Все религии неразрывно связаны с социальной, духовной и культурной средой, в которой они зародились и развивались. Не пророки создают религии. Пророки, помимо прочего, выступают в качестве преобразователей, которые заново определяют и интерпретируют существующие верования и духовные практики своих обществ, предоставляя набор символов и метафор, с помощью которых последующие поколения смогут объяснить природу сущего. Действительно, зачастую именно последователи пророков берут на себя ответственность по преобразованию слов и дел своих учителей в единую, доступную пониманию религиозную доктрину.
Как и многие пророки до него, Мухаммад никогда не заявлял, что изобрел новую религию. По его признанию, это учение было попыткой изменить существующие религиозные убеждения и культурные практики доисламской Аравии, чтобы открыть Бога евреев и христиан арабским народам. «Он [Бог] узаконил для вас [арабов] в религии то, что завещал Нуху, что открыли Мы тебе и что завещали Ибрахиму, и Мусе, и Исе», – сказано в Коране (42:13). И неудивительно, что молодой Мухаммад испытывал влияние уклада религиозной жизни доисламской Аравии. Как верно то, что исламское движение уникально и божественно по своей природе, так бесспорно и то, что его истоки берут начало в культуре мультиэтничного и мультирелигиозного общества, питавшей воображение молодого Мухаммада, позволив перевести его революционное учение на язык, понятный арабам-язычникам, до которых он отчаянно пытался донести проповедуемые им идеи. Мухаммад, кем бы его ни считали, бесспорно, был человеком своего времени, даже если это время обозначают словом Джахилийа – «Период невежества».
Согласно мусульманским источникам Мухаммад родился в 570 г. В том же году, когда Абраха, христианский правитель эфиопского происхождения, с войсками, в состав которых входили боевые слоны, атаковал Мекку, желая уничтожить Каабу и превратить церковь в Сане в религиозный центр Аравийского полуострова. Когда армия Абрахи приблизилась к городу, жители Мекки, испугавшись завезенных абессинцами из Африки огромных слонов, отступили в горы, оставив Каабу беззащитной. Но как только абиссинская армия попыталась атаковать Каабу, небо потемнело и стая птиц, каждая из которых несла в своем клюве по камушку, каменным дождем обрушила гнев Аллаха на вторгнувшихся неприятелей. В результате захватнической армии не оставалось ничего, кроме как вернуться в Йемен.
В обществе, где не было общепринятого календаря, этот год, известный как Год Слона, стал не только самой важной вехой в истории того времени, но и отправной точкой нового арабского летоисчисления. Именно поэтому ранние биографы в качестве года рождения Мухаммада упоминают 570 г. Но 570 г. не был ни годом рождения Мухаммада, ни годом, когда абиссинцы напали на Мекку (современные исследователи датируют это знаменательное событие 522 г.). Правда заключается в том, что никто до сих пор доподлинно не знает, когда Мухаммад появился на свет, поскольку в доисламской Аравии было совсем необязательно отмечать день рождения. Даже сам Мухаммад мог не знать, когда он родился. В любом случае никого не заботил этот вопрос до тех пор, пока Мухаммад не был признан Пророком, а возможно, даже до момента его смерти. Только тогда его последователи пожелали установить год его рождения, чтобы институционализировать исламское летоисчисление. Какой же другой год, более подходящий, чем Год Слона, они могли выбрать? Наиболее близкая дата, к которой пришли современные историки при определении времени рождения Мухаммада, – вторая половина VI в.
Как и в случае со многими пророками, появление Мухаммада предварялось различными предзнаменованиями и чудесными явлениями. Ат-Табари пишет, что, когда отец Мухаммада Абдулла направлялся к своей невесте, по дороге его остановила незнакомая женщина, которая попросила его провести с ней ночь, сказав, что видит от его лица сияние. Абдулла вежливо отказал ей и продолжил свой путь к дому Амины, где он завершил брачную церемонию, вследствие чего на свет появился Пророк. На следующий день, когда Абдулла вновь увидел ту женщину, он спросил ее: «Почему ты не предлагаешь мне сделать сегодня то, о чем просила вчера?» Женщина ответила: «Свет, который был с тобой вчера, покинул тебя. Сегодня ты мне не нужен».
Абдулла не имел возможности разгадать слова женщины; он умер до рождения Мухаммада, оставив после себя худое наследство, состоящее из нескольких верблюдов и овец. Но знаки о пророческом пути Мухаммада продолжились. Будучи беременной, Амина услышала голос, который сказал ей: «Ты носишь в своем чреве Господа этого народа. Когда он родится, скажи: “Я вверяю его на попечение Единому от зла каждого завистника”, – и назови его Мухаммадом». Временами Амина наблюдала свечение от своего живота, на котором могла различить «замки Сирии». Здесь, возможно, присутствует отсылка к идее продолжения Мухаммадом пророческого пути Иисуса (Сирия была значимым местом для христианства).
Ребенком Мухаммада отдали на попечение бедуинской кормилице. Это обычная практика среди арабов, ведущих оседлый образ жизни и желающих, чтобы их дети росли в пустыне согласно древним обычаям их предков. Поэтому именно в пустыне Мухаммад получил свое первое откровение. Когда он пас стадо баранов, к нему подошли двое мужчин в белых одеждах с золотой раковиной, наполненной снегом. Они прижали Мухаммада к земле, протянули руки к его груди и извлекли оттуда его сердце. Они выжали из сердца каплю черной жидкости, после чего омыли его в снегу и аккуратно поместили обратно в грудь Мухаммада, прежде чем исчезнуть.
Когда Мухаммаду было шесть лет, его мать умерла, и его отправили жить к его дедушке Абд аль-Мутталибу, который, будучи ответственным за обеспечение паломников водой из Замзама, занимал один из наиболее влиятельных постов в языческом обществе Мекки. Два года спустя Абд аль-Мутталиб скончался, и осиротевший Мухаммад вновь был отдан родственникам, на этот раз в дом своего влиятельного дяди Абу Талиба. Пожалев мальчика, Абу Талиб привлек его к своему прибыльному делу по снаряжению караванов. Именно в одной из таких торговых миссий, когда караван совершал путь в Сирию, открылась пророческая природа Мухаммада.
Абу Талиб подготовил масштабную торговую экспедицию в Сирию и в последний момент решил взять с собой и Мухаммада. Караван медленно шел по выжженной земле мимо монастыря в Басре, когда его увидел христианский монах Бахира. Бахира был ученым человеком и обладал секретной книгой пророчеств, передававшейся монахами из поколения в поколение в особом порядке. Днями и ночами согбенный Бахира сидел в своей келье над древней рукописью и однажды обнаружил на выцветших страницах известие о пришествии нового пророка. Именно по этой причине он решил остановить караван. Заметив на горизонте процессию, он обратил внимание, что только над одним из путников непрерывно парило небольшое облако, защищая его от безжалостно палящего солнца. Когда тот путник остановился, замерло и облако над ним, а когда он спешился с верблюда, чтобы отдохнуть под деревом, оно последовало за ним, затемняя скудную тень дерева, пока тонкие ветви не склонились так, чтобы укрыть юношу.
Понимая, что могли означать эти знаки, Бахира отправил срочную весточку главе каравана. «Я приготовил для вас еду, – было написано в послании. – Я очень хочу, чтобы вы пришли все – большие и малые, зависимые и свободные».
