– Шеннон, – его голос звучал хрипло. – Вот это да. Как я рад слышать твой голос. Это твой номер телефона?
– Моего парня. – Мне удалось удержаться от того, чтобы посмотреть на лицо Бриджера, когда я назвала его так. Но это было нелегко.
– Пару месяцев назад я написал тебе письмо. Ты получила его?
– Только на прошлой неделе. Потому что я сменила имя и на почте все перепутали.
– О, – сказал он тихо. – Я не знал.
– Конечно, откуда же? У тебя есть свободная минута? У меня проблема.
– Для тебя у меня всегда найдется минута. В чем дело?
– Проблема не моя, но очень важная. Мне хотелось бы узнать, как повели бы себя в таком случае социальные службы Коннектикута. Девочка – ей восемь лет, ее мать умерла. Но у нее есть взрослый брат, который хочет получить право опеки. И это срочно.
Он секунду помолчал.
– Похоже, дело серьезное. А это как-нибудь связано с историей Джей-Пи?
– Никоим образом. Но это тесно связано с людьми, которых я люблю.
Ну пожалуйста, мысленно умоляла я. Пожалуйста, помоги.
– Может быть мне приехать и обсудить это лично? – предложил он. Я мог бы быть в Харкнессе… к пяти часам.
Меня затопила волна облегчения.
– Отличное предложение. Но ведь, наверное, офисы социальных служб уже закроются к этому времени?
Трубка еще немного помолчала.
– А почему бы тебе не рассказать мне всю историю? Что это за девочка?
– Младшая сестра моего парня. – На этот раз я скосила глаза на Бриджера. Он, не отрываясь, смотрел на меня, но лицо было непроницаемым. – Летом он забрал ее из дома. Потому что у мамаши была наркозависимость и страшноватые дружки.
– Черт возьми, – сказал Брайан мне в ухо.
– Она жила в общежитии до сегодняшнего утра, пока не явились сотрудники службы опеки и не забрали ее прямо из школы. Потому что мать умерла. А они, вероятно, думают, что она живет дома.
– А отец?
– Умер.
– Вот ведь история, – вздохнул Брайан. – Мне очень жаль.
– Мне тоже.
– Ладно. Как зовут твоего парня? Я могу поговорить с ним?
– Конечно.
Я передала телефон Бриджеру. Пока я собирала вещи, которые он расшвырял по комнате, он говорил с дядей Брайаном, посвящая его во все подробности. Десять минут спустя Бриджер поблагодарил дядю и дал отбой. Отложив телефон, он повернулся ко мне.
– Что теперь будет? – спросила я.
Бриджер провел ладонью по лицу.
– Он будет всех обзванивать и постарается выяснить, где она и могу ли я с ней увидеться. А потом он перезвонит мне и обсудит со мной вопрос о праве опеки.
– Ух ты. Здорово.
– Спасибо, что позвонила ему, – говоря это, Бриджер даже не посмотрел на меня.
Я попыталась проглотить комок в горле, но он никуда не девался.
– Я бы сделала все что угодно, чтобы помочь тебе.
– Если так, то где же тебя, нахрен, носило? – Тут он поднял голову, его глаза были холодными. – Я на тебя невероятно зол.
Раздражение на его лице заставило меня задрожать от страха.
– Я знаю, что ты зол. Но мне нужно было затаиться, чтобы охранники моего отца оставили меня в покое.
– И как, помогло? – От сарказма в его голосе у меня защипало в глазах.
– Извини, Бридж.
– Твой телефон прослушивается? Ты поэтому отшила меня эсэмэской?
Я кивнула.
– Ты хотела, чтобы они ее прочитали?
Я снова кивнула.
– Могу ли я узнать чертову причину, по которой ты вообразила, что это хорошая идея?
Я понимала, что заслужила его злость, но она все равно меня пугала.
– Их главный говнюк начал задавать вопросы, заметив, что, кроме тебя, я никому не звонила. Он практически угрожал тебе. А потом… – я сглотнула слюну, – он спросил, кто такая Люси.
– Блин. – Глаза Бриджера широко раскрылись. – Нужно было просто рассказать мне.
– Зачем? Чтобы ты с ума сходил из-за двух человек вместо одного?
– Да я и так с ума схожу! – заорал он. – Я так зациклился на тебе, что не заметил, как подкрался… весь этот кошмар!
– Так, значит, я во всем виновата, – выпалила я.
Он сгорбил плечи.
– Этого я не говорил.
– Все мерзости моей жизни полезли в твою.
– …где уже и так была тонна мерзости, – закончил Бриджер.
Он снова поднял на меня глаза, но по его лицу ничего нельзя было прочитать. Сердце у меня запрыгало, как всегда, когда я встречалась с ним взглядом. Он был от меня всего в трех футах, но казалось, будто нас разделяют мили.
Пока мы стояли, сердито глядя друг на друга, дверь открылась. Раздалось покашливание, и в комнату вошел Хартли.
– Значит, так, плохая новость: декан сегодня уехал на конференцию в Нью-Йорк. Хорошая новость: его помощник выкроил для тебя час на завтра после обеда.
– Спасибо, друг.
– И я пойду с тобой, – добавил Хартли. – Ты же разрешишь?
Бриджер перевел взгляд на друга.
– Да, это было бы хорошо.
– Мы вернем ее, Бридж. Мы все сумеем уладить.
– Ага. – В его голосе не было ни тени убежденности.
– Что делаем дальше? Можем арендовать машину и поехать в службу опеки.
Хартли, стоя у двери, переминался с ноги на ногу, и мое сердце переполнялось радостью оттого, что у Бриджера есть друзья, готовые ему помочь.
Бриджер сунул руки в карманы.
– Вообще-то мы ждем, когда позвонит дядя Скарлетт. Он сейчас выясняет, что к чему.
– Отлично. Что еще?
– Иди на тренировку, Хартли. Поможешь мне завтра.
Хартли колебался.
– Уверен?
– Абсолютно, друг. Иди.
Но Хартли не сразу сдвинулся с места.
– Кажется, до меня наконец дошло, почему ты бросил хоккей.
Бриджер тяжело опустился на кровать.
– Именно. Теперь ты понимаешь.
– Ну ты и кретин. Я просто в бешенстве, что ты мне не сказал. – Бриджер взглянул на меня, и мы смотрели друг на друга, не отрываясь, пока Хартли продолжал ругаться. – Наверняка у тебя была какая-нибудь идиотская благородная мысль, что ты сможешь разрулить все сам.
– Знаю, – без выражения сказал Бриджер.
Хартли испустил тяжелый вздох.
– В прошлом году ты столько помогал мне. Подохнуть можно, как ты мог от меня скрывать?
