– Смирнов не выглядит малообразованным человеком, – удивилась Лида, – речь правильная, словечек: «ихний», «ложить», «покласть» я от него не слышала. С ударением в глаголе «звонит» тоже порядок.
– Несмотря на трудное детство, Смирнов отлично учился, – пояснил Кузя, – но после восьмого класса ушел в профессионально-техническое училище – ПТУ. Этим заведением матери пугали своих детей-двоечников. Оказаться в ПТУ считалось почти позором, хотя там обучали нормальным профессиям. Да, Андрей выбрал стезю автомеханика, но это не означает, что он не читал книг, не занимался самообразованием. Думаю, он ушел из школы, чтобы получать стипендию, мать небось все пропивала.
– Я ему не верю, – отрезала Лида.
– Я просто озвучил, что нарыл, – обиделся Кузя, – ничего от себя не добавил, не убавил.
– Я не о вас, – сказала Банкина, – о Смирнове. Что-то с ним не так! Почему он не женился?
– Не нашел пару, – ответил Собачкин.
– Зачем ему моя сестра? – не утихала Лидия.
– Влюбился, – сказала я.
– В его возрасте о страсти не думают! – воскликнула клиентка. – И баба в постели уже не нужна.
– Когда выйдете на пенсию, тогда и поговорим на тему секса в среднем возрасте, – усмехнулся Собачкин. – Мужчина не первой молодости, но вполне крепкий, богатый, неожиданно понял: он не жил нормально. В юности пришлось бороться за место под солнцем, не до амурных дел было.
– Он не служил в армии, – вдруг заявил Кузя, – так сказано в его официальной биографии. Он хотел стать солдатом, но врачи запретили.
– По какой причине молодого здорового парня освободили от армии? – поинтересовалась я.
– Аллергия на треску, – ответил Кузя.
– Шутишь? – не поверила я.
– Серьезен, как никогда, – возразил наш повелитель ноутбуков, – есть список болезней, на основании которых вас стопроцентно на километр к воинской части не подпустят. Аллергия на треску одна из них.
– Как армия связана с рыбой? – в свою очередь изумилась Лидия.
– Напрямую, – пояснил Собачкин, – треска в советское время была одним из самых дешевых и распространенных сортов рыбы. В армейских столовых ее постоянно готовили. Не знаю, как сейчас, но даже когда я служил в армии, нас ею постоянно потчевали. Если у солдата была аллергия, то он или постоянно голодал, или умирал от анафилактического шока.
– Ясно, – кивнула Лида, – вроде все прозрачно, объяснимо, но я Андрею не верю. Улыбается, а глаза как пуговицы, в них нет радости. Что-то с ним не так. Не нравится он мне. Давайте заключим договор, вы пороетесь в биографии Смирнова не на скорую руку, а тщательно. Свадьба будет не завтра, время еще есть, но его немного. Если ничего не найдете, выясните, что Андрей не скрывает ничего ужасного…
– Что вы имеете в виду под словом «ужасное»? – прервал ее Сеня.
Лидия покраснела.
– Родители прочитали о нем в интернете, ничего дурного там нет. Ну, разве что он из неблагополучной семьи. Но людей, у которых родители пьют, много. Ничего другого порочащего не нашли. А я думаю: Смирнов брак не оформлял, но, возможно, имеет любовницу и пятерых детей от нее.
– Не исключено, – не стал спорить Кузя, – это обычная ситуация. Но он отпрысков не признал. Или они оформлены на другого мужчину. Алименты Андрей Владимирович не платит, и никто на него в суд для их получения не подавал. Деньги его в чужие руки не утекают.
– При чем тут деньги? – рассердилась наша клиентка. – Они по значимости на последнем месте. Речь идет об обмане, лицемерии, нечестности. И да, он не переводит денег на воспитание и пропитание детей официально. Но он может спокойно отдавать их бабе или кидать ей на карту. Узнайте все! Изучите его под лупой.
– Хорошо, – согласился Сеня, – но если мы ничего не обнаружим и Смирнов окажется чист, он просто влюбился в Софью, тогда что?
Лидия надулась.
– Я признаю свою неправоту, с легкой душой стану подружкой невесты и постараюсь полюбить Андрея Владимировича от всего сердца. Но что-то мне подсказывает, что он не так хорош, каким хочет казаться. Ищите.
– Мы не станем подтасовывать факты в угоду вам, – предупредил Собачкин.
Лидия снова вспыхнула.
– Разве я просила об этом? Мне нужна честная информация. Доскональная. С кем он дружит? С кем жил? Я не верю, что мужик дожил до седых волос и не имел любовниц. Он что, девственник? Это смешно! Соберите мне все крошки, которые упали с его стола. Я не собираюсь разбивать сердце Сони, подсовывая ей лживые сведения. Никогда. Но я не хочу, чтобы вскоре после свадьбы из всех щелей пафосного особняка Смирнова полезли скелеты и трясли костями перед лицом моей единственной сестры.
Глава 5
– Как дела? – спросила я у Дегтярева.
– Отвратительно, – процедил полковник, – на завтрак дали овсянку. На воде. Одну ложку. Без соли, сахара, меда. Все.
– Даже чаю не предложили? – удивилась я.
– Один стакан, – буркнул Александр Михайлович, – пустой.
– Пустой стакан? – изумилась я.
– Чай пустой, – разозлился Дегтярев, – без сахара! Ни варенья, ни печенья, ни кекса… Даже куска хлеба не предложили. Здесь просто ад. Я решил: сегодня уезжаю!
– В другой номер? – спросила я. – Этот не понравился? По мне, так очень симпатичный, уютный, кровать широкая, телевизор с большим экраном, санузел.
– Номер ничего, – согласился толстяк, – но все остальное отвратительно.
– А именно? – спросила я. – Ты не в профсоюзном санатории по бесплатной путевке. Пребывание в центре «Сто семь бегемотов» стоит денег. Если что-то не так, надо немедленно сообщить об этом администрации.
– Да здесь все по-идиотски, начиная с названия, – зашипел полковник. – Ничего нормального в этом заведении нет.
– Написать на вывеске центра, в котором тучные люди теряют вес, «Сто семь бегемотов» не самая лучшая идея, – согласилась я. – А что еще плохо?
– Еда отвратительная… – начал Дегтярев, и тут в дверь постучали.
– Кто там? – закричал полковник. – Я занят!
Дверь приоткрылась, появилась симпатичная девушка в голубом халате.
– Александр Михайлович, простите, что помешала, но у вас прием пищи строго по расписанию. Извините.
– Ладно, – пробурчал полковник, – сейчас приду.
– Мы с удовольствием угостим вашу гостью полдником, – заулыбалась медсестра. – Меня зовут Наташа.
– Дарья, – представилась я.
– Вы любите пудинг по-итальянски? – спросила девушка. – И прекрасный кофе?
– Звучит заманчиво, – сказала я.
– Тогда спускайтесь в столовую, – предложила Наташа и убежала.
– Невкусно готовят? – продолжила я прерванный разговор.
