И опустился на колени.
– Мне приснился сон, – сказала напарница.
– Кошмар?
– Ну да.
– И что же ты видела?
– Я спала на этом кресле, а потом возле меня появилось нечто. Я ясно его ощущала. Как будто я наполовину бодрствовала. Я старалась не смотреть на это нечто, потому что понимала, что именно этого оно от меня ждет, но, в конце концов, не выдержала. Оно было просто тенью, и я не могла разглядеть его лица. А потом внезапно вместо него появилась Пейдж.
– Пейдж появилась в твоем сне?
– И она улыбалась. Хотя в этом было что-то отталкивающее.
Полицейский взглянул на сестру, мирно спящую в свете тлеющих углей.
– И она спросила меня, почему я с ней не разговариваю. После этого я проснулась. Что, по-твоему, это было?
– Честно? На мой взгляд, ничего особенного, принимая во внимание, что мы пережили за прошедший день. Мне тоже снились кошмары.
– Это был не просто кошмар, Грант. Я знаю, что такое кошмар.
– Тогда что же это было?
– Сообщение.
– Да ладно. Ты что, думаешь, что наш приятель со второго этажа хочет поговорить?
– Ты надо мной издеваешься.
– Больше не буду. Но как ты думаешь, вели бы мы с тобой сейчас эту беседу, если бы оно предложило тебе подняться наверх и забраться под кровать?
– Разумеется, нет.
– Именно этого оно и добивается.
– А ты откуда знаешь?
– Потому что именно это я вижу в своих снах. Оно хочет, чтобы я оказался в комнате. Под кроватью.
– То есть с тобой оно тоже общается?
– Не знаю. Может быть. Но выяснять мне не хочется.
– А нам и не надо. Что, если мы не будем заходить внутрь? И попытаемся поговорить через дверь?
– Ты правда думаешь, что это хорошая идея?
– А какой у нас выбор? Сидеть и ничего не делать, пока наш мирок продолжает разваливаться на куски?
– Софи, сейчас мы ничего делать не будем. Завтра мы разыщем родственников Дженис Уильямс и выясним, что с ней произошло. Может быть, этого будет достаточно.
– А может быть, и нет. Время не остановишь. И очень скоро нас с тобой официально признают пропавшими без вести. А как насчет Дона? Ты же знаешь, что Рейчел уже наверняка заявила о его пропаже.
– Послушай, я прекрасно понимаю, что стоит на кону, ясно? Но я не готов гоняться за снами. И хочу придерживаться тех остатков реальности, которые у нас пока еще есть. Я думаю, что только в них мы найдем наши ответы.
– Ты вообще ничего не знаешь о том, что здесь происходит, так что не надо притворяться, что ты в состоянии разобраться, что реально, а что нет.
– Отлично, – сказал Грант, – а что, если оно пытается заговорить с нами только для того, чтобы сказать: «Я вас замучаю и убью, задницы вы этакие». Что тогда?
– Тогда мы получим подтверждение того, что нам уже известно. И по мне, лучше знать, чем находиться в полной темноте, где мы находимся сейчас.
В том, что она сказала, был смысл.
И это случалось уже не в первый раз.
Все варианты были исчерпаны, и Мортон не мог даже подумать о том, что проснется утром в этом же доме и проведет еще один день в этой тюрьме. Наступит время, когда он просто этого не выдержит. И оно сломает его. Он чувствовал, что этот момент уже не за горами.
– Ладно, – согласился он. – Я разбужу Пейдж.
– Нет, – Софи схватила его за руку.
– Почему нет?
– Пусть спит.
– Но решение слишком серьезное. Она заслужила право поучаствовать.
– Давай пойдем только мы с тобой.
– Потому что ты видела ее во сне? Потому что ты думаешь, что она какая-то часть всего этого?
– Не знаю. Просто внутренний голос подсказывает мне, что это должны быть только мы с тобой.
* * *
Грант отстегнул браслет и помог Софи встать с кресла.
– На этот раз без наручников? – уточнила она.
– Без.
Пока Мортон ходил за пистолетом, который он достал из-под диванных подушек, Бенингтон зажгла пару свечей.
Грант подождал, пока они вышли в прихожую, где выудил магазин из кармана, вставил его на место и загнал патрон в ствол.
Софи поднималась первой, и ступени поскрипывали под ее босыми ногами.
Было чертовски холодно, и чем выше они поднимались, тем холоднее становилось.
Когда они пришли на второй этаж, там оказался настоящий холодильник, и их дыхание можно было увидеть в свете свечей.
Они завернули за угол и остановились.
В дальнем конце коридора виднелась закрытая дверь в комнату Пейдж.
Грант слышал звуки дождя, барабанящего по крыше.
А еще ускоренный стук – бум-бум-бум – своего сердца.
И больше ничего.
Сейчас он уже совсем проснулся и действовал на основе своих ощущений – все чувства, за исключением зрения, были обострены до предела.
Софи пошла по холлу, и он последовал за ней.
Они прошли мимо столика в самом центре и дальше, пока не оказались плечом к плечу перед дверью, маячившей в трех футах от них.
Мортон постоянно сглатывал, стараясь прочистить заложенные уши, но у него ничего не получалось.
– Давай, – прошептала напарница.
– А почему шепотом?
– Не знаю. Ну, чего ты ждешь?
– Странно все это.
– А ты что, еще не привык к странностям?
– А стучать надо?
– Можно без твоих шуточек? – взглянула на напарника Бенингтон.
Грант прочистил горло и сделал шаг вперед.
– Здесь есть кто-нибудь? – спросил он.
Они едва дышали.
Тридцать секунд прошли в полном молчании.
– По-моему, ответ ясен, – сказал Мортон, поворачиваясь, чтобы уйти.
– Попробуй громче.
– У меня такое ощущение, как будто я говорю с дверью.
– Ты когда-нибудь молишься?
– Сейчас уже нет.
– Тогда представь себе, что по ту сторону двери есть нечто, что может тебя услышать. Покажи ему свое уважение.
– Просто смешно.
– Подойди ближе.
– Может, сама попробуешь? – повернулся к коллеге Грант.
Он вновь подошел к двери, так близко, что ощутил холодный сквозняк, задувавший в щель над порогом. Оперся руками о раму.
