
Возничие пытались отстреливаться. Один из индейцев упал. На вершине обрыва показались новые отряды, которые, вероятно, тоже надеялись перехватить обоз, но двигались недостаточно быстро. Лейтенант Джим Белл яростно хлестал ведущую упряжку, и уже скоро его повозка и другие шесть с размаху въехали в лес. От перегретых ступиц летели искры. Белл попытался свернуть, чтобы не налететь на дерево, но мулы порвали постромки, повозка качнулась, опрокинулась набок, и все ящики с патронами вывалились на землю. Солдаты тут же бросились к ним, чтобы открыть.
Белл, весь в копоти, с дымящимся пистолетом в руке, шатаясь, подошел к Кастеру:
– Не мог ждать приказа, генерал. Эти сволочи напали на нас неожиданно, пришлось уносить ноги.
– Вы все правильно сделали, – ответил Кастер. – Теперь у нас есть необходимые заряды.
И действительно, кавалеристы как будто ожили при появлении обоза, который так благополучно добрался до них, к тому же совсем без потерь. Кавалеристы забирались в повозки и выгружали на землю все новые ящики с боеприпасами. Чарльз смотрел на огромный пылающий костер, слушал крики мулов, ругань возничих, плач и вой пленных женщин и детей, стрельбу разозленных индейцев, которые снова начали стрелять, и думал о том, что попал в какую-то адскую пещеру, специально припасенную для кавалерии Соединенных Штатов.
Потом началась еще большая суматоха. С востока вернулся поисковый отряд. Бледные и испуганные, разведчики спрыгнули с лошадей, что-то взволнованно обсуждая. Кастер подбежал к ним, приказав всем вокруг замолчать. Чарльз искал взглядом Гриффенштайна, но его не было.
– Как далеко вы добрались? – резко спросил Кастер.
– За две или три мили отсюда, – сказал Джо Корбин, – мы напоролись на сильный ружейный огонь и повернули обратно. Потеряли одного человека. Эллиотта не нашли.
– Хорошо. Уверен, вы сделали все, что могли, – кивнул Кастер.
– Генерал, – быстро шагнул к нему капитан Фред Бентин, – это нельзя так оставить. Эллиотт наверняка где-то просто застрял. Я пошлю других людей…
– Нет!
Кастер обвел взглядом обрывистые берега реки, где индейцы водили коней в поводу взад-вперед, все еще не отойдя от своей неудачи с попытками выманить военных из леса. Видя, что Бентин вот-вот начнет возражать, генерал резко прикрикнул на него:
– Нет, я запрещаю! Не сейчас! Мы находимся в трудном положении и должны найти из него выход.
Чарльз тоже был в трудном положении. Он хотел все исправить, но опоздал. Гриффенштайн не вернулся. Его потрясло еще и то, что, разговаривая с Генри десятки раз, он так ни разу и не спросил того о его семье. Сам Гриффенштайн никогда о ней не заговаривал. Он был скрытным человеком и никого не пускал в свой мир. Если у него и были родные, Чарльз не мог сообщить им о его смерти.
Тупой осел. При воспоминании об этих своих словах он чувствовал себя таким же, как в последний год войны: грубым, грязным, готовым причинить боль другим.
Незадолго до трех часов пополудни из леса выступили эскадроны под командованием Мейерса, Бентина и заместителя Гамильтона Уэйра. Чарльз не знал, что замышляет Кастер и для чего ему понадобился этот маневр. Возможно, так генерал хотел показать, что он не напуган. Но ведь и индейцы явно не боялись – едва кавалеристы выехали из леса, как большой отряд тут же помчался им навстречу и после небольшой перестрелки снова отступил на восток, когда они галопом поскакали обратно к деревне. Новых атак не последовало. Солдаты, конечно, могли надеяться, что индейцы решили отказаться от сражения, но Чарльз бы на это не рассчитывал.
Кастер снова созвал офицеров и разведчиков к полковому знамени; вид у него был усталый.
– Мы должны подготовиться к тому, чтобы уйти отсюда, но есть определенные трудности. Если мы просто отступим, эти дикари погонятся за нами, а перестрелка в темноте ничего хорошего не сулит. Люди устали. Поэтому мы попробуем совершить отвлекающий маневр. Примерно через час мы построимся, соберем пленных и выступим в том направлении. – Он махнул перчаткой на северо-восток. – В боевом порядке. Так, как будто решили захватить другие деревни одну за другой. Пусть они услышат наших бравых музыкантов и убедятся в нашей нерушимой уверенности. Они уже видели, что мы сделали с этим вражеским гнездом. Думаю, они поспешат защитить свои собственные жилища. Если я прав, то с наступлением темноты мы сможем снова вернуться сюда, а потом незаметно ускользнуть на север.
Никто не возразил против этого плана и даже не сделал ни одного замечания; люди были слишком измучены, чтобы задавать пустые вопросы, да и предложение Кастера звучало вполне разумно.
Волосы и усы генерала были присыпаны пеплом; на скуле виднелось пятно чьей-то крови. В блестящих глазах отражался все еще горевший костер.
– Прежде чем уйдем отсюда, – снова заговорил Кастер, – мы должны уничтожить эту деревню. Полностью. Венейбл…
– Сэр?
– Возьмите столько людей, сколько нужно, и отберите из табуна достаточно лошадей, чтобы хватило посадить пленных. Вы все, джентльмены, можете взять себе любого скакуна в этом табуне. А потом я хочу, чтобы Годфри… где Годфри? А, вот вы. Годфри, остальное я поручаю вам.
– Да, сэр?
Лейтенант Годфри отер грязь с уголка рта. Чарльз вдруг услышал какой-то странный звон в ушах, он как будто уже знал, что сейчас услышит.
– Остальных лошадей убить.
– Генерал… – пробормотал Годфри. – Сэр… но их больше восьми сотен!
– И что с того, Годфри? Мы не должны оставить краснокожим тварям ни одной лошади. Убейте всех.
Вот так этот серый день обернулся настоящим кошмаром. Прислонясь к стволу дерева, из которого торчала обломанная стрела, Чарльз крутил барабан своего кольта, вкладывая в него патроны. Мимо торопливо пробежал Ромеро.
– Сеньор Чарли, вы бы помогли с лошадками-то, а? Чем быстрее мы с этим покончим, тем скорее уберемся отсюда.
– Оставь его, Ромео! – крикнул Джо Калифорния, деловито стряхивая грязь с висящего на поясе скальпа. – Чарли сейчас не в себе!
Звон в ушах усилился. Нетвердой походкой Чарльз подошел к костру. От жара на его грязном лице выступил пот. Он закрыл глаза, вспоминая, как Бедовый, уже смертельно раненный, спас его в Виргинии; как снег за ними окропляло его кровью, когда серый нес своего седока под защиту укреплений.
Восемьсот лошадей. Восемьсот… Он просто не мог поверить, что кто-то способен сотворить такое, да еще после уже устроенного здесь погрома.
Пошатываясь, он обошел костер, обжегшись правой щекой, а потом просто стоял и смотрел, как Венейбл и его люди сначала выбрали пятьдесят пять лошадей, а потом согнали их в наспех сооруженный загон между деревьями. После этого Венейбл снова присоединился к лейтенанту Годфри и четырем собранным им отрядам, которые уже рассредоточивались вокруг табуна, окружая испуганных животных.
