Чарльз выпрямился и пошел к двери.
– Что ты собираешься делать сейчас? – поинтересовался Александр, хотя что-то подсказывало ему, что, пожалуй, лучше знать как можно меньше.
– Позабочусь об Иосифе и парне.
– А о Леннарте Стриде ты тоже позаботился? – услышал собственный вопрос Александр, хотя на этот раз был уверен в том, что не хочет знать ответ.
– Занимайся своим делом, а я займусь своим.
С этими словами он исчез. Дверь закрылась за ним с приглушенным щелчком. Александр остался сидеть на месте. Он перевел дух. Навалилось так много мыслей. Главная: как ему с этим разобраться? Чарльз, несомненно, в отчаянии и тем самым непредсказуем и опасен. Александр знал его. Раз он хочет бежать, значит, его зажали со стольких сторон, что он считает, что ему не выпутаться. А если Чарльз думает, что все кончено, как же тогда выпутываться ему? Александр понял, что ему с этим не справиться. Во всяком случае, без посторонней помощи.
Он взял мобильный телефон и нашел нужный номер. Раздались гудки. Она ответила.
– Мне следовало звонить, только если у нас появятся проблемы, – начал Александр, не представляясь. Он исходил из того, что она знает, кто он. – Теперь у нас есть проблемы, – добавил он после короткой паузы.
Вероника Стрём закончила разговор и глубоко вдохнула, чтобы сохранить спокойствие.
Да, у них проблемы.
В самый неподходящий момент.
Она повернулась к женщине, сидевшей у другого конца светлого стола для заседаний. Мужчина рядом с ней как раз опускал фотоаппарат. Он сделал несколько снимков, пока она говорила по телефону. На мгновение Веронике пришла в голову мысль, что они, наверное, слышали ее разговор, но она успокоила себя тем, что отвечала в основном односложно и закончила обещанием позаботиться об этом.
Женщину-журналистку звали Мария Стенссон. Имени мужчины Вероника не запомнила. Когда они встретились, он представился, но она забыла его имя в ту же секунду, как он его произнес.
– Прошу прощения, но мне необходимо позвонить. – Она изобразила самую извиняющуюся улыбку, на какую была способна.
– Ничего страшного, – сказала женщина, улыбаясь в ответ.
Вероника увидела, что фотограф собирается запротестовать. Ему хотелось сделать несколько снимков у нее в кабинете и, возможно, несколько на улице, у воды, позади здания риксдага, пока не стемнело.
– Это не займет много времени, – опередив его, уточнила Вероника, открыла дверь, покинула маленький конференц-зал и вышла в коридор, в котором размещалась значительная часть фракции социал-демократов.
В соответствии с данным Александру обещанием Вероника собралась позаботиться об этом. Она набрала +1 и номер, который знала наизусть. После второго гудка послышался мужской голос, ответивший кратким вопросительным «Yes?».
Вероника представилась, лаконично объяснила, по какому делу звонит, извинилась за беспокойство и сообщила, что возникли некоторые проблемы.
Мужчина, с которым она разговаривала, поинтересовался на тягучем диалекте южных штатов, как он может ей помочь.
Вероника начала объяснять.
Мехрану еще не доводилось ездить так далеко в южную сторону. Однажды они с Леваном были вместе с одним приятелем в Флемингсберге. Теперь же он проехал на электричке эту станцию и отправился дальше, в направлении Туллинге. Ему предстояло выйти на предпоследней станции, называвшейся «Сёдертелье Хамн».
Там его должен был ждать Иосиф.
Мехрану следовало позвонить ему, когда он проедет Эстертелье. Усидеть на месте было трудно, и он, чтобы успокоиться, все время ходил смотреть на белую доску с синей линией, показывавшую все станции этого направления. Осталось семь остановок. Шесть. Он ходил туда после каждой станции. Будто количество остановок могло измениться, пока он сидит в поезде. Металл в кармане сильно нагрелся, хотя ему следовало быть холодным. Мехран раздобыл его через Левана. Рассверленный стартовый пистолет, немного нелепый из-за узкого дула и медного цвета, но приятель Левана пообещал, что он сработает. Надо только прицелиться и спустить курок. Шесть выстрелов. Мехран надеялся на что-нибудь получше, но Леван, вечно хваставшийся своими знакомствами, ничего другого достать не сумел. Сказал, что слишком мало времени. Мехран не имел представления, как достают оружие, и радовался, что раздобыл хоть что-то.
Он забрал пистолет на «площадке»
[27]. Левану пришлось поручиться за него, и он приехал на Сергельс-торг сразу, как только Мехран ему позвонил. Парень сказал, что пистолет стоит 1500 крон. Мехрану удалось выменять его на купленный матерью новый мобильный телефон, который он положил в сумку. Левану пришлось одолжить ему 200 крон на патроны. Мехрана рассердило, что понадобилось платить за них дополнительно. Но Леван с парнем сказали, что всегда так бывает. Пистолет – все равно, что машина, а патроны – горючее. Совершенно разные вещи. Мехран понял, что его надувают, но у него не оставалось выбора. Ехать встречаться с мужчиной, который, возможно, стоит за исчезновением отца, безоружным было никак нельзя. Исключено. Сюрприз должен ждать не его, а Иосифа.
Он пощупал пистолет. Тот казался в кармане горячим, но отнюдь не внушающим той уверенности, на какую он надеялся. Мехран огляделся в вагоне. Возникло ощущение, будто все остальные смотрят на него. Наверное, потому что он после каждой остановки подходил к карте, но он не мог отделаться от чувства, что все в вагоне видят, что он вооружен. Что ему здесь не место. Что он собирается совершить серьезную ошибку.
У него вдруг зазвонил мобильный телефон. Мехран подскочил от неожиданного звука и начал нервно рыться в карманах. Отвечать не хотелось, но это мог быть Иосиф. Телефон никак не находился, и Мехран вбил себе в голову, что сунул его в тот же карман, что пистолет. Какая глупость! А что, если он вытащит телефон вместе с пистолетом? Пистолет может упасть на пол, и все, кто и так уже знал, узнают еще больше. Он лихорадочно пытался нащупать телефон в тесном кармане. Пистолет, казавшийся таким маленьким, стал вдруг большим и все время лез под руку. В конце концов Мехран понял, что телефон не лежит вместе с горячим металлом. Даже звук исходит не из этого кармана. Наконец он нашел телефон в кармане куртки – там, где всегда его носил. Вполне естественно. Он выхватил телефон, как раз когда тот перестал звонить так же внезапно, как начал.
Мехран несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. Попытался вновь обрести самообладание и осторожно посмотрел на дисплей и номер, с которого ему только что звонили.
Оказалось, что это не Иосиф, а мать.
Сейчас разговаривать с ней ему не хотелось. Абсолютно. Он не хотел даже думать о ней. Это только еще больше поколебало бы его решимость. Но она хотела с ним поговорить. Позвонила снова. Она не отступится, пока он не ответит. Он ее знал.
