Обзор поведенческих признаков болезни Хантингтона: J. Cummings, "Behavioral and Psychiatric Symptoms Associated with Huntington's Disease," Advances in Neurology 65 (1995): 179. Также см.: M. Mendez, "Huntington's Disease: Update and Review of Neuropsychiatric Aspects," International Journal of Psychiatry in Medicine 24 (1994): 189.
Синдром лобной расторможенности рассматривается в J. Cummings, "Frontal-Subcortical Circuits and Human Behavior," Archives of Neurology 50 (1993): 873.
Синдром Туретта описан в книге Оливера Сакса «Человек, который принял жену за шляпу» (The Man Who Mistook His Wife for a Hat and Other Clinical Tales, 1985)
[9]. Это сборник историй о пациентах Сакса, знаменитого невролога, читается книга очень легко.
Черты личности пациентов с особенностями височных долей мозга описаны в S. Waxmanand N. Geschwind, «Hypergraphiain Temporal Lobe Epilepsy,» Neurology 24 (1974): 629. Покойный Гешвинд, один из столпов неврологии, сформулировал многие из современных представлений о данном типе личности.
Прекрасное введение в обсессивно-компульсивное расстройство – книга Джудит Рапопорт «Мальчик, который не мог перестать мыться» (The Boy Who Couldn't Stop Washing, 1989). Автор – возможно, главная исследовательница этой темы – собрала удивительные истории.
Работа Саймона Левея о биологических основах сексуальной ориентации описана в целом ряде публикаций. Его главная статья о структурных различиях мозга – S. Levay, "A Difference in Hypothalamic Structure between Heterosexual and Homosexual Men," Science 253 (1991): 1034. Он дает обзор этой темы в научно-популярной книге "The Sexual Brain" (1993). Открытия Левея, и даже в большей степени работы Дина Хеймера, касающиеся возможных генетических предпосылок сексуальной ориентации, имеют определенные противоречия. Описание этих противоречий кратко приводится в легких для чтения статьях: S. Levay and D. Hamer, "Evidence for a Biological Influence in Male Homosexuality," Scientific American 270 (May 1994): 44; и W. Byne, "The Biological Evidence Challenged," Scientific American 270 (May 1994): 50.
Прятки приматов
Доктор Павиану утверждает: «Все любят подглядывать»
Берил Кук, «Замочная скважина», 1981
Я пытаюсь различить детали, но все сливается. Это Кейто Кейлин был тайным любовником Тони Хардинг? Я правильно помню, что Хайди Флейс наняла братьев Менендес, чтобы разделаться с Джоном Уэйном Боббитом? Вуди Аллен был за рулем белого форда, на котором Майкл Джексон сбежал из квартиры, которую снимали Джон Кеннеди – младший и Дэрил Ханна?
Неловко иметь плохую память. Еще более неловко вообще знать такие вещи. Едете в транспорте, специально читаете Сартра на французском, выкрутили плейер на максимальную громкость, чтобы все слышали струнный концерт Бартока. Но не можете удержаться, чтобы не наклониться вперед – совсем чуть-чуть – и заглянуть через плечо соседа с журналом People, чтобы рассмотреть новую прическу Лесли Абрамсон.
Еще хуже на дружеских встречах. О свежих сплетнях и скандалах заговаривают с некоторой неуверенностью, небрежностью. Но, заговорив, патентованные интеллектуалы должны действовать по определенным правилам. О. Джей Симпсон – Америка, в которой за деньги можно получить любое решение суда, дальше расовый вопрос, дальше очередной виток дебатов о смертной казни. Вуди и Миа – распад нуклеарной семьи. Вечер все тянется, необходимость быть отстраненным и интеллектуальным нарастает. Лорена Боббит
[10] – очевидная параллель с ритуалами обрезания у австралийских аборигенов. Братья Менендес – новое прочтение Луизианской покупки и истребления американских бизонов. И, несмотря на высоколобый тон, вы чувствуете, будто запачкались. Нам стоило бы обсудить Маркса и то, как его чирьи связаны с диалектическим материализмом. Высоколобый тон выводит вас из себя. Я хочу спросить у всей компании, с кем хуже застрять в лифте – с Джонни Кокраном или с Нэнси Керриган?
Почему мы такие вуайеристы, почему не можем не гнаться за сенсациями? В самые плохие дни, засыпая утром на работе, потому что полночи смотрел, как Тед Коппель рассказывает об очередной звезде-однодневке, я утешаюсь тем, что я не один такой.
Я веду двойную научную жизнь: когда я не изучаю нейроны и гормоны стресса в лаборатории, мои дни проходят в степях Восточной Африки за изучением стад диких павианов. Я наблюдаю за их социальными махинациями и сложным взаимодействием с сотнями обитателей саванны. Кучка обезьян сидит в поле. Завязывается драка. Дерутся два крупных высокоранговых самца. Напряжение росло между ними уже давно, и вот происходит взрыв. Сотня фунтов мускулов и тестостерона, острые клыки – больше, чем у взрослого льва. Выпады, удары, вопли. Кто окажется поблизости, тот рискует пострадать – или в самой драке, или сразу после нее, когда проигравший захочет выместить обиду на ком-нибудь помельче. Что логично сделать? Убраться подальше. Что делает половина животных? Бросают свои дела, встают на задние лапы, проталкиваются поближе, чтобы лучше видеть. Возможно, они хотят научиться искусству боя или молча засвидетельствовать крах пацифизма? Нет, им просто любопытно, что будет.
Вуайеризм иногда проявляется в другом знакомом нам виде. Особо отличился в этом деле самец-подросток, которого я назвал Авессаломом, присоединившийся к стаду несколько лет назад. Тогда он только-только открыл для себя девушек, то есть самок павианов. У него самого на этом фронте ничего не происходило, ему оставалось высматривать, что там у остальных, на что уходила добрая половина его времени. Заметив сексуальное ухаживание в стаде, он тут как тут, в ближайших кустах, вытягивает шею, стараясь разглядеть все подробности. В один прекрасный день высокоранговый самец и «горячая» самка тихонько сидели, вычесывая друг друга. Они отошли от остального стада и уединились, явно настраиваясь на продолжение. Внезапно Авессалом, который в поисках лучшего ракурса тихонько прополз по ветке дерева прямо над ними, свалился им на голову – ветка не выдержала его веса. Не понравилось это никому.
А иногда подобный вуайеризм бывает похож на пересуды деревенских жителей. Самка по имени Ребека родила первого детеныша. Первородящие самки нечасто проявляют материнские навыки, но Ребека была особенно безнадежна. Отходя от стаи, она забывала ребенка, часто его шлепала, не умела посадить малыша на спину, чтобы было удобно нести, – он свешивался в сторону, хватаясь за основание ее хвоста. Однажды, когда Ребека перепрыгивала с ветки на ветку, детеныш не удержался и упал на землю с высоты десяти футов. Мы, наблюдавшие за этим приматы, доказали свое родство тем, что пользуемся примерно одинаковым количеством мозговых синапсов для наблюдения и реакции на это событие, – все поступили одинаково. Пять самок павианов на дереве и двое людей ахнули в унисон. Затем, замолкнув, перевели глаза на детеныша. Через мгновение он выпрямился, поискал глазами мать на дереве и бодро поскакал к своим друзьям, что были неподалеку. И мы все хором закудахтали от облегчения.
