– Чтобы ты не увлекся и не купил мне на Рождество целый остров, давай договоримся заранее, – предложила она.
– Давай.
– Нам обоим разрешается потратить на подарок не больше десяти долларов.
– Хорошо.
– И пусть подарок скажет что-то новое о том, кто его подарил.
Десмонд смутился.
– Я хочу узнать о тебе побольше. Пусть твой подарок расскажет о твоем прошлом. О чем-то, что на тебя повлияло. Понял?
Понять-то он понял, но не мог взять в толк, что подарить. Эта мысль мучила его всю неделю до Рождества.
Десмонд продолжал отклонять предложения о работе. Отдала концы еще одна компания, в которой он приобрел опционы. Пачка лотерейных билетов быстро таяла, перебираясь в мусорную корзину по мере того, как фортуна вынимала из барабана пронумерованные шары.
Однажды ночью Десмонд отправился на пикапе в Национальный парк Портола, срубил росток мамонтового дерева и очистил ствол от веток. Дома Десмонд несколько дней его обтачивал, потом заглянул в календарь местных событий и нашел то, что искал.
За два дня до Рождества Пейтон положила свой красиво упакованный подарок на кофейный столик. Десмонд свой даже не завернул и сразу занервничал.
Он сорвал обертку, под которой обнаружилась картонная коробка. В ней лежала еще одна завернутая в подарочную бумагу коробка, а сверху – карта. Десмонд развернул ее. Желтым цветом были помечены Лондон в Англии, Гейдельберг в Германии, Гонконг, два небольших городка в Шотландии, один в Ирландии и еще один на юге Китая.
– Желтый цвет – происхождение моей семьи, – подсказала Пейтон. – Родителей, дедушек, бабушек.
Десмонд рассмотрел карту и обнаружил два десятка зеленых точек.
– Зеленым цветом помечены все те места, куда я хотела бы с тобой поехать. Не сейчас – когда-нибудь.
Десмонд проглотил ком в горле и промолчал, глядя на карту, как на смертный приговор. Пейтон уже все распланировала за двоих. И, похоже, долго об этом думала.
– Открой следующую коробку! – с нетерпением воскликнула она, не замечая его тревоги.
В ней оказалась миниатюрная фигурка русалки на пружинке. На подставке – гравировка: «Пало-Альто».
– Лучше не могла придумать, – сказала девушка, бросив выжидающий взгляд. – Догадался?
– Э-э…
– Ну, давай же!
– «Маленькая русалка» – твой любимый фильм?
Пейтон твердым кулачком ткнула его в плечо.
– Нет! Я была членом сборной по плаванию. В школе.
– А-а, ну конечно! Как я упустил это из виду? Теперь ясно.
Под русалкой он обнаружил третью коробочку. Пейтон вдруг перестала подгонять, застеснялась, как будто в последнюю минуту передумала. Пока Десмонд разворачивал бумагу, она смотрела в сторону.
Предмет в третьей коробке был совсем маленький. Десмонд ухватил его кончиками пальцев и извлек наружу.
Красное стеклянное сердце.
– Это значит, что я тебя люблю, Дез.
Он положил сердце в карман, наклонился и поцеловал подругу.
– Я никогда прежде не испытывал ничего подобного, – сказал он.
Пейтон – явно разочарованная – поспешно улыбнулась и тут же закатила глаза, пытаясь напустить на себя игривый вид.
– Господи, когда ты успел стать юристом?
– Я правду говорю. – Он взял сердечко двумя пальцами. – Но я не такой, как ты. Мое сердце не похоже на твое.
– С твоим сердцем все в порядке, Десмонд.
В последнее время он все чаще в этом сомневался.
– Ладно, что ты мне принес? – с жадным интересом спросила Пейтон.
Десмонд порылся в рюкзаке, достал подарок и вручил его подруге.
Та повертела резную деревянную штуковину в руках.
– Это что? Эйфелева башня? Ты хочешь… чтобы мы поехали во Францию?
– Нет, – покачал он головой. – То есть я не против. Но это – нефтяная вышка.
– Ой! – Пейтон еще раз внимательно осмотрела подарок. – А я думала, они похожи на молоток. Клюют землю то и дело – ну, ты знаешь…
– То, что ты имеешь в виду, называется балансир станка-качалки. А это – буровая вышка. Та, что бурит скважины.
Пейтон кивнула.
– Ну и?
– Я на такой работал.
– А-а…
– В Оклахоме. Часть шрамов – оттуда.
Глаза Пейтон расширились. Теперь она держала резную поделку с большей осторожностью.
– Спасибо, Дез. Мне очень понравилось. Прекрасный подарок.
– Это еще не все.
Лицо Пейтон просветлело.
– Вторую часть в коробку не засунешь.
Они залезли в пикап, которого Пейтон перестала бояться, и отправились к заливу Хаф-Мун-Бей.
Огромный костер был виден далеко за пределами пляжа. Десмонд накинул на Пейтон свою куртку, взял с заднего сиденья скрутку и молча повел подругу к огню. Расстелив одеяло на песке, он свинтил пробку на бутылке дешевого вина; они сели лицом к огню, Пейтон прислонилась к Десмонду спиной и потягивала вино из горлышка каждые несколько минут. Вокруг костра собралось не больше пятидесяти человек, почти все их возраста, – парочки, компашки. Люди болтали, пили, смеялись.
– Хочешь вина? – спросила она.
– Нет.
– Почему?
– Я дал клятву.
– Кому?
– Себе.
Пейтон прижалась к Десмонду; они смотрели на огонь и залив вдали. Для декабря стояла необычно теплая погода, однако ветерок дул холодный. Десмонд закутал себя и Пейтон в одеяло, чтобы не простудиться.
– Ты жулик, – сказала Пейтон.
– Чего это вдруг?
– Мы договорились о лимите в десять долларов.
– Я потратил меньше.
Пейтон посмотрела на него с подозрением.
– Дерево я достал бесплатно. Резьба тоже ничего не стоит. Вино – шесть долларов шестьдесят восемь центов. Остается три доллара, чего с лихвой хватит доехать до залива и обратно.
– В тебе умирает бухгалтер.
Толпа поредела, но костер не погас. На пляже оставались всего несколько упертых парочек и одиночек да пара сотрудников парка, следящих за огнем.
Бутылка наполовину опустела, Пейтон перестала отхлебывать из горлышка и нянчила ее в руках. Она обернулась и жадно поцеловала Десмонда в губы. От поцелуя пахло вином.
Он поднялся сам и поднял подругу, повел ее в сторону, за дюны, к высокой траве, туда, где кончался песок, к маячившей в лунном свете ложбине. Десмонд еще раз раскинул одеяло и опустил на него Пейтон.
