Я мог бы пойти в кабинет к Гарри, однако чутье подсказывало мне, что этим я лишь ухудшу ситуацию. Было очевидно, что Хёрст, выражаясь фигурально, отделается подзатыльником. Максимум – оставят после уроков. Вздыхая, Гарри объяснит, что у него связаны руки; что отстранить Хёрста от занятий было бы неправильно, учитывая состояние его матери, не говоря уже о приближающихся экзаменах. И, в конце концов, дети есть дети.
Проблема в том, что, если позволить детям быть детьми, они начнут мазать себе лица свиной кровью, толкать друг друга с обрывов и разбивать головы сверстников камнями. Задача учителей, родителей и просто взрослых заключается в том, чтобы всеми способами помешать детям быть детьми, пока они не разнесли гребаный мир на куски.
Я медленно брел по коридору. Он уже был пуст – вот только школьные коридоры никогда не кажутся по-настоящему пустыми. В нем слышались отзвуки смеха, криков и воплей учеников, которые давно уже его покинули. Их призраки все так же были здесь. Они роились вокруг меня, вопя из прошлого «Эй, Торни!» и «Мы достанем тебя, Пончик!». Вновь и вновь звенел звонок, а уже давно истлевшие в прах кроссовки, со скрипом скользя на углах, неслись на уроки, которые никогда не заканчивались. Пару раз мне показалось, что в оконных стеклах я видел не только свое отражение. Копна светлых волос. Худенький мальчишка с кровавым месивом вместо лица. Но внезапно все это исчезло, словно кто-то выключил компьютерную программу.
– Мистер Торн?
Я вздрогнул. Передо мной стояла мисс Грейсон, прижимая к груди синие папки и холодно глядя на меня сквозь очки.
– Вы разве не должны быть на занятиях?
Ее тон заставил меня почувствовать себя так, словно на мне самом была школьная форма.
– М-м-м, да, я как раз туда иду.
– Все в порядке?
– Да просто иногда с утра ты задумываешься о том, зачем вообще стал учителем.
Она кивнула.
– Вы хороший учитель, мистер Торн.
– Правда?
– Да, – она положила руку мне на предплечье. – Вы здесь нужны. Не сдавайтесь.
– Спасибо.
Нечто похожее на улыбку скользнуло по ее лицу. Затем она зашагала дальше по коридору. В своих стильных мокасинах, кардигане и бежевой юбке она сама чем-то напоминала призрака из прошлого.
* * *
Когда я наконец вошел в помещение, мои десятиклассники меня уже ждали. «Ждали» означало сидели, уткнувшись в смартфоны и положив ноги на парты. Завидев меня, кое-кто из них нехотя попытался убрать телефоны и сесть прямо. Однако большинство даже не обратило на меня внимания, пока я ставил свой рюкзак на стул.
Я обвел всех взглядом. Несмотря на слова мисс Грейсон, меня внезапно охватило ощущения подавленности и бессмысленности моей работы, моей жизни, моего возвращения сюда. Пройдя по классу, я раздал ученикам замусоленные томики «Ромео и Джульетты».
– Отложите телефоны, пока я их у вас не забрал. И должен предупредить, что я часто путаю школьный сейф с микроволновкой.
Класс слегка засуетился.
– Ладно, – произнес я, возвращаясь к доске. – Тема сегодняшнего урока – «Как получить хотя бы четверку за посредственное сочинение, которое я сдал на прошлой неделе».
По классу пронесся шепот. Один храбрец поднял руку:
– И как, сэр?
Я сел и извлек из ранца гору домашних заданий, которые должен был проверить на выходных.
– Вы можете посидеть тихо, притворяясь, что исправляете в них ошибки, а я притворюсь, что и правда их читал.
Достав красную ручку, я с выражением посмотрел на учеников. Они немедленно открыли свои книги.
Урок был окончен, ученики отпущены, а оценки выставлены; вопреки моему собственному предположению, я прочел большинство сочинений, причем некоторые из них справедливо заслужили четверку. Собрав рюкзак, я включил телефон и проверил сообщения. Ничего. Никакого ответа от таинственного свидетеля. Впрочем, иного я и не ожидал. Это было бы слишком просто. И все же, даже несмотря на понимание тщетности своих попыток, я набрал номер еще раз.
Раздался звонок. Я нахмурился. В помещении находился телефон, который начал звонить ровно в тот момент, когда я набрал номер таинственного незнакомца. И этот телефон лежал у меня в кармане. Сунув туда руку, я вытащил старую «Нокию». Телефон Маркуса. Я стоял, тупо уставившись на него. На экране светился мой номер. Звонок прекратился, и автоответчик сообщил мне, что мой вызов переадресовывается на голосовую почту, предоставляемую компанией «Водафон», и все в таком духе.
Я продолжал таращиться на телефон, силясь понять хоть что-нибудь, когда в дверь громко постучали. Я сунул «Нокию» обратно в карман.
В класс вошла Бет и уселась на одну из парт.
– Привет!
– Заходи, присаживайся.
– Спасибо, я так и сделала.
– Как решился вопрос с Хёрстом?
– Неделя под административным надзором.
– И все?
– Больше, чем я ожидала. Мне доводилось встречать амеб, которые были менее бесхребетными, чем Гарри.
– Значит, все приятели Хёрста подтвердили его историю?
– О, они подпевали ему подобно самому гнусному пацанячему бэк-вокалу.
– Ясно.
Пауза.
– Слушай, насчет произошедшего…
– Ты все правильно поняла, – перебил я ее. – Я почти утратил контроль над собой.
– Я так и подумала.
– Когда я смотрю на Хёрста, мне иногда кажется, что история повторяется.
– Я знаю, что это, вероятно, не мое дело…
– Вероятно.
– Но ведь между тобой и Хёрстом-старшим что-то происходит? Это ведь как-то связано с твоим возвращением, да?
– Почему ты спрашиваешь?
– Об этом спрашиваю не только я.
– В смысле?
– До Гарри дошли слухи о вашем знакомстве. Думаю, он беспокоится, что это может вылиться для него в проблемы. И под проблемами я подразумеваю то, что это может стоить ему работы.
– Пусть не беспокоится. Это древняя история.
– В этой глуши не бывает древних историй.
Она была права. В Арнхилле секретов было больше, чем родственников.
– В общем, – продолжила она, – ты не против поболтать завтра вечером за бокалом пива?
Я задумался. Мне не слишком хотелось говорить о Хёрсте. Но, с другой стороны, мне хотелось поговорить с Бет.
– Ладно.
– Отлично. Ты платишь.
– О! Хорошо.
Ухмыльнувшись, она спрыгнула с парты. Однако мне нужно было спросить ее кое о чем еще.
– Бет, ты хорошо знаешь Маркуса и его семью?
