Группа общественных активистов – Коалиция по профилактике рака (CPC) – под руководством Сэма Эпштейна была более конкретна в своем пресс-релизе. «Число случаев заболеваний раком достигло уровня эпидемии. Эта болезнь поразила почти каждую семью в Америке. Ежегодно раком заболевают почти 1,3 миллиона человек, 550 тысяч из них умирают. 44% мужчин и 39% женщин болеют раком в течение жизни. Несмотря на то что число случаев рака, спровоцированного курением, снизилось у мужчин, отмечается рост числа заболеваний, не связанных с курением, у взрослых и детей». Затем СРС использует еще более эмоциональную формулировку: «Рак поражает почти каждого второго мужчину и почти каждую третью женщину».
Только вот представители Коалиции забыли упомянуть тот простой факт, что рак – это преимущественно болезнь пожилых, и это серьезно определяет статистику. Так, смертность от рака гораздо выше во Флориде, чем на Аляске, и это важно, поскольку средний возраст живущих во Флориде гораздо выше, чем на Аляске. «Если смертность от рака во Флориде и на Аляске сравнить с поправкой на фактор возраста населения, отличий почти не наблюдается», – говорится в отчете Американского общества по борьбе с раком.
Статистика по «риску на протяжении жизни», – например, «каждый второй мужчина» или «каждый четвертый», как было сказано в книге Рэйчел Карсон, – игнорирует роль старения и не принимает во внимание, что продолжительность жизни населения неуклонно растет. Чтобы понять, насколько легко жонглировать формулировками, представьте, что, если бы продолжительность жизни каждого человека достигла 100 лет, риск рака на протяжении жизни, вероятно, возрос бы до 100%. Мы бы стали сетовать на то, что «рак поражает почти каждого жителя Земли»? Думаю, нет. Скорее всего, мы сочли бы наше долголетие поводом для празднования. И наоборот, если бы появилась новая неизвестная болезнь, от которой все люди умирали бы в 35 лет, риск рака на протяжении жизни снизился бы очень серьезно, но вряд ли это стало бы поводом для радости.
В 1990-е годы, когда обеспокоенность общества случаями рака груди набирало силу, активисты часто приводили статистику, что «каждая восьмая» женщина в США с высокой степенью вероятности заболеет на протяжении жизни. В некотором роде это было правдой. Однако активисты не упоминали, что этот прогноз сбудется, если все женщины доживут до 95 лет. Для более молодых возрастных категорий прогнозная статистика выглядит несколько иначе. Вероятность развития рака груди к возрасту 70 лет составляет 1:14 (или 7%); к возрасту 50 лет – 1:50 (2%); 40 лет – 1:217 (0,4%); 30 лет – 1:2525 (0,003%). «Говорить лишь о самом высоком риске – это тактика запугивания, а не информирования», – сказал Рассел Харрис, исследователь рака из Университета Северной Каролины в интервью U.S. News and World Report.
Фактор старения не должен влиять на статистику по раку у детей. Активисты, считающие химическое загрязнение серьезной угрозой, утверждают, что эти цифры постоянно растут. Как говорила Уэнди Месли в своем документальном фильме для CBC, заболеваемость раком у детей увеличилась «на 25% за последние 30 лет». Отчасти эта статистика верна, но в то же время это классический пример, как может ввести в заблуждение некорректно представленная информация.
Уэнди Месли права: заболеваемость раком у канадских детей почти на 25% выше, чем 30 лет назад. Но она умолчала о том, что этот рост произошел в период с 1970 по 1985 год, а затем остановился. «С 1985 года общее число случаев рака у детей сохраняется примерно на одном уровне», – сообщает отчет Агентства здравоохранения Канады.
Кроме того, вводит в заблуждение относительный показатель увеличения риска – 25%, – а не фактическое число случаев заболевания. В 1970 году на каждые 100 тысяч детей наблюдалось чуть более 13 случаев рака. Затем этот показатель вырос до пиковой отметки в 16,8 случая на 100 тысяч детей, то есть ежегодный риск для каждого ребенка составлял 0,0168%. Если резюмировать всю имеющуюся информацию, мы получим следующую картину: в 1970 году риск у детей заболеть раком был крайне низким. Риск рос вплоть до 1985 года, а после этого оставался стабильным. Несмотря на рост, он продолжает оставаться достаточно низким. «Случаи рака у детей наблюдаются редко и составляют не более 1%», – отмечается в том же отчете. Мало похоже на эпидемию, правда? В довершение ко всему смертность от рака у детей на протяжении последних трех десятилетий устойчиво снижается. В 1970 году рак убивал примерно семь детей на 100 тысяч, 30 лет спустя этот показатель – три на 100 тысяч.
Статистика по США примерно такая же. Согласно данным Национального института онкологии, показатель смертности от рака устойчиво снижается: с 5 случаев на 100 тысяч детей в 1975 году до 2,6 – спустя двадцать лет.
Статистика по Великобритании демонстрировала аналогичную тенденцию. В период 1962–1971 годов заболеваемость раком у детей оставалась практически неизменной. Затем наблюдался рост вплоть до 1995 года, после чего ситуация стабилизировалась. В 1971 году отмечалось примерно 10,1 случая на 100 тысяч детей. В 1995-м этот показатель вырос до 13,6 случая. Уровень смертности неуклонно снижался на протяжении всего этого периода: с 7,8 случая на 100 тысяч детей до 3,2 случая. Благодаря развитию медицины ситуация стабильно улучшается.
Рост заболеваемости раком у детей остановился, но все-таки этот рост был. Что могло стать причиной этого, если не химическое загрязнение? Важно помнить, что достоверность данных напрямую зависит от методов их сбора и анализа. У любой статистики есть свои сильные и слабые стороны. И статистика по раку может служить наглядным подтверждением этого универсального правила.
Существует два способа измерить распространенность рака в обществе. Первый – подсчитать количество смертей от этого заболевания. Эти данные тщательно фиксируются, так что их можно считать надежным способом решения этой задачи. Но это не так. Сегодня медицина шагнула далеко вперед и может победить рак даже в тех случаях, когда раньше у больного не было ни единого шанса. То есть смертность могла снизиться, даже притом что снижения заболеваемости не произошло. Другими словами, статистика по смертности искажает реальную картину.
Второй способ – опираться на показатель частоты заболеваний, то есть считать, у скольких людей был диагностирован рак. Вероятно, эта статистика точнее отражала бы распространенность рака в обществе. Однако и у этого способа есть недостатки. Если врачи научатся лучше диагностировать эту болезнь, то статистика заболеваемости может повыситься, несмотря на то что фактический уровень не изменится. Влияет на статистику и проведение массовых обследований. Многие формы рака, в том числе рак груди, рак предстательной железы, щитовидной железы и рак кожи, до определенного момента протекают бессимптомно. Люди могут даже не знать, что они больны. В ходе программ массового обследования выявляют как агрессивную, так и пассивную форму рака, и показатель заболеваемости растет. Это не означает, что раком стали болеть больше, просто его начали чаще диагностировать.
Таким образом, чтобы составить объективную картину, эксперты анализируют статистику, полученную двумя этими способами. Если данные однонаправленные (вместе растут или вместе снижаются), то, как правило, это достаточное основание для вывода о росте или снижении уровня заболеваемости. Однако часто они указывают в противоположных направлениях – как это было с заболеваемостью раком у детей в 1970–1980-е годы. Чтобы сделать объективный вывод, экспертам нужно принять во внимание множество факторов, способных повлиять на изменение статистики в ту или иную сторону. Но даже в этом случае остается процент неопределенности.
