За столом восседал мужчина средних лет с тронутой сединой волосами, перед ним на столе лежала закрытая папка. Он представился как Дэвид Уорд и добавил:
– Не обращайте внимания на обстановку, все деньги мы пускаем в дело.
К удивлению Эйвери, ей не задавали никаких вопросов. Похоже, мистер Уорд и так все о ней знал. Он отметил уникальный набор навыков девушки: информатика и иностранные языки – и сказал, что они – большая ценность для их компании. Упомянул ее успехи в сборной университета по теннису. Это пробудило в ней любопытство – ровно настолько, чтобы поинтересоваться, какого рода работой предстоит заниматься.
– Комплексным анализом надежности, – последовал ответ.
Эйвери впервые слышала этот термин, однако интервьюер быстро объяснил его смысл. Ей предстояло наводить справки о компаниях, в которые намеревалась делать инвестиции Rubicon Ventures. Как правило, это были компании в сфере хай-тек с интересными проектами, способными изменить привычный мир.
– Вам придется часто ездить в командировки, встречаться с основателями и директорами фирм, слушать, как они себя рекламируют, и собирать сведения.
Работа показалась ей бесконечно скучной. Она пока не решила, чем будет заниматься после университета, но точно не помышляла о «комплексном анализе надежности».
Словно прочитав ее мысли, Дэвид заметил:
– Работать вы будете не из любви к предмету.
– А ради чего тогда?
– За хорошие деньги.
Эйвери насторожилась. В последнее время ей нередко приходилось заниматься тем, что ее не устраивало, и все из-за денег.
Дэвид пододвинул к ней лицевой стороной вниз листок бумаги – условия найма. Очень жесткие правила неразглашения сведений и отказа от их использования в личных целях. При виде ставки заработной платы у Эйвери полезли глаза на лоб.
– Если потом решите, что работа не для вас, можете без промедления уволиться.
Она выросла на ферме, которую банк отобрал у родителей три года назад. Отец любил повторять: дареному коню в зубы не смотрят. Деньги за работу, для которой у нее отсутствовала квалификация, предлагали очень уж большие. Подозрительно.
Проигнорировав отцовский наказ, Эйвери всего тремя словами, образно говоря, посмотрела дареному коню прямо в зубы:
– А где подвох?
Интервьюер расплылся в улыбке.
– Превосходно, мисс Прайс. Вы только что успешно прошли собеседование.
– Как это?
– Характер. У вас он твердый. – Дэвид заглянул в бумаги. – Видите ли, мы провели свой собственный комплексный анализ. Нам известно, что вы – единственный ребенок в семье, что ваша мать погибла в автокатастрофе около четырех лет назад, вы тогда только-только поступили в университет. Мы знаем, что ваш отец страдает болезнью Альцгеймера в последней стадии и уход за ним не дешев. Вы оплачиваете его, как можете: даете уроки тенниса, работаете в заштатном кафе-мороженом под названием, – он быстро заглянул в папку, – Yoghurt Pump на Франклин-стрит. Круглая отличница, вы в то же время терпеть не можете информатику. Этот предмет вы выбрали по единственной причине – компьютерщикам хорошо платят. Вы прикинули, что после окончания университета найдете хорошую работу, чтобы хватало на уход за отцом и, возможно, личную жизнь, которую вы себе представляете как путешествия в какие-нибудь далекие, захватывающие дух места.
Эйвери уставилась на интервьюера, не зная, что и сказать. Каждое слово било в точку.
– Одна из компаний, которая нас интересует, называется Rapture Therapeutics. Они разработали прототип лекарства от болезни Альцгеймера и других нейродегенеративных нарушений.
Дэвид пододвинул ей еще один листок – справку об открытиях, сделанных компанией.
– Это вас заинтересует?
Пока Эйвери читала, путаясь в дебрях научного жаргона, Дэвид терпеливо ждал.
– Итак, – наконец, прервал он тишину, – каков будет ваш ответ, Эйвери? Решать придется прямо сейчас. Должность всего одна. Вы – первая в списке, но не единственная.
– Вы и так уже знаете, что я отвечу.
– Ну, тогда добро пожаловать на борт.
* * *
Эйвери целый год занималась проверками компаний, выбранных Rubicon в качестве объекта инвестиций. С каждым месяцем росли смутные подозрения. Дома она завела дубликаты папок тех сведений, что сдавала работодателю. Девушка постоянно размышляла о своих догадках – и когда навещала отца в приюте, и в спортзале, и на борту самолета, и в бесконечной череде гостиничных номеров. На каждой деловой встрече, в каждой компании, которую она посещала, Эйвери высматривала доказательства своей гипотезы, улики, способные подтвердить, что она либо не ошиблась в своих подозрениях, либо окончательно свихнулась.
Однажды утром она зашла в кабинет Дэвида, прикрыла за собой дверь и собралась было рассказать ему о своих догадках. Эйвери попыталась представить себе реакцию Дэвида, что он сделает: поднимет ее на смех, предложит взять отгул, посоветует поменьше смотреть телевизор?
Девушка произнесла фразу, которую заранее отработала десяток раз:
– Мне кажется, что с компаниями, которые вы меня попросили изучить, что-то не так.
– Что именно? – спросил Дэвид ровным голосом.
– Боюсь, все они – лишь вывеска.
Ее начальник сохранил бесстрастное выражение, не выказав ни удивления, ни заинтересованности.
– А за вывесками – что?
Эйвери тяжело вздохнула.
– Террористы!
Дэвид склонился над компьютером и застучал по клавишам, словно ему сообщили о переносе даты деловой встречи.
– Обвинение очень серьезное.
– Я понимаю, – твердо ответила она.
– Завтра я еду на встречу в Виргинию. На машине. Я хочу, чтобы вы поехали со мной. Вы не заняты?
Эйвери растерялась. Похоже, начальник пропустил все, что она сказала, мимо ушей.
– Н-нет, не занята. Вы слышали, что я только что сказала?
– Слышал. Приходите сюда в девять утра. Извините, Эйвери, сейчас я занят.
* * *
Следующим утром они отправились на север по автостраде 1, потом свернули на шоссе I-85. В Питерсберге перешли на шоссе I-95 в северном направлении. К удивлению Эйвери, они, не останавливаясь, проехали Ричмонд насквозь. Миновав съезды на Фредериксберг, Дэвид свернул на сельскую дорогу.
Машина остановилась перед большим домом в колониальном стиле с подъездной дорожкой из гранитного щебня. Дэвид провел спутницу в обшитую деревом библиотеку, где висели несколько пробковых щитов с именами на бумажках и натянутыми разноцветными нитями. Эйвери сразу сообразила, что они означали, – названия корпораций. С фотографий смотрели лица руководителей компаний и инвесторов – Десмонда Хьюза, Коннера Макклейна. Между ними существовала связь. Именно эти фирмы ей было поручено исследовать.
