В другом опубликованном нами исследовании мы установили, что ОЭКТ-сканирование изменяет диагноз или выбор метода терапии у лечащего специалиста в трех из четырех случаев. Группа из семи психиатров оценила медицинские карты более 100 пациентов, последовательно обратившихся в нашу клинику. На первом этапе психиатры знакомились с историей болезни и результатами анализов, но не с результатами ОЭКТ-сканирования, а затем ставили каждому пациенту диагноз и назначали план лечения. (Как мы уже говорили, это типичная практика.) На втором этапе врачам предоставили доступ к томограммам каждого пациента. Просмотр этих снимков изменял диагноз или план лечения в 79 % случаев. Большинство клинически важных изменений диагноза включало невыявленную травму мозга (23 %) и невыявленное взаимодействие с токсинами (23 %); изменения в плане лечения касались медицинских препаратов или нутрицевтиков (60 %)
[361].
Урок № 6. Сканирование мозга полностью изменяет дискуссию о добре и зле
Картина может стоить тысячи превосходных эпитетов, но карта бесценна. Карта дает понять, где вы находитесь, и дает представление о том, как добраться до того места, куда вы хотите попасть. Без точной карты вы блуждаете впотьмах, и это может стоить драгоценного времени для получения необходимой помощи… или даже вашей жизни. ОЭКТ – это карта, которая помогает направлять людей к здоровому мозгу и к лучшей жизни.
По мере того как наша работа становилась все более известной в Калифорнии, мы стали получать запросы от судей и адвокатов, которые пытались разобраться в сложном поведении обвиняемых и нуждались в нашей помощи. На сегодняшний день мы просканировали мозг сотен осужденных преступников и более ста убийц, включая нескольких серийных убийц. Мы знали, что люди, которые совершают злодеяния, часто имеют поврежденный мозг. Этого можно ожидать. Но более удивительным оказалось то, что у многих из них оказалось возможно привести мозг в нормальное состояние.
В своей книге «Измени свой мозг – изменится и жизнь!» я написал:
«Это радикальная мысль… Что, если мы будем оценивать и лечить поврежденный мозг, вместо того чтобы заключать его в токсичную и стрессовую обстановку? По моему мнению, мы могли бы сэкономить огромное количество денег, делая значительное количество этих людей более дееспособными и ответственными, чтобы после выхода из тюрьмы они могли работать, обеспечивать семью и платить налоги. Достоевский однажды сказал: «О государстве стоит судить не по тому, как оно относится к своим выдающимся гражданам, а по тому, как оно относится к своим преступникам»
[362].
Работа по сканированию мозга научила нас тому, что вместо одной лишь кары за преступления мы должны спрашивать, почему люди совершают дурные поступки, а затем искать способы помочь им, если они позволяют это делать. Тогда наше общество может стать лучше. Нынешний подход к осуждению и наказанию в нашей стране скорее напоминает возмездие и воздаяние, чем исправление. Это дорогостоящая ошибка, которая к тому же ухудшает духовное состояние общества. Поведение – по крайней мере частично – связано с физической работой мозга, которую можно улучшить в целебной обстановке.
Если вы лично не уделяете внимания вашему мозгу, ваша жизнь может серьезно сбиться с пути. Это похоже на слова из старой песни Фила Оукса «Ничто, кроме удачи», где говорится о заключенном:
Я парень молодой, что сбился с пути,
Ничто, кроме удачи, не подскажет, куда идти.
Но я бы изменил последние слова и сказал: Ничто, кроме здорового мозга, не подскажет, куда идти. И речь идет не только о преступном поведении. Речь идет о любом нестабильном поведении, таком как попытки самоубийства, супружеские измены, мотовство, агрессивность или безрассудность.
ДЖЕЙСОН: ПОСЛЕДСТВИЯ ВЕЛОСИПЕДНОЙ АВАРИИ
19-летний Джейсон был без памяти влюблен в Джессику, которая отвечала ему взаимностью. Однажды он попал в аварию на велосипеде, где полетел кувырком и сильно ударился левой стороной головы. На короткое время он потерял сознание. Врач скорой помощи был слишком занят своим делом, но сказал Джейсону и его родителям, что у него легкое сотрясение мозга и что за ним нужно пристально следить следующие несколько дней.
Через месяц поведение Джейсона изменилось, хотя никто не связывал это с полученной травмой. Он стал сердитым и невероятно ревнивым, чего не наблюдалось раньше. Джессика начала бояться его и в конце концов порвала с ним, что только ухудшило положение. Он не мог перестать думать о ней.
Три месяца спустя Джессика завела нового ухажера. Когда Джейсон узнал об этом, он пришел к ней домой, связал ухажера и изнасиловал Джессику. Вызвали полицию, и в ходе переговоров он несколько раз угрожал покончить жизнь самоубийством. (У него появились суицидальные мысли уже вскоре после аварии). В конце концов его поместили под судебную опеку.
Когда его адвокат узнал об аварии, он вызвал нейропсихолога, который проверил Джейсона, обнаружил доказательства потенциальной мозговой травмы и рекомендовал провести ОЭКТ-сканирование с моим участием.
Томограмма Джейсона свидетельствовала о многочисленных аномалиях, включая травму левой височной доли (часто ассоциируется с насилием, паранойей и суицидальными мыслями), чрезмерную активность ППИ (переключатель передач его мозга застрял на заднем ходу, и юноша не мог избавиться от дурных мыслей) и низкую активность ПФК (что приводит к плохому контролю над своими побуждениями). Эту закономерность мы часто наблюдали в случаях, связанных с насилием и одержимостью.
За решеткой Джейсон не переставал думать о самоубийстве. На основании его томограммы я рекомендовал сочетание медицинских препаратов, включая средства от припадков, для балансировки височных долей и антидепрессант венлафаксин, помогающий успокоить ППИ и активизирующий деятельность ПФК. Лекарства помогли: его настроение улучшилось, и мысли о самоубийстве больше не приходили к нему в голову. Он сказал, что давно не чувствовал себя так хорошо, и это было смелое заявление для человека, который собирался предстать перед судом по обвинению в нескольких преступлениях.
Судья, председательствовавший на процессе, готовился к переизбранию на должность в образе «беспощадного борца с преступностью». Ему было неинтересно слушать эту «новую нейронаучную брехню» (это его собственные слова), и он приговорил Джейсона к 11 годам тюрьмы. Когда он попал туда, усталый тюремный психиатр, который тоже не заинтересовался томограммами Джейсона, поставил ему диагноз «диссоциальное расстройство личности» и назначил соответствующее лечение. Через четыре месяца Джейсон повесился в камере. Я до сих пор прихожу в ярость, когда вспоминаю об этом. Да, он совершил ужасную вещь и должен был понести наказание. Люди с травмированным мозгом все равно несут ответственность за свой выбор. Но игнорировать, отрицать и отменять лечение проблем, вызванных сотрясением Джейсона, было совершенно неразумно и граничило с преступлением. Мы можем быть лучше, но для этого нужно уметь думать по-другому.
