Солнце уже село, но ночь была теплая. У нас за спиной шумело море. Торт словно растворялся у меня во рту, и я сама как будто растворялась в этом идеальном моменте.
– Это просто потрясающе. Ты потрясающий.
– Ты мне нравишься, Роза.
– Ты мне тоже, Алекс. И ты, и твой торт… Это просто невероятно.
Он откашлялся:
– Нет, ты не поняла. Ты мне по-настоящему нравишься.
То, как он это произнес, заставило меня опустить вилку, поднятую ко рту. У него было очень беззащитное и искреннее выражение лица. Он вскочил на ноги и принялся ходить передо мной на небольшом клочке пространства. По-моему, когда я пытаюсь решить какую-то проблему, я выгляжу так же.
– А то, как ты легко погасила конфликт? Я пытался как-то сдерживаться, но на самом деле ты мне нравилась еще тогда, когда рисовала в блокноте на перемене и собирала желуди. Всегда было интересно, что ты с ними делаешь.
– Кладу на подоконник, чтобы в наш дом не ударила молния, – призналась я.
Он так удивился, что даже замер на месте.
– А еще иногда ношу в карманах на удачу. Боже, я как маленькая белка. – Я прижала ладони к пылающему лицу. – Зачем я вообще об этом рассказываю? – Я положила руку на грудь, где безумно колотилось сердце. Алекс смотрел на меня, стоя у другого конца лодки, держа руки в карманах, и слегка улыбался.
– Наверное, потому что я тоже тебе нравлюсь.
– Ну да, – сказала я шепотом, чтобы меня не услышало море. Я встала на ноги и пошла в его распахнутые объятия. Мне стало страшно и немного холодно, но это было именно то место, где мне хотелось находиться. Он крепко обнял меня и примостил подбородок мне на макушку, а я вцепилась в его рубашку. Как же это все неправильно.
Я потерлась носом о его галстук и всей грудью вдохнула запах Алекса. Его объятия стали еще крепче. Я готова была заплакать.
– Ты слишком сильно мне нравишься.
– Это невозможно, – ответил он.
Он ничего не понимал. А вот волны, шумевшие в темноте, понимали. Причал, которого опасались здешние моряки, и непрочитанные письма в бутылках на дне моря все понимали. А мое глупое сердце – нет. И когда он опустил ко мне лицо, я поцеловала его, несмотря на все это.
Глава 23
Воскресным утром к восходу солнца я уже несколько часов хлопотала как пчелка, бегая по городскому скверу туда-сюда, а вокруг меня разворачивалась фестивальная суматоха. До официального открытия оставалось два с половиной часа, и все утро я провела, стоя на стремянках, а один раз даже чуть не свалилась с дерева, но оно того стоило. Скоро город наводнят туристы – по крайней мере, мы очень на это надеемся – и будут тратить свои деньги на мороженое Папы Эля, кубинские сэндвичи мистера Пеньи и самые прекрасные в мире десерты, испеченные старостой Рейвенкло.
Из колонок раздался треск – настраивали звук. Я тем временем втыкала сделанные Оскаром указатели, чтобы все, кому захочется, легко могли добраться от палаток с едой до сцены, набережной и самой бухты. Viejitos выпячивали груди в оранжевых жилетах – они отвечали за парковку. А когда начнется турнир по игре в домино, их сменят игроки футбольной команды.
Ксиомара уже прогуливалась между столиками и будками со своей гитарой. Ветви жасмина обвивали фонарные столбы, фиалки свешивались с подоконников, и везде, где был хотя бы клочок земли, цвели нарциссы и гиацинты.
Наша городская площадь и сквер наконец превратились в тот волшебный сад, который жил в моих первых воспоминаниях о Порт-Корале.
– Как вы думаете, кто-нибудь приедет?
– Нашла, когда об этом спрашивать! – расхохоталась миссис Пенья. – Мы постарались на славу. Я помню фестиваль времен своей юности – всегда бывало весело, но ты только посмотри на это. – Она восхищенно огляделась вокруг. – Мы все здесь. Bodega, viejitos, наша кухня и наша музыка – все на этой площади. Я прожила здесь почти всю жизнь, но раньше никогда не чувствовала такого родства. – Она махнула в сторону все еще наглухо запакованного шатра Мими. Никого не было ни видно, ни слышно. – Ты не выяснила, что она там делает?
Мими всю неделю пропадала по вечерам, но никто не знал, куда и зачем.
– Понятия не имею.
– Ну, вероятно, мы все узнаем, когда придет время. Пойду возьму еще один лимонный пончик, пока у Алекса они не закончились. Они похожи на теплые лимонные меренги. И я два уже съела. Кстати, возможно, именно из-за этого я не схожу с ума от беспокойства.
Мне тоже очень захотелось съесть такой пончик.
– Роза! – помахала мне Клара, которая занималась приготовлениями к игре «Cake Walk». Рядом с ней лежало вращающееся колесо с нарисованными тортами, а на асфальте мелом были нарисованы квадраты с номерами. – Как тебе?
– Это что, ананасовый пирог?
– Да нет, я про платье! – Она жестом предложила мне оценить ее наряд. Платье было нежно-голубого цвета, с открытыми плечами. Волосы она заколола наверх в ретростиле. Всего восемь утра, а она уже выглядит сногсшибательно.
– Ты его уже надела? Я думала, ты оставишь его для церемонии.
Я же опять была в своей рабочей одежде, готовясь к дневной жаре.
– А вот и нет. – Она игриво положила руку на бедро. – Я планирую потрясающе выглядеть целый день. В конце концов сегодня моя свадьба… и фестиваль. – Она улыбнулась, сияя от счастья. – Приходи потом поболтать. Я буду с букетом незабудок строить глазки одному симпатичному рыбаку.
– Обязательно.
Я позвонила священнику, чтобы уточнить время прибытия, и пошла в bodega еще раз проверить, все ли в порядке с ящиками шампанского с апельсиновой плантации. Я надеялась в самом конце фестиваля устроить что-то вроде приема. Темного-голубое небо постепенно светлело. Я посмотрела на часы: без десяти девять.
Телефон зазвонил каким-то незнакомым звуком. Я скачала какое-то приложение-рацию, как велели viejitos.
– Да?
– Надо говорить «отбой», – сказал мистер Гомез запыхавшимся голосом. Все они были на футбольном поле в двух кварталах отсюда – там мы организовали парковку.
Я закатила глаза:
– Это говорят в конце. Ладно, а в чем дело?
– Тут целая очередь машин! Куча народу приехало!
От облегчения у меня чуть не подкосились ноги. Значит, все не напрасно. У нас получилось. Вокруг раздались аплодисменты – от тех нескольких человек, которые стояли рядом и слышали его слова.
– Ну, покажите им дорогу, – нашлась я.
– А вот теперь, Роза, надо сказать «отбой». Как поняли? Прием!
– Отбой, – сказала я и отключилась.
После того ужина мы с Алексом больше не виделись – он был занят с выпечкой, а я постоянно находилась с Кларой, заканчивая последние приготовления. Я подошла к его стойке с десертами, но там стояла Эмили. Увидев меня, она улыбнулась:
