Эйвери открыла глаза, что-то пробормотала. Пейтон взяла ее за руку.
– Не беспокойся. Вертолет уже выслали. Хирурги готовят операционный зал.
По губам Эйвери скользнула насмешливая улыбка.
– Выходит, теперь обо мне заботишься ты?
Пейтон тоже улыбнулась.
– Да. Ты же знаешь, я горой стою за своих.
– Значит, выживу. Ты кого хочешь достанешь.
Пейтон рассмеялась нервным, облегчающим душу смехом, словно какой-то клапан открылся и сбросил давление в сердце.
– Чья бы корова мычала, – подстроилась она под тон Эйвери.
Посерьезнев, Пейтон спросила:
– Ты нашла лекарство?
Эйвери кивнула.
– Да, мы его нашли.
«Мы»? Это слово придало Пейтон новую надежду.
Улыбка Эйвери погасла.
– А вы что-нибудь обнаружили в лаборатории?
Пейтон прикинула, что говорить.
– Ничего такого, чего следует опасаться.
Осматривавший развалины боец выкрикнул:
– Еще один!
Пейтон резко обернулась, пытаясь найти глазами кричавшего. Ей отчаянно хотелось броситься туда, но она сосредоточила внимание на Эйвери. Блондинка отпустила ладонь Пейтон.
– Иди. Это один из наших.
– Увидимся на «Боксере», Эйвери.
Спотыкаясь и обходя трупы, Пейтон пересекла развороченный ракетами участок, вбежала в здание. Бойцы расчищали заваленную обломками лестницу, постепенно освобождая чье-то тело. Оно не шевелилось. Показалось туловище с продавленной грудной клеткой. Человек не дышал.
Увидев лицо отца, Пейтон закрыла глаза. Хлынули слезы. Ноги подогнулись, и она опустилась коленями в пепел на полу. Взгляд остановился на полуобгоревшей фотографии в рамке: низкорослый седой мужчина с холодным, непроницаемым выражением лица. Портрет соответствовал описанию Юрия Пащенко, которое Пейтон слышала от Десмонда и отца. Она не сомневалась в том, кого увидела на снимке. Перед ней был кабинет Юрия. Мелькнула мысль: «Это он убил моего отца».
Пейтон всю жизнь винила в потере отца судьбу и невезение. Теперь у снедавшей ее ярости появился адресат – Юрий Пащенко. Это он отнял у нее отца. И он за это заплатит. Юрий хотел изменить весь мир. Что ему определенно удалось, так это изменить Пейтон.
В обгоревших руинах здания, сидя перед мертвым телом отца, Пейтон поклялась, что прикончит Юрия.
– Еще одного нашел! – раздался из темноты голос бойца.
Глава 131
Эллиот держал голову жены на коленях. Внутри стоящего в переулке рядом с Мариэтта-стрит фургона стало тепло от обогревателей и набившихся в него людей. В их числе были Райан, Саманта с Адамом и дюжина соседей Эллиота. За столом женщина читала четырем собравшимся вокруг нее детям «Паутину Шарлотты»; дети вытягивали шеи, разглядывали картинки. Два подростка, растянувшись на противоположных краях дивана и надев наушники, играли в компьютерные игры. Три супружеские пары подкреплялись протеиновыми батончиками, запивая их водой из бутылок, одновременно вертя ручки настройки радио в АМ-диапазоне в поисках хоть какой-нибудь передачи.
Кашель не затихал ни на минуту. Вирус Х1-Мандера терзал всех, одних больше, других меньше. Еще немного, и организм каждого начнет проигрывать схватку с патогеном. Эллиот опасался, что первой жертвой станет Роуз.
По радио передали серию гудков – сигнал экстренного сообщения. Один из соседей чуть повернул тумблер. Шум помех затих, гудки стали отчетливыми, потом прекратились. Все разом повернулись к радиоприемнику. Даже подростки сдернули с головы наушники и насторожились.
Выступающий заговорил размеренным, напыщенным тоном человека, зачитывающего официальное постановление:
– Мои дорогие соотечественники, где бы вы ни были, что бы вы ни делали, – остановитесь и выслушайте это сообщение. Оно способно спасти вашу жизнь и жизнь ваших близких. Меня зовут Джеймс Маршалл. Многим я известен как спикер Палаты представителей. Два дня назад я принял присягу в качестве президента Соединенных Штатов Америки. Я обращаюсь к вам, ибо мы столкнулись с невиданной в истории нашей страны угрозой. Во-первых, у меня есть хорошие новости: пандемия вируса Х1-Мандера, опустошавшая нашу страну и другие страны мира, вот-вот закончится. Соединенные Штаты в сотрудничестве с учеными и международной общественностью разработали эффективное лекарство от вируса. Оно также действует как вакцина для тех, кто не заразился.
В фургоне раздались ликующие возгласы. Некоторые впали в оцепенение. Эллиот немедленно почуял неладное.
– И самая лучшая новость: разработанное нами лекарство уже доставлено в ваш город. В настоящий момент отряды «Биощита» оборудуют лечебные пункты по периметру санитарных зон. Получить дозу лекарства как можно быстрее очень важно, но я также призываю вас сохранять спокойствие и действовать организованно. Лица, совершающие акты насилия и нарушающие порядок, будут отправляться в хвост очереди. Беспорядки, попытки получить лекарство без очереди либо помешать в его получении другим будут жестоко пресекаться. Сейчас трансляция переключится на сообщение местных властей о том, где находится лечебный пункт вашего конкретного района. Благослови Бог вас и вашу семью. Благослови Бог Соединенные Штаты Америки.
Фургон взорвался восклицаниями и вопросами. Один из соседей постучал пустой консервной банкой, словно судейским молотком, по столу, требуя тишины. Диктор уже зачитывал адреса в пределах санитарной зоны Атланты. На словах «Олимпийский парк „Сентенниал“» все принялись натягивать на себя верхнюю одежду и устремились к выходу.
Райан подскочил к отцу.
– Ты что об этом думаешь?
Эллиот не стал говорить вслух, что заподозрил крупный подвох. Лекарственные препараты от новых патогенов не создаются за ночь или даже за неделю. И уж тем более невозможно быстро наладить массовое производство сотен тысяч доз и развезти их по всей стране.
С другой стороны, его жена лежала при смерти. Еще пара часов, и ей конец. Какая разница? Терять было нечего.
– Я думаю, надо поспешить, – ответил Эллиот.
Он подхватил Роуз на руки и, пошатываясь, вышел из фургона на холодный вечерний воздух. Райан вытащил складную инвалидную коляску, раскрыл ее и помог отцу усадить Роуз. Саманта ждала рядом, держа на руках Адама. У мальчика была высокая температура. Она передала ребенка мужу, и они пристроились вслед за Эллиотом.
Выйдя из переулка, семья быстрым шагом двинулась по Мариэтта-стрит. Лицо Эллиота безжалостно хлестал ледяной ветер. Из домов и боковых улиц вытекали бесконечные потоки людей. Вскоре толпа стала плотной, как на рождественских гуляниях, она обступила палатки, разбитые в парке «Сентенниал». Коридоры из проволочной сетки направляли прибывающих под матерчатые навесы, где стояли солдаты, охраняющие сотрудников в бронекуртках с буквами FEMA.
