Я выражаю мою благодарность за неустанную учтивость и бесценную помощь доктору Т. Гоббсу из Библиотеки Рена в кембриджском Тринити-колледже, доктору А. Бастеру из Библиотеки Уиллса Госпиталя Гая, мисс М. Николсон из архива Медицинского исследовательского совета, а также персоналу Британской библиотеки, Бодлианской библиотеки в Оксфорде и Кембриджской университетской библиотеки. Моему другу мистеру Вольфу Сэлинджеру я благодарен за проведенное расследование о том, какие записи в Берлинском техническом университете сохранились с того времени, когда Витгенштейн учился там инженерному делу (тогда это была Высшая техническая школа). Я должен поблагодарить также персонал университетской библиотеки за помощь, которую они оказали мистеру Сэлинджеру.
Одно из самых важных собраний писем, использованное в этой книге, содержится в Архиве Brenner в Университете Инсбрука. Оно включает несколько сотен писем к Витгенштейну (включая письма от Бертрана Рассела и Готтлоба Фреге, приведенные в главах 6–9), которые стали доступны совсем недавно. Я благодарен доктору П.М.С. Хэкеру из колледжа Сент-Джонс в Оксфорде за то, что он сообщил мне о существовании этой коллекции, а также доктору Уолтеру Метлаглю и профессору Алану Янику из Архива Brenner за любезно предоставленный доступ к ней и за то, что нашли время обсудить со мной содержание этих писем. Я благодарен Кеннету Блэквеллу из архива Рассела Университета Макмастера за разрешение цитировать эти и другие письма от Бертрана Рассела.
Я обязан отдельно поблагодарить доктора Михаэля Недо из Тринити-колледжа в Кембридже, чье знание рукописей Витгенштейна не имеет себе равных и который годами собирал фотографии, документы и копии документов, связанные с Витгенштейном, которые в итоге стали невероятно полезным архивом. Он не только предоставил мне совершенно свободный доступ к этим материалам, но также посвятил много времени обсуждению разнообразных аспектов моего исследования. Я в большом долгу перед ним за то, что он передал мне полезные копии расшифровок зашифрованных заметок из рукописей Витгенштейна.
Подобным же образом очень помог и доктор Пол Вийдевелд. Он ознакомил меня с деталями глубокого исследования, проведенного им в процессе работы над книгой о спроектированном Витгенштейном доме, предупредил о существовании опубликованных источников, о которых я иначе не узнал бы, и передал мне копии черновиков его собственной работы и документов, касающихся отношений Витгенштейна с Паулем Энгельманом.
За чтение и комментарии к ранним черновикам глав этой книги я благодарен доктору Дж. П. Бейкеру из колледжа Сент-Джонс в Оксфорде и профессору сэру Питеру Стросону из Магдален-колледжа в Оксфорде. Доктор Бейкер и его коллега доктор П.М.С. Хэкер оказали мне большую услугу, ознакомив с работой, которой они в тот момент занимались. Профессор Стивен Тулмин любезно прочел всю рукопись и сделал множество полезных указаний и критических замечаний. Мои редакторы, Дэвид Годвин и Эрвин Глайкс, читали ранние черновики и также добавили немало ценных примечаний. Готовя рукопись к печати, Элисон Мэнсбридж указала на ошибки, которые я сам бы не заметил, и я весьма обязан ее энтузиазму и дотошности, с которой она справилась со своей сложной задачей. Доктор Дэвид Маклинток любезно согласился проверить точность моих переводов писем Фреге и дневниковых записей Витгенштейна. Он внес много важных исправлений и привлек мое внимание к интересным нюансам и аллюзиям, которые я мог бы пропустить. Любые оставшиеся ошибки лежат, конечно, полностью на моей совести.
Без помощи моего агента, миссис Джилл Коулридж, я не смог бы выжить последние четыре года. Дженни я сердечно благодарен за то, что она пережила их вместе со мной.
Лондон, декабрь 1989 г.
Рэй Монк.
Предисловие
Фигура Людвига Витгенштейна обладает особенной притягательностью, которую нельзя полностью отнести на счет того громадного влияния, которое он оказал на развитие философии XX века. Он привлекает даже тех, кто совершенно равнодушен к аналитической философии. О нем пишут стихи, он вдохновляет художников на картины, его работу положили на музыку, он стал главным героем успешного романа, представляющего собой гораздо больше, чем просто беллетризированную биографию («Мир, как я его вижу» Брюса Даффи). Кроме того, о нем создано по меньшей мере пять телевизионных программ, существует бессчетное количество мемуаров, зачастую написанных едва знакомыми с ним людьми. Ф.Р. Льюис сделал свои «Воспоминания о Витгенштейне» предметом шестнадцатистраничной статьи, хотя видел его четыре или пять раз в жизни. Воспоминания о Витгенштейне опубликовали: женщина, учившая его русскому языку; тот, кто поставлял торф в его коттедж в Ирландии; и тот, кто сделал его последнюю фотографию, пусть они почти не были знакомы.
И все это параллельно нескончаемому потоку комментариев к философии Витгенштейна. И этот поток стремительно растет. Последняя библиография вторичных источников включает в себя более 5868 статей о его работе. Немногие из них будут интересны (или хотя бы понятны) кому-то за пределами академической среды, равно как немногие касаются тех аспектов жизни и личности Витгенштейна, которые вдохновили меня на эту работу.
Хотя интерес к Витгенштейну колоссален, он, к сожалению, является досадно однобоким: некоторые изучают его работу, не принимая во внимание его жизнь, а другие находят жизнь увлекательной, но работу — непостижимой. Думаю, нередко кто-то читает, скажем, «Мемуары» Нормана Малкольма, восхищается описанной там фигурой, вдохновляется на чтение работ Витгенштейна и вдруг обнаруживает, что не понимает там ни слова. Надо отметить, что есть много прекрасных вводных книг к трудам Витгенштейна, которые могут объяснить главные темы его философии и то, как он их трактует. Чего они не объясняют, так это того, что общего его работа имеет с ним самим — какая связь между духовными и этическими переживаниями, которые главенствуют в жизни Витгенштейна, и далекими, на первый взгляд, философскими вопросами, которые главенствуют в его работе.
Цель книги — преодолеть этот разрыв. Описывая жизнь и работу в одном повествовании, я надеюсь прояснить, как такая работа была проведена этим человеком, и показать то, что многие читатели Витгенштейна чувствовали инстинктивно — общность его философских интересов с душевной и духовной жизнью.
I
1889–1919
Глава 1
Лаборатория саморазрушения
«Зачем говорить правду, если выгоднее солгать?»
Таков предмет первых философских размышлений Людвига Витгенштейна — из тех, что были записаны. В возрасте восьми или девяти лет он остановился в дверях, задумавшись над этим вопросом. Не найдя достойного ответа, он решил, что, в конце концов, нет ничего плохого во лжи при определенных обстоятельствах. Позже он описал этот случай как «опыт, если и не решающий для моей будущей жизни, то по крайней мере в духе моего характера той поры»
[1].
