Свернув, я выехал на нужную улицу. Одессу я знаю плоховато, но не заблудился же – мы были где-то на Молдаванке. Однажды в раскрытое окно залетел обрывок здешних разговоров – две капитальные тетки ругались, и одна выговаривала другой, уперев толстые руки в выпиравшие бока: «Та шо вы хочете от Сёмы? У него через вас вже заворот кишок!» Ответа ее товарки я не расслышал – «Волга» миновала колоритную парочку.
Названный товарищем старшим лейтенантом дом представлял собой огромную кирпичную глыбу в три этажа, выстроенную лет сто назад. Машина метнулась под арку и оказалась в зеленом внутреннем дворе, куда выходили двери пары подъездов. Судя по всему, нам в тот, что слева.
Остановив помятую машину у крыльца, я выскочил и открыл дверцу, желая помочь выйти «скво». Куда там – девушка лежала в отключке. Жива хоть? Жива!
Пыхтя, кряхтя и постанывая, я кое-как вынес товарища старшего лейтенанта. Всё, дальше только волоком…
Напрягаясь изо всех сил, затащил «скво» в подъезд.
Какое счастье, что первый этаж! А ключ?
Порывшись в женской сумочке, где лежала помада, немного мелочи и две запасные обоймы, я обнаружил искомое. Ключ подошел сразу, и дверь, обитая крашеной рейкой, отворилась.
– Еще немного… – прохрипел я, затаскивая «скво» в квартиру. – Еще чуть-чуть…
Ногой захлопнув створку, я дотащил девушку до кровати и с трудом уложил.
– Вот так…
Быстренько обмыв ногу и забинтовав рану, я хорошенько ее пролечил, касаясь подушечками пальцев. «Скво» уже минуты две или больше как пришла в себя и внимательно следила за мной.
– Кто ты? – прошелестел ее вопрос.
– Да так, шел мимо, – сказал я напряженным голосом, – дай, думаю, окажу первую помощь…
Я повторялся, но откуда товарищу старшему лейтенанту знать, что было говорено 44 года тому вперед?
– У тебя лицо белое…
– Много энергии тратится…
– Какой?
– Да откуда я знаю… Всё!
Я сидел с краю кровати и запаленно дышал. Сердце бухало, гоняя кровь, в глазах темнело. Фу-у… Вот это я вымотался! Так еще бы, сначала того израильтянина спасал, а потом, без сна и отдыха, вот эту «Мисс Кей-Джи-Би»
[21].
Отдышавшись, встал. Ой, как тяжко-то…
– Куда ты? – донесся слабенький голосок.
– Надо машину отогнать.
– Надо…
Заперев за собой дверь, я вышел во двор и обшарил глазами этажи, убеждаясь, что «Волгу» поставил правильно – в тень тяжелого ржавого навеса, удерживаемого витыми столбиками, а по всем балконам хозяйки вывесили сушиться белье – десятки простынь и пододеяльников хлопали на ветру и надувались парусами. Значит, мало кто мог видеть наш приезд. Вот и отлично.
Заведя машину, я выехал со двора и покатил вдоль улицы, свернув в пятый по счету переулок. Здесь было тихо, лишь уныло шелестели саженцы тополей, полуувядшими прутиками натыканные вдоль тротуара. Остановив «волжанку» возле скучной конторы с совершенно непроизносимым названием, я тщательно протер руль и рычаг переключателя скоростей. Любопытствуя, заглянул в бардачок. Ого!
Там лежало несколько пачек десятирублевок. Пригодятся в хозяйстве!
Обратно я долго добирался – ехать куда легче, чем пешочком топать. Купил в «Кулинарии» готовые котлеты, в булочной хлебом отоварился – теплым еще, духовистым, выпеченным по ГОСТу. Заглянул в аптеку – набрал бинтов.
Чувствовал я себя разбитым, будто простудился, но это была не болезнь, а некое подобие нервного истощения. Энергетического истощения. Наверное, так себя станут чувствовать киборги, долго проработавшие без подзарядки.
По дороге я держал глаза открытыми, всё подмечая, но никаких подозрительных движений не высмотрел – ни одного красно-белого пятна на горизонте. Замечал я и приметы времени, но фиксировал их безучастно – ни единой металлической двери в поле зрения, никаких решеток на окнах, разве что в сберкассах… Ревя мотором, проехал темно-зеленый «КрАЗ», груженный ракушечником. Следом профырчал желто-синий «луноход» – милицейский «УАЗ-469» с гербом СССР на передней дверце… Я вздохнул.
Угнетенность во мне была, но вот сомнений – ноль. Всё сделано правильно. Я спас Марину! Теперь бы еще вылечить «мисску»…
Вернувшись, запер дверь изнутри на засовчик и прошел в спальню. Чуть опершись на локоть, «скво» держала меня на прицеле. Скриншот из фильма про Бонда…
Я молча поднял руки, и девушка со стоном сунула пистолет под подушку.
– Отогнал?
– Отогнал, – подтвердил я и положил на тумбочку три пачки. – Вот, лежали в бардачке.
«Скво» безразлично посмотрела на деньги.
– Правильно сделал.
– Меня, кстати, Мишей зовут, – представился я. – Марин, ты можешь объяснить, что произошло на толчке?
– Не имею права… – пробормотала «скво», отводя глаза. – Те, что в «спортивках», которые убили Рубена, – беспредельщики. Спасибо, что спас…
– Да пожалуйста, – пожал я плечами, слегка уязвленный. – Хоть не зря уделал того «красно-белого».
– Тех, Миша, тех, – мягко поправила девушка. – Ты убил двух человек – ради одной меня.
– Никого я не убивал, – пробурчал я. – Там были враги, а врагов уничтожают.
«Скво» смотрела на меня, а я чувствовал, как кружится голова. Знаю такой симптом, он хорошо лечится едой…
– Вижу, ты устал… – проговорила Марина. – А ты не мог бы совершить еще один подвиг?
– Приказывай, товарищ старший лейтенант, – усмехнулся я. – Только, если с героизмом можно обождать с полчасика, я хотел бы провести еще одну… хм… физиопроцедуру. А то я уйду, а ты кровью истечешь – там все за тоненькой пленочкой держится. Ну, и пообедать не мешает.
– Хорошо, – кивнула «скво». Чуть поморщившись от боли, она легла на левый бок.
Осторожно положив ладони на рану, сосредоточился, подстегнул молодой девичий организм, и он заработал в авральном режиме, регенерируя поврежденные ткани. Температура подскочит, правда, но это будет благое тепло.
– Нормально, – глухо сказал я и принялся медленно оглаживать Маринкино бедро, ладонями скользя по тонкой ткани платья, кое-где забрызганной кровью. Чувствую, щеки начали заметываться румянцем…
– Это еще массаж или уже ласки? – поинтересовалась девушка, давя улыбку.
– Это лечебная процедура, – смутился я. – Надо активизировать кроветворение, а красный костный мозг в основном сосредоточен в тазовых костях…
– А-а… – протянула Марина, как мне показалось, разочарованно.
