В столице, несмотря на возрастающие ограничения на общественное служение, детское служение становилось все более систематичным, особенно во дворце Ливен. Возможно, из-за своего частного характера оно было меньше подвержено полицейскому досмотру. Госпожа Классовская, гувернантка в доме Ливен, вела воскресную школу для детей в доме, включая и детей прислуги. Всего 50 детей посещали эту школу, считая пятерых детей Ливен, семерых детей одной из служанок, шестерых детей другой, пятерых – третьей и других. Эта маленькая воскресная школа быстро росла и скоро разделилась по возрастным группам. Княгиня Александра Ливен проводила уроки для маленьких мальчиков на лестнице, где дети сидели рядами на ступеньках. В ее классе был маленький беленький мальчик по имени Коля. Он вырос в великого проповедника Николая Ивановича Пейсти
[278]. Младшая дочь Ливен – княжна Софья – к 1890 г. сама вела класс еще более младших детей, ей тогда было 9 лет. Ее мать, Наталья Ливен, особенно интересовалась духовным развитием своих детей. Когда ее дочери Софье было тринадцать лет и она уже четвертый год учила младших детей, мать спросила ее: «Имеешь ли ты Духа Святого?»
[279]. Это стало поворотным моментом в духовной жизни юной Софьи.
Детские и молодежные служения продолжали играть важную роль, по мере того как дети росли. Представительница американской христианской Ассоциации молодых женщин, которая посетила С.-Петербург, предложила, чтобы именно они начали в России работу, подобную американским группам девушек. Три сестры Ливен вместе с более старшей баронессой Юлией Александровной Засс вскоре начали воскресными вечерами по очереди руководить группой под покровительством ассоциации. Позже эти собрания для молодых женщин продолжались, чередуясь, – либо во дворце Ливен на Большой Морской, либо у Чертковой на Васильевском острове, в зале для собраний. Иногда даже знатная и теперь уже пожилая Елизавета Ивановна Черткова сама обращалась со Словом к молодым женщинам. В то же время под руководством Фетлера в начале 1900-х гг. процветала воскресная школа для младших детей
[280].
Жизнь служения
Евангелизм и ученичество играли главную роль в деятельности пашковцев, но последователи Пашкова не ограничивались устной пропагандой своей веры. Побуждаемые любовью Христа и данной им любовью к соотечественникам, они служили тем, кто не присоединялся к ним и даже не считал себя последователем Христа. Хотя в основании такой деятельности всегда лежало желание познакомить других со Христом, пашковцы являли собой искреннюю заботу о благосостоянии других людей не из чувства долга, затронутой совести или желания воздействовать на несчастных, чтобы приобрести обращенных. Три главных области их деятельности можно подвести под эту категорию, включая многочисленные служения сострадания, огромное литературное служение и усилия по созданию единства во Христе.
Являя Христову любовь
Как уже отмечалось, вместе с изменением жизни Пашкова произошло изменение и в его взглядах на социальное устройство. Ни он, ни его последователи больше не хотели вести прежний образ жизни высшего класса, изолированного от менее удачливых. Дешевые столовые для бедных, приюты для бездомных, сирот и стариков, больницы и школы были естественным ответом на их поклонение Христу, также как пожертвования нуждающимся и вмешательство в дела невинно осужденных. В то время как «хождение в народ» нигилистов, со всеми их добрыми намерениями, провалилось, усилия пашковцев с подобными же целями имели значительный успех.
Дешевая еда
Одной из самых известных социальных организаций пашковцев была дешевая столовая для студентов и других бедных людей в доме, принадлежащем Пашкову на Выборгской стороне города, в которой кормились ежедневно до тысячи человек, причем, по отзывам, «продуктами лучшего качества, какие только может нам дать северная столица»
[281]. Этот ресторан очень любили студенты, которые оценили хорошую пищу, невысокие цены и дружелюбных пашковцев – официантов и официанток. Стены ресторана были покрыты библейскими стихами. Княжна Софья Ливен вспоминала, как мать брала ее туда, когда она была еще ребенком: «Наша мать изредка брала меня с сестрами на Выборгскую, и нам тоже представляло большое удовольствие выпить там чашку кофе с горячими пирожками. Все это казалось гораздо вкуснее того, что мы ели дома»
[282]. Княжна Софья годами позже встретила пожилого русского верующего в Париже, который вспоминал, как он, бедный студент с революционными взглядами, еще не верующий в Христа, любил посещать эту столовую, чтобы купить суп за три копейки. Пашковцы надеялись этим учреждением отвести студентов, склонных присоединиться к революционерам, от их опасных взглядов, позволяя им испытать любовь и дружелюбие внутри общества, наполненного горечью и злобой.
Хотя целью этого питательного центра было не проповедовать, а кормить бедных, столовая вскоре испытала нападки со стороны местных властей. Обер-прокурор Победоносцев писал министру внутренних дел в 1882 г., что «г. Пашковым открыта здесь и содержится на счет его даровая для бедных столовая, в которую допускаются с условием слушать проповеди и учение Пашкова и Бобринского»
[283], а в 1912 г. православный противосектантский доклад объяснял: «Для поддержания сектантской пропаганды в столице нашей Пашков устроил дешевую столовую. В ней полунищих посетителей кормили дешевыми обедами, кормили и прямо даром, если они обнаруживали склонность к переходу в сектантство»
[284]. Стед не согласен, что столовая была даровой, указывая, что она была свободной, т. е. открытой для всех, но не без стоимости
[285]. Княжна Софья, допуская, что столовая была «центром евангельской работы» для Пашкова и Корфа, указывала, что пашковцы свидетельствовали прежде всего своим дружелюбием и заботливостью, сочетавшимися с библейскими стихами на стенах. Однако библейские стихи со стен пришлось удалить, и позднее это учреждение было закрыто, а один из поваров выставлен из Петербурга за то, что дал Новый Завет полицейскому на улице. Однако, несмотря на запреты евангельской проповеди, другой пашковец открыл три других кухни, где давали суп (1880-е гг.), кормя 1800 человек за несколько копеек с каждого
[286].
