Смерть халифа от рук мусульман повергла умму в смятение. Поскольку мятежники по-прежнему оставались под контролем Медины, было неясно, что произойдет в дальнейшем. В Мекке и Медине образовалось значительное количество мусульман, которые желали воспользоваться возможностью стать преемником Усмана; среди них были и два известных Сподвижника из Мекки – Тальха ибн Убайдуллах и Зубайр ибн аль-Аввам, избранные Мухаммадом за свое благочестие.
Среди них был, конечно, и Али.
Али молился в мечети, когда услышал весть об убийстве Усмана. Предчувствуя хаос, который последует за этим событием, он быстро вернулся домой, чтобы убедиться, что с семьей все в порядке, и особенно с его сыном Хасаном, который остался защищать Усмана. На следующий день, когда в городе установился хрупкий мир, он вернулся в мечеть, где застал внушительную делегацию мусульман, умолявших его принять присягу на верность и стать новым халифом. Почти четверть века Али преследовала идея о руководстве халифатом, но сейчас, когда ему преподнесли эту возможность, он отказался. Учитывая обстоятельства, нежелание Али неудивительно. Если кончина Усмана и доказала что-то, так это то, что для поддержания авторитета халифа по-прежнему было необходимо определенное народное согласие. Но, принимая во внимание активность мятежников из Медины, Египта и Ирака в восстании, невозможно себе представить, чтобы инициатива Мекки по восстановлению халифата в том изначальном варианте, каким его видели Абу Бакр, Умар и клан Усмана Бану Умайя, а также требования о немедленном возмездии за смерть халифа получили народную поддержку. И все же существовал многочисленный и значительный по своему весу контингент мусульман, которые выражали безусловную, не ослабевавшую с годами поддержку Али. Эта группа состояла из членов ансар в Медине, клана Мухаммада Бану Хашим, некоторых выдающихся кланов курайшитов, нескольких ведущих Сподвижников и представителей ряда крупных органов управления среди мусульман неарабского происхождения (особенно в Басре и Куфе), которые все вместе обозначили себя как шиату Али, или «Партия Али», – шииты.
Несмотря на такую поддержку, только после того, как его политические соперники в Мекке, включая Тальху и Зубайра, заверили Али в своей преданности, он наконец сдался и принял мантию руководства. Настояв на том, чтобы клятва верности была дана публично в мечети в присутствии всей мусульманской общины, Али ибн Аби Талиб, двоюродный брат и зять Пророка, наконец занял свое место главы уммы. Примечательно, что Али отказался от титула халифа, который, как он считал, был уже навсегда осквернен Усманом. Вместо этого он избрал эпитет, предложенный Умаром, – амир аль-муминин, «повелитель правоверных».
При поддержке своей партии Али восстановил порядок в Медине, объявив о всеобщей амнистии всем, кто так или иначе был причастен к смерти Усмана. Это было время прощения и примирения, а не возмездия. Старым племенным порядкам, заявил Али, пришел конец. Он также принес мир на территории, где зрели мятежные настроения, отстранив почти всех родственников Усмана от постов эмиров и утвердив на эти должности квалифицированных местных лидеров. Однако действия Али, особенно его решение об амнистии мятежников, не только разгневали Бану Умайя, но и проложили дорожку для Аиши, вокруг которой сплачивались силы, недовольные выбором нового халифа, на которого была возложена ответственность за убийство Усмана.
Аиша в действительности не верила, что Али был виновен в смерти Усмана; а даже если бы она так и считала, то вряд ли бы ее это особенно заботило. Аиша ненавидела Усмана и сыграла значительную роль в восстании против него. Фактически ее брат Мухаммад был напрямую вовлечен в убийство халифа. Но, усвоив от своего отца Абу Бакра, что никогда не следует доверять управление халифатом клану Мухаммада, чтобы оставалось незыблемым различие между религиозной и политической властью в умме, Аиша рассматривала убийство Усмана как возможность заменить Али на руководящем посту кем-то другим, более подходящим. Наиболее вероятными претендентами были ее близкие союзники – Тальха и Зубайр. Именно с их помощью она объединила большое количество жителей Мекки и, оседлав верблюда, лично повела их в бой против сил Али в Медине.
Верблюжья битва, как она впоследствии будет названа, стала первой в истории ислама гражданской войной, или фитной (в течение следующих полутора веков их будет гораздо больше). В некотором смысле этот конфликт был неизбежен не только из-за продолжающегося антагонизма между сторонниками Али и Аиши, но и по причине постепенно разрастающихся споров внутри сообщества о роли халифа и природе уммы. Слишком часто этот спор изображался как четко разделяющий тех, кто считал позицию халифа чисто светской, и тех, кто был убежден, что этот пост должен включать как светские, так и религиозные обязанности Пророка. Но эта простая дихотомия маскирует разнообразие религиозно-политических взглядов, которые существовали в Аравии в VII–VIII вв., на природу халифата и полномочия его правителя.
Поразительно быстрая экспансия ислама до территорий Византийской и Сасанидской империй, которые считались неприступными, для большинства мусульман стала доказательством милости Божьей. В то же время встреча с иностранными народами и правительствами заставляла мусульман пересматривать свои идеалы, которые регулировали политическую структуру сообщества. И хотя все согласились с тем, что умма может по-прежнему управляться только одним лидером, до сих пор не был достигнут консенсус относительно того, кто должен быть этим лидером и как он должен управлять.
С одной стороны, в числе мусульман были такие, как Аиша и ее сторонники, которые, признавая важность построения общества на основе Божьих заповедей, тем не менее склонны были поддерживать светский характер халифата. Эта фракция называлась шиату Усман, «Партия Усмана», хотя следует помнить, что Аиша никоим образом не считала себя продолжательницей дела Усмана, который, по ее мнению, опорочил систему халифата, созданную ее отцом и ее протеже Умаром.
С другой стороны, были и такие, как Бану Умайя, которые в свете временного господства Усмана на посту халифа сохранили убеждение, что халифат был наследственной собственностью их клана. По этой причине после смерти Усмана его ближайший родственник Муавия, правитель Дамаска и отпрыск Умайя, решил игнорировать события, происходившие в Медине, и вместо этого стал строить планы по захвату халифата в единоличное правление. В некотором смысле шиату Муавия – так эта фракция была названа – представляла традиционный идеал племенного правления, хотя сам Муавия, казалось, пытался руководить уммой, опираясь на опыт великих империй – Византийской и Сасанидской. Никто еще не призывал к созданию мусульманского королевства, но уже становилось ясно, что умма слишком огромна и богата, чтобы можно было поддерживать ее единство в соответствии с укладом «неоплеменной» системы, установленной Мухаммадом в Медине.
На противоположном конце политического спектра была шиату Али, члены которой выражали приверженность сохранению устройства уммы таким, каким его видел Мухаммад, независимо от социальных или политических последствий. Хотя верно утверждение, что некоторые фракции внутри этой группы считали, что институт власти халифа должен включать и религиозную составляющую, как это было в случае Мухаммада, не нужно определять эту точку зрения как закрепленную шиитскую позицию, какой она станет впоследствии. На тот момент не существовало значительных религиозных различий между шиитами и остальными членами мусульманского сообщества, которые затем будут названы суннитами, или «ортодоксальными». Партия Али была не более чем политической фракцией, которая поддерживала право клана Мухаммада на управление сообществом вместо самого Мухаммада.
