– Три схватки из пяти, – пробормотал сенсей.
– Что, извините?
– Я выиграл у неё три схватки из пяти. Это стоило мне большого труда. Еще год-другой, и я возьму не более двух побед. Я старею, это следует признать.
– Она умерла, сенсей.
Я отлично понял, о ком идет речь. Я только не знал имени.
– Как?
– Её убили. Перерезали горло. Я взял нагинату из её могилы.
– Это не значит, что она умерла, – Ясухиро еле заметно улыбнулся. – Вам это известно не хуже моего. Впрочем, новое тело… Нужно время, чтобы привыкнуть к нему, восстановить навыки. Новое тело не всегда готово к схваткам. Вы знаете, в ком она переродилась?
– Вы знаете, как её зовут? – ответил я вопросом на вопрос.
Это было неучтиво по отношению к сенсею. Но младший дознаватель мог позволить себе мелкую неучтивость по отношению к допрашиваемому свидетелю.
– Сидзука Йоко из Эдо, – он ещё раз улыбнулся. – Странствующая онна-бугэйся
[69].
Я оценил чувство юмора сенсея. Или, скорее, родителей женщины. Сидзука – тихая, спокойная. Вряд ли эта фамилия соответствовала характеру женщины, труп которой мы нашли в свежей могиле. Тихие женщины не расхаживают с алебардами наперевес, и уж тем более не являются в школы боевых искусств, чтобы бросить вызов такому человеку, как Ясухиро Кэзуо. Имя Йоко – «уверенный ребенок» – подходило ей куда больше.
– Значит, три схватки из пяти? С кем она сражалась перед вами?
– Ни с кем.
Я остолбенел. Бросивший вызов никогда не выходил сразу против главы школы. Сперва с ним бились младшие ученики, потом – старшие, потом сын сенсея…
– Здесь для неё не было соперников, – Ясухиро понял мое замешательство. – Никого, кроме меня. К чему зря тратить время? Я не люблю смотреть, как унижают моих учеников.
И моего сына, услышал я недосказанное.
– Это был её первый визит к вам?
– Нет. Она приходила два с лишним года назад. Три поражения из пяти – тогда она сражалась с моим сыном. С тех пор её мастерство возросло.
– Вы к тому времени уже были знакомы? Я имею в виду её первое появление.
– Нет. Она представилась, когда вошла во двор школы. Я сразу понял, что передо мной онна-бугэйся. Мне даже не надо было видеть, что она вооружена. Походка, осанка – такое не спрячешь.
– Она была одна?
– С ней был ученик, молодой человек чуть младше госпожи Йоко. Он сопровождал её и в первый раз, и во второй.
– Как вы поняли, что он ученик, а не слуга?
Сенсей не ответил, а я залился краской стыда. Глупейший вопрос! «Походка, осанка – такое не спрячешь…» Багровые огни в прорезях маски погасли – дух предка Ясухиро не желал смотреть на меня, дурака.
– Молодой человек участвовал в поединках?
– Он хотел, но она не позволила. Зря, как по мне. Не думаю, что он сильно уступал ей в боевых навыках. Может, и вовсе не уступал. Когда она удалилась по телесной надобности, я, глядя как он упражняется в одиночестве, дал ему пару советов.
– Он поблагодарил?
– Да. И сразу доложил об этом госпоже Йоко, как только она вернулась.
– Она рассердилась?
– Полагаю, что да. Но ничем не выказала гнева. Я принёс ей свои извинения: мне не стоило лезть в чужую науку. Она поблагодарила меня за ценные наставления, и они ушли. Уходила она, всё ещё сердясь. Наверное, это и было причиной того, что она вернулась через два года.
– Куда они направились от вас?
– Не знаю.
– Как звали ученика?
– Не помню. Она представила юношу, но я забыл его имя. Кто её убил, Рэйден-сан? Ученик? Если да, он безумец. Или это был несчастный случай? Хотя нет, вы сказали, что ей перерезали горло… Я не в силах представить себе такой несчастный случай.
Ясухиро отвел взгляд. Ему было стыдно выказывать любопытство, недостойное главы школы, но он не мог удержаться.
– Это был осознанный поступок, сенсей, – я протянул руки, и Ясухиро вернул мне нагинату. – Во всяком случае, так утверждает свидетель. Извините, я больше ничего не могу вам сказать. Я даже не знаю, ученик ли это сделал. Хотя ваш рассказ наталкивает меня на мысль, что да, госпожу Йоко убил ученик.
– Он… Вернее, она заявила о фуккацу?
– Ещё нет. Срок вышел, но я всё ещё жду.
– Превосходное оружие, – сенсей смотрел на нагинату, но говорил, кажется, не о ней. – Истинное совершенство. Сейчас это улика, но позже… Если её станут продавать, предложите мне первому. Я дам хорошую цену, нет, лучшую!
– Это если хозяйка не вернется за ней, – напомнил я. – Извините, сенсей.
– Ну да, конечно. И всё-таки помните обо мне. Такую услугу я не забуду.
Глава третья
В ЧАСТНОМ ПОРЯДКЕ
1
«Как вы объясните ваше поведение?!»
– Научитесь принимать жизнь такой, какая она есть….
Мы сидели во дворе – на земле, подстелив жесткие циновки. Циновок в доме Ясухиро было несметное множество. Сенсей мог бы выдать каждому по три штуки, и ещё бы осталось. Наверное, сохранились с тех времён, когда школа пользовалась в Акаяме куда большей известностью. Из других городов приезжали, даже с других островов.
Я поёрзал на месте, чувствуя задом тростниковую плетенку. Мне казалось, что я сижу на мирской славе, которая подобна дуновению ветра – раз, и сгинула.
– Что вам будущее? Его нет. Будущее – это тревога и беспокойство.
Сенсей прохаживался перед нами, обмахиваясь веером. День выдался теплый, солнечный, ничто не мешало солнцу греть, а сенсею – одарять нас светом своей мудрости. Или не своей, какая разница?
Чья бы мудрость ни была, я, нерадивый, никак не мог на ней сосредоточиться.
– Заботы о том, что ещё не случилось, впускают в ваше сердце змею тревоги. Она жалит вас, отравляет, выпивает жизненные силы. И когда невзгода действительно придёт, у вас не останется сил противостоять ей…
Это да, думал я. Ну какое мне дело до женщины-воина, чьё тело гниёт в лесной могиле? Хорошо, её убили. Мне-то что?! Вскоре она заявит о фуккацу, получит грамоту, удостоверяющую перерождение, и дело завершится само собой. Или не заявит – в этом случае искать её всё равно никто не будет. Сколько таких перерожденцев бродит по Чистой Земле без грамоты? Каждого искать, никаких сил не хватит. Если же обман вскроется, госпожа Йоко будет наказана по заслугам. Как ни крути, надо слушать сенсея, а не кормить змею тревоги мякотью своего сердца.
– Не гонитесь за идеалом. Идеала не существует, это самый коварный обман, какой только есть под этими небесами…
