Видео закончилось, экран потемнел.
Лекторий взорвался потоком вопросов. Одинаковые реплики метались по залу, словно пинаемый игроками пляжный мяч. Фил громко свистнул.
– Хватит!
– Это правда? – раздался крик из задних рядов.
– Замолчите и выслушайте меня, – воскликнул Стивенс. – Да. То, что вы видели, – правда.
В ответ – оцепенение и шепот. Миллену отчасти хотелось поверить, что видео – фальшивка.
– Пять часов назад, – продолжал Стивенс, – правительства Франции и Греции пошли на требования «Китиона». «Китион», как называют себя террористы, захватил военное имущество, энергосистемы и интернет-инфраструктуру этих стран. Они также распространили препарат, который, похоже, действует.
По аудитории прокатилась волна шепота.
– Правительства Франции и Греции передали нам образцы лекарства, – самолеты ВВС доставили их два часа назад. В настоящий момент ученые в нашем корпусе ведут работу по их изучению.
«Хорошо бы сравнить их с антителами, взятыми у Халимы и других жителей деревни, а также образцами, которые мне дали Элим и Дхамирия», – подумал Миллен.
– Как вам уже известно, мы готовимся к возможному военному столкновению. Пока что здоровых и тех, кто способен выжить, собирают здесь, в Атланте, и других санитарных зонах. Сидящие в этом зале должны решить, на чьей вы стороне, чего вы хотите – помочь защитить город или присоединиться к «Китиону» в попытке свержения правительства.
Миллен только сейчас заметил морских пехотинцев за последним рядом кресел.
– Хорошенько подумайте. Ваше решение может стоить вам жизни.
Глава 95
Десмонд, Уильям, Пейтон и Эйвери обсуждали на борту самолета Красного Креста, где делать посадку. В «Аральске-7» выбора не было, доступ на остров давал единственный аэродром, который находился в относительно безопасном месте, на приличном расстоянии от поселка и лабораторий. В Австралии одиночная грунтовая ВПП располагалась прямо у лагеря.
Прочие варианты, по мнению Пейтон, тоже не сулили удачи. Десмонд предложил сесть в поле, но опасался, что стойки шасси погнутся и они застрянут. Эйвери выступала за посадку на шоссе. На карте они обнаружили несколько подходящих участков, однако Уильяма это не успокоило: что, если там есть линии электропередач, брошенные машины, почтовые ящики и прочие предметы, не показанные на спутниковых снимках?
И все-таки никто не мог предложить лучшего варианта. По справочнику самолета они установили размер колеи и произвели расчет: ширины дорожного покрытия хватало для шасси только впритык. Выбрав участок, они пролетели над ним, убедившись в отсутствии препятствий. Пейтон пристегнулась и приготовилась к худшему, ее отец выровнял самолет над шоссе и начал снижение. Шины взвизгнули на твердом покрытии, самолет завибрировал, замедляя пробег на прямом отрезке асфальтированной дороги. В кабину пилота хлынул свет утреннего солнца. Задние колеса повело в сторону, на грунтовую обочину, но Уильям ловко выровнял самолет и остановил его.
Эйвери с Десмондом отправились в лагерь на разведку. Пейтон проводила взглядом из люка идущие по бурой земле фигуры в бронежилетах с полуавтоматическими винтовками на плечах. Ей не нравилось оставлять Десмонда наедине с Эйвери, – она по-прежнему не доверяла блондинке.
Словно почувствовав спиной взгляд Пейтон, Десмонд обернулся. Заметив подругу в люке самолета, он произнес в микрофон:
– Проверка связи.
– Прием хороший. Будь осторожен.
– Так точно!
Когда Десмонд с Эйвери скрылись за вершиной холма, Пейтон повернулась к отцу. Она как могла перевязала его ногу, осмотрела прочие ссадины и синяки. Ему требовался рентген и сильное болеутоляющее средство, а кроме ибупрофена на борту ничего не нашлось. Лечение приходилось отложить на будущее.
– Я ей не доверяю, – сказала Пейтон.
Уильям просматривал досье из «Аральска-7», перебирая страницы, как игрок карты.
– Я тоже.
* * *
В двухстах метрах от лагеря Десмонд и Эйвери легли на землю и по очереди осмотрели местность в бинокль.
Увиденное сбивало с толку: по лагерю расхаживали здоровые люди, дети спешили в школу, рядом с навесом с бетонным полом и волнистой железной крышей на металлических столбах на открытом гриле готовилась еда. За рядами столов завтракали люди. Примерно половину из них составляли аборигены.
Ни одного больного. Ни одного медика в защитном костюме.
Разве не здесь проводил свои эксперименты «Китион»? Кто эти люди? Получившие лекарство счастливчики?
Десмонд нацелил бинокль на самую крупную постройку из листового железа, со всех сторон окруженную сплошными стенами. Над гаражной дверью был прикреплен щит с надписью крупными буквами «ЮАСП». И помельче две строки внизу: «Южно-австралийская служба помощи. Не милостыня – милосердие».
Дверь была наполовину приподнята, женщина с седыми прядями в каштановых волосах нагнулась и прошла под ней на бетонную грузовую площадку. В этих краях весна успела смениться летом; футболку с длинными рукавами на женщине трепал теплый декабрьский ветер.
Десмонд сфокусировал бинокль и, увидев лицо женщины, не поверил своим глазам. Она заметно состарилась, но сомнений в том, кто перед ним, не возникало. Десмонд напряг разум, пытаясь сообразить, как и почему она оказалась в этом месте и с какой целью оно было указано в досье из лаборатории «Китиона».
Эйвери почувствовала его настороженность.
– Что там?
Она схватила бинокль и осмотрела весь лагерь, пытаясь понять, что так встревожило напарника.
– Что ты увидел, Дез?
Десмонд поднялся.
Эйвери в изумлении перевернулась на бок, зашипела:
– Ложись!
– Пошли в лагерь.
– Ты спятил? Идти просто так?
– Ага. Это не то, что мы предполагали.
Глава 96
Десмонд размеренным шагом пересек поле. Эйвери шла за ним, внимательно наблюдая за постройкой с правой стороны от белых палаток.
Девушка схватила Десмонда за руку.
– Ты мне скажешь, что тут происходит?
– Я и сам пока не уверен.
– То есть?
– То есть здесь творятся непонятные вещи. Кое-что не сходится.
Он взглянул на гаражные двери, у которых стояла местная женщина. Та заметила их, прикрыла глаза рукой от солнца и позвала кого-то изнутри.
* * *
Уильям сморщился от боли, когда Пейтон сменила повязку.
– Извини, – прошептала она.
– Ничего. Просто немножко больно.
Он поднес к глазам страницу и рассмотрел рукописные заметки на полях. Теперь он был уверен в их смысле.
