Как он и подозревал, кресло остановилось перед входом в смотровой кабинет, где он в последний раз разговаривал с Лукасом Тернером.
– Когда он умер?
– Он жив. Американцы отправили его домой.
Элим в удивлении поднял глаза.
– Отлично.
– Да, отлично. А теперь ложись на кровать.
Ния с помощником уложили Элима и вышли из комнаты, оставив после себя облако хлорной вони.
Лежа в одиночестве, Элим размышлял, как быстро может перемениться судьба человека, насколько драгоценны жизнь и хорошее здоровье. Всего два дня назад он вошел в эту комнату как практикующий врач, хозяин положения, способный лечить других, а больной американец лежал перед ним на этой самой кровати. Он и представить себе не мог, насколько иначе выглядит мир с больничного ложа.
Элим мысленно поклялся: если выживет, будет ценить каждый день жизни. И хотя он никогда не желал другим недоброго, не мог отвязаться от мысли: не пошло бы на пользу врачу, любому врачу, хотя бы однажды по-настоящему заболеть? Не станут ли врачи, хотя бы на короткий период побывав в положении пациента, предав свою жизнь и здоровье заботам незнакомого человека, более заботливыми? Он считал себя добросовестным врачом и до того, как заболел, однако теперь пообещал себе: если выживет, станет уделять пациентам еще больше внимания.
Пялясь в потолок, Элим вспомнил древнюю индийскую пословицу: «У здорового человека сотни желаний, у больного – только одно».
Открылась дверь, на пороге возникла Ния. Она принесла хорошо известные Элиму три ведра, бутылку с наклейкой «ПРР» и коробку с клеймом ЦКПЗ.
Ния подошла к капельнице и начала что-то к ней прикреплять.
– Что это?
– Подарок наших американских друзей.
– Какой еще подарок?
– ZMapp.
Элим сел на кровати.
– Не надо мне его вводить.
Ния опустила руку на плечо врача, вынудив его лечь, и присела на край постели.
– Для тебя же лучше, что ты здесь больше не командуешь, доктор Кибет.
– Введи кому-нибудь помоложе, у кого вся жизнь впереди.
Ния впервые за все время улыбнулась.
– Я думаю, Элим, что ты тоже еще маленько поживешь. По правде говоря, мы даже не знаем, поможет ли ZMapp. Будем считать это экспериментом. Мы имеем дело не с Эболой, поэтому требуется подопытный кролик. Человек, понимающий принцип добровольного согласия. Человек, заслуживающий спасения.
– Людей, заслуживающих спасения, полным-полно.
– Верно. Но мы выбрали тебя. А теперь извини – работа ждет. Позови, если что.
Женщина вышла прежде, чем Элим успел возразить.
Прикрывая глаза, он вдруг осознал, что в случае выздоровления приобретет иммунитет от ужасного патогена и вновь сможет помогать другим. Сможет работать без опаски. Это – достойная цель. Ради нее стоило жить.
Глава 25
В двадцати милях от границы с Кенией, в тренировочном лагере на юге Сомали, член террористической группы «Аш-Шабаб» включил смартфон и открыл страницу крупнейшего кенийского новостного портала «Дейли ньюс». Боевик пробежал глазами заголовки в поисках чего-либо такого, что могло бы пойти на пользу организации. Один заголовок немедленно привлек его внимание: «Вспышка заболевания в Мандере».
Он выпрямился и прочитал пояснительную строку: «Медики ВОЗ и ЦКПЗ исследуют возможную вспышку Эболы в Мандере».
Боевик побежал в казарму будить остальных. У них появилась работа.
* * *
Пейтон и Йонас тряслись на заднем сиденье внедорожника, скачущего по колдобинам проселочной дороги. Двигатель ревел, толкая машину сквозь облако оранжевой пыли. Конвой состоял из шести внедорожников и двух бронетранспортеров – один возглавлял процессию, второй следовал за последней гражданской машиной. Колонну замыкала самоходная артиллерийская установка «Нора Б-52».
Руководствуясь записками доктора Кибета и веб-сайтом CityForge, Пейтон с Йонасом отследили перемещения Лукаса и Стивена. На основании опросов больных селян в лечебно-диагностическом центре Мандеры и выложенных в инете видеозаписей они определили деревню, в которой, вероятно, возникло первичное заражение.
– О чем шла речь в больнице? – спросил Йонас.
– Что?
– Все эти разговоры о Десмонде Хьюзе… Он как-то с этим связан?
– Не знаю, – ответила Пейтон. Она прикинула, не рассказать ли Йонасу о ночном звонке Десмонда, но решила промолчать.
– Ты с ним знакома?
Пейтон ответила не сразу.
– Была.
Йонас внимательно посмотрел на коллегу, словно пытался проникнуть в смысл сказанного.
– По-моему, мы что-то недоучитываем, – произнесла Пейтон.
– Что именно?
– Сама не знаю. Просто… что-то здесь не так.
– Ты думаешь…
– Я думаю, что вспышка произошла не сама по себе.
– Биотерроризм? Здесь?
– Знаю-знаю. Никакого стратегического, политического либо символического значения.
– Если только… – Йонас на минуту задумался. – Если только не требуется испытать патоген, прежде чем выпускать его в другом месте.
Пейтон не успела ответить – машина затормозила, шум двигателя затих. Облако пыли осело на землю. Пейтон бросила первый взгляд на деревню.
У нее немедленно пересохло во рту.
– Сдать назад, – с трудом выговорила она. – Передайте остальным, чтобы не подходили близко.
Глава 26
Отрывок передачи Си-Эн-Эн «Оперативный пункт»:
Доброе утро!
Спасибо, что настроились на нашу волну. Главная история дня – вспышка смертельной эпидемии в Кении. Погибли несколько десятков человек, в том числе один американец и один гражданин Великобритании. Анонимные источники в ЦКПЗ и Госдепе сообщают, что симптомы заболевания напоминают Эболу, однако результаты анализов пока еще не поступили.
Особую тревогу, однако, вызывает только что полученная новость: один из инфицированных пациентов в данный момент находится на пути в США. Руководство ЦКПЗ объяснило, что недавний выпускник Университета Северной Каролины Лукас Тернер подхватил заболевание во время путешествия по северо-востоку Кении.
Мы будем сообщать подробности по мере их поступления, но хотели бы услышать ваше мнение. Позволительно ли ЦКПЗ привозить пациентов с неопознанным смертельным заболеванием на территорию США? Шлите ваши отзывы в «Твиттере», хэштег – OutbreakInAfrica.
Глава 27
Десмонд пришел в себя привязанным пластмассовыми стяжками к самолетному креслу. Самолет летел без наклона, значит, успел набрать высоту; машину порядком трясло.
