И выскочила на холод под проливной дождь.
Софи подбежала в «Доджу Дипломат» Арта – навороченному пережитку давно ушедших дней. Водительская дверь была открыта, внутри горел свет, но в машине никого не было.
Перед тем как повернуть на подъездной круг, дорога раздваивалась, и одна ее часть шла в сторону громадной парковки, на дальнем конце которой под ветвями пихт, с которых потоками стекала вода, Бенингтон увидела черный вэн.
Женщина побежала к нему. С того момента, как она выехала из дома, мелкий дождик успел смениться ливнем, который закручивался водяными вихрями на стоянке в свете раскачивающихся фонарей.
Она двигалась вдоль восточной границы периметра, где пихты лучше всего закрывали ее от света.
Не доходя двадцати футов до вэна, Софи вышла из тени.
Двигатель машины был выключен.
Переднее сиденье казалось пустым, но из-за сильно затонированных боковых стекол она не могла рассмотреть того, что происходило в кузове.
Полицейская подошла к вэну прямо в лоб, направив пистолет на ветровое стекло.
Света внутри не было.
И никакого движения тоже.
Детектив подергала водительскую дверь, но та оказалась заперта.
Когда она вернулась к главному входу, одежда на ней промокла насквозь. Поднявшись по каменным ступеням, она вошла в двери и, наконец, спряталась от дождя.
В вестибюле Бенингтон остановилась и достала телефон. Вода с ее куртки потоками стекала на линолеум.
В третий раз за последние пять минут Софи попыталась дозвониться до Арта.
Все с тем же результатом.
Четыре гудка, а потом телефон переключался на голосовую почту.
Бенингтон распахнула внутренние двери и оказалась в обширной приемной, залитой безжалостным светом флуоресцентных ламп. Она быстро прошла к стойке, за которой медсестра в синем хлопчатобумажном костюме заполняла карту пациента.
В помещении странно пахло – смесь хлорки, фенола, тушеных овощей и отчаяния.
Софи успела достать свой значок еще до того, как дежурная подняла на нее глаза.
Ей было лет тридцать пять – она была мила, несмотря на полное отсутствие макияжа, и обладала невероятно ясными для столь позднего часа глазами.
– Детектив Бенингтон, полиция Сиэтла. Здесь уже появлялся детектив – лет пятидесяти, немного полноватый, лысеющий?
Не дослушав, медсестра покачала головой:
– Никто, кроме вас, не входил в эти двери с полуночи, когда я заступила на смену.
– Его машина стоит перед входом.
– Но сюда он не заходил.
– И вы не слышали, как он подъехал?
– Я тут немного занята. – Медичка показала папку. – До восьми часов утра надо успеть заполнить тридцать пять медицинских карт.
– Я говорила с начальником вашей службы безопасности минут пять назад. Сообщила ему, что одному из ваших пациентов, возможно, угрожает опасность. Пациента зовут Джим Мортон.
– Я ничего об этом не знаю. Простите, но без письменного разрешения я не могу обсуждать с вами наших пациентов и даже не имею права подтвердить, что названный вами больной находится у нас.
– А есть тут еще какой-нибудь вход? – наклонилась вперед Софи.
– С северной стороны, но он открыт только в приемные дни.
– Мне необходимо, чтобы вы немедленно отвели меня к Джиму Мортону.
– Мэм, закон о персональных данных в здравоохранении четко указывает на необходимость защиты частной жизни наших пациентов.
– А как насчет их физической защиты?
– Мэм, я не…
– Вы понимаете, о чем я толкую? Здесь могли появиться люди с целью убить Джима Мортона.
Дежурная была непоколебима.
– Подтвердите мне, что вы поняли то, что я вам только что сказала, – продолжала давить Софи.
– Я поняла.
– И вы отказываетесь провести меня к нему, чтобы я могла проверить, все ли с ним в порядке? Вы считаете, что главной целью Акта является не позволить сотруднику правоохранительных органов проверить состояние пациента психиатрической клиники, который подвергается прямой и явной угрозе?
Вдали послышались два приглушенных выстрела.
Глаза медсестры расширились от ужаса.
– Где он? – Софи вытащила «Глок».
– В буйном отделении.
Еще один выстрел, но из другого оружия.
– Как туда добраться?
Медичка встала из-за стола и подошла к Бенингтон.
– Мне придется вас проводить. Здание похоже на лабиринт, а двери открываются только личной карточкой.
Детектив проследовала за медсестрой по длинному коридору.
– А вы что, здесь одна? – спросила дежурная.
– Подкрепление на подходе. Вас как зовут?
– Анжела.
– А я Софи.
– Простите, что я…
– Проехали.
Они двигались все быстрее, проходя через множество пересечений коридоров, в которых Бенингтон никогда бы сама не разобралась.
Прямо перед ними коридор перегораживала большая двойная дверь, в каждой половинке которой, на уровне глаз, был вставлен квадрат прозрачного стекла.
Анжела отстегнула личную карточку и поднесла ее к считывателю.
– Не так быстро, – остановила ее Софи, жестом велев отойти в сторону.
Она наклонилась и заглянула в окошко. Холл по ту сторону двери располагался перпендикулярно коридору, в котором они находились, поэтому угол обзора составлял всего несколько футов в каждую сторону.
Полицейская напряженно вслушивалась, но не слышала ничего, кроме затрудненного дыхания Анжелы да вечного гудения ламп на потолке.
– Ладно, – сказала детектив, – открывайте. Но не входите, пока я не скажу, что это безопасно.
Загудел запорный механизм.
Засовы отодвинулись в сторону.
Софи распахнула одну из половинок двери и переступила порог.
Вытянув шею, она внимательно осмотрела коридор. Ничего, кроме бесконечного пустого линолеума.
– Заходите, – шепнула она через плечо.
Медсестра провела ее через короткую галерею, соединявшую два здания.
Окна по обеим ее сторонам были забраны в решетки, и по стеклу стекали потоки дождя.
– А что все-таки здесь происходит? – поинтересовалась дежурная.
– Не знаю точно. Вы сталкивались с мистером Мортоном?
– Да.
– Его всегда запирают на ночь?
– И еще накачивают лекарствами. Он представляет опасность и для себя, и для окружающих.
