Деньги я взяла из кошельков спящих. Просто шла по залу, доставала кошелек, вытряхивала себе на ладонь пару монет, остальное оставляла владельцу. Это не воровство, это дележка. А что в мою пользу… будем считать, что они мне заплатили за наведенный сон. Им сейчас не больно, не страшно, они не ждут смерти, не мучаются, и даже если кто-то умрет, он умрет во сне. Тихо.
Стоит это пары монет?
Думаю, да.
Вещи – собраны. Деньги есть.
Что еще надо сделать?
Самое противное. Я не хочу спать в одном номере с трупом. И оставлять его не хочу. И…
Вот что можно сделать с телом? На улицу вытащить? Или на ледник? Но вопросы пойдут. Рыжая есть рыжая…
Решение подсказал Корс.
– Шань, если ты переоденешься в ее платье, то, может, она за тебя сойдет?
Умничка у меня брат. Я уже говорила? И еще раз повторюсь, весь в меня!
Каково это – переодевать тело?
Гадко.
Хорошо хоть, окоченение прошло. Но все остальное… брр…
Если кто не в курсе, после смерти у человека, король там, нищий, расслабляются все мышцы, и тело опорожняется. Что с графиней и произошло.
Я думала обмыть ее, но потом решила не усердствовать. Так оно нагляднее будет.
Шанна Каран оказалась магом разума, выплеснула свою силу и умерла, истощенная. Корт Каран просто сбежал. Испугался, знал что-то, попал под удар – кто ж теперь скажет? Ищите, ловите, разбирайтесь.
Язвы?
А кто сказал, что у меня их не было? К нам с Корсом никто не заходил, я ведь вполне могла заболеть, а безумный больной маг – это страшно. Очень страшно.
Кое-как я переодела графиню в свои вещи, расчесала ей волосы, вздохнула.
Не было у тебя настоящего счастья, Шайна Элизабет Истарская. И жизни толком не было. И не получилось ничего…
Не ты первая, не ты последняя, но за тебя очень больно и обидно.
Обязательно заеду в столицу, переведаюсь с твоим дядюшкой, если он там. Самое подходящее место, чтобы деньги тратить. А ты ехала к нему в зубы, вот и сожрали, и косточки не хрупнули.
Ничего, я приеду и разберусь. Хотя бы ненадолго заеду. Это я тебе твердо обещаю.
И на миг мне показалось…
Знаете, так бывает.
Кто-то и что-то скажет при тебе, и ты понимаешь – правда. Кто-то сделает – правильно. Подсознательное, нутряное понимание справедливости, которое есть у всех людей и с которым они активно борются. Уж больно оно жить мешает, это понимание.
Сначала поймешь, потом совесть послушаешь, а потом и вообще помогать людям начнешь. Жуть!
Мое решение было совершенно правильным. И Шайна, там, где была сейчас ее душа, это одобрила.
Держись, дядя.
Дальше было самое неприятное.
Я завернула Шайну в простыни и одеяла и потащила сверток вниз по лестнице.
Одна.
Сама.
Не Корса же просить, он маленький, надорвется еще, расти не будет. А я справлюсь. Правда, волоком придется, и отдыхать, ну так что ж! Переживу.
По лестнице я труп попросту стащила за ноги. И по улице также тащила.
Вот и «Зеленая пчела». Царство сна.
Я даже не стала разбираться, кто тут жив, кто умер. Мне все равно! Пусть выживут, я не против, главное, чтобы мне никто не мешался. Разве что Ораса можно посмотреть…
Оказалось, жив и дышит. И язвы бледнеют, выцветают.
С каким трудом я затаскивала Шайну в свою комнату и укладывала поперек порога – это не рассказывать надо. Это просто на стиснутых зубах, на сжатых кулаках, и я едва не улеглась вместе с ней. Ненадолго, на пару минут.
А потом принялась выстраивать сцену.
Раскутала одеяла, уложила покойницу в нужную позу, по счастью, одеяла и простыня сохранили тело в целости. Оно – или она? – нигде не побилось, не покарябалось и выглядело вполне прилично. Только запылилось, волосы растрепались, и платье перекосилось.
Я все поправила и усадила Шайну к стене.
Шанна Каран, маг разума, вышла из своей комнаты на шум. Она ударила силой, но не рассчитала и умерла. Сделала пару шагов, привалилась к стенке, сползла по ней – и умерла. Что с ее братом – доискивайтесь сами.
Вещи пришлось оставить.
Почти все. Вот вещи Корса я забрала, а свои надо оставить, и ослика тоже. Мы его с собой взять не сможем.
Забрать я могу только самое личное. Книгу, шкатулку с дешевенькими побрякушками, которые мог взять и Корс. Остальное пусть лежит в номере.
Прости, Шайна, ты не слишком на меня похожа, но смерть меняет человека. Сильно меняет.
Может и сойти. Время мы точно выиграем, а нам это важнее всего.
Я вернулась с вещами в «Золотую пчелу». Корс протянул мне складень – хлеб, кусок говядины и соленый огурец сверху, и я вгрызлась в него от всей души.
Вещи собраны. Замена осуществлена. Остались люди, которые вповалку спят на полу и выздоравливают.
Что-то подсказывало мне, что будить их раньше времени не стоит. Я пришла около полудня, может, чуть позднее, вот к следующему полудню и проснутся. А пока и мы поспим.
Труп я вытащила, испакощенные простыни и одеяла кинула в стирку, новое белье взяла из другой комнаты. Остальное и так сойдет.
Мы с Корсом устроились в одной кровати, прижались друг к другу покрепче – и заснули.
* * *
Приближенный Ариост был решительно недоволен жизнью.
Маг разума?
Всплеск был, а мага-то и нет! Ни в одной деревне!
Мих старался на совесть: приближенный за эти дни объехал столько деревень, что мозоли на попе нажил, мальчишка показывал даже лесные хутора на два-три дома.
Но нигде, нигде не было того самого мага разума. Ни малейшего проявления.
И лесник с семьей просто испарились. Словно капелька воды на раскаленной сковороде.
Впрочем, умный человек всегда два и два сложит.
Считайте сами!
Была вспышка магии разума – пропал лесник – ни одного мага не обнаружили. Связаны ли между собой эти события?
Приближенный не знал, но на всякий случай разослал вестников.
Шем, Айнара, Айшет, Корс Ланаты. Мужчины темные, бабы рыжие. Этакие… фигуристые.
Особенно Ариост ни на что не рассчитывал, но вдруг? Не закинешь невод – и рыбку не поймаешь, дело житейское.
Следов убийства тоже не было. Хотя маг разума…
Эти твари способны на многое. Они внушат что угодно и кому угодно, заставят поверить, что черное – это белое, убьют не моргнув глазом… это вообще чудовища.
