– Нет, я могу хоть целый день думать о египетском боге солнца из двух букв, но мне бы хотелось немного проветриться.
Ванья кивнула.
– Тогда поторопись.
– Буду готов через две минуты, – сказал Себастиан, и ей показалось, что она увидела легкую благодарную улыбку, когда он встал и скрылся в направлении своего номера.
На самом деле ему было не просто скучно. Он ощущал во всем теле перевозбуждение и беспокойство, от которых знал только одно средство. Но переспать здесь было не с кем. Он наскоро примерился к Кларе, но ему никогда не удавалось увидеть ее на расстоянии более двух шагов от мужа с козлиной бородкой, и ее окружала аура активного отдыха и деревенского пристрастия к одежде по погоде, что он, по правде говоря, находил довольно расхолаживающим. Маленькая поездка с Ваньей, возможно, смягчит самую страшную скуку. У него здесь все равно нет какого-нибудь путного занятия.
Шесть скелетов и автомобильная авария.
Его знания тут применить не к чему. Так что же ему делать? Несмотря на то что дождь прекратился и настала по-настоящему хорошая осенняя погода, выходить на улицу не хотелось. Он уже прогулялся полчаса вдоль реки, обозрел местность, и хватит. Прелести природных впечатлений он толком не понимал никогда. Бескрайние пустынные пространства были, по мнению Себастиана, основательно переоценены. Почему видеть на несколько километров вперед интереснее, чем на пару сотен метров? Конечно, водопады величественны, а горы бывают грозными, но ему это ничего не давало. Ничего не говорило. За годы жизни в США он успел поездить. Видел Гранд Каньон, Скалистые горы, Ниагарский водопад. Слышал, как люди ахали и охали, говорили, что величие природы напоминает человеку о его ничтожности.
Будто это что-то хорошее.
Идиоты.
Он снял куртку с крючка у двери и вернулся к входу. Обратно к Ванье.
Бо́льшую часть пути они молчали, но Себастиана это не смущало. Молчание бывает разным. Это казалось хорошим. Не враждебным отторжением, не холодной отчужденностью, а естественным молчанием двух людей, которым не требуется заполнять болтовней каждую секунду. Время от времени они комментировали увиденное, чаще всего Ванья, и чаще всего речь шла об окружающей природе. Она рассказала, что ей бы хотелось когда-нибудь отправиться в горный поход. Пройти по Королевской туристской тропе, весь маршрут, от поселения Абиску до горнолыжного центра Хемаван. Не торопиться. Рюкзак, палатка, спрей от комаров. Прочувствовать все. Но если она переедет в США, то это, вероятно, получится не так скоро.
Себастиан не клюнул на наживку. Ему не хотелось говорить о том, что она уезжает. Он хотел понаслаждаться моментом, когда они вместе мчатся по горному краю, и им приятно в компании друг друга. Кроме того, он уже решил: она не уедет. Он по-прежнему не знал, что предпринять, чтобы удержать ее, идея уже пребывала в зачаточном состоянии, но еще не успела оформиться.
– Королевская тропа ведь никуда не денется, – сказал он только и посмотрел в окно, опасаясь как-нибудь выдать свои мысли. Ванья все-таки полицейский, обладающий почти невероятной способностью определять по голосу, что люди лгут или что-то скрывают.
– Ты катаешься на лыжах? – спросила Ванья, когда они уже приближались к Оре и с левой стороны показались широкие слаломные трассы и стальные тросы подъемников.
– Нет, а ты?
– Нечасто и не особенно хорошо, но как-то съехать могу.
– Тебя научил отец?
Ванья быстро повернула голову направо и вопросительно посмотрела на Себастиана. Почувствовала какую-то… напряженность в голосе? Себастиан продолжал смотреть прямо вперед.
– Да. А почему ты спрашиваешь?
– Просто так, – ответил Себастиан, пожимая плечами. – Вроде бы обычно этому учат детей отцы.
«Как и плаванию», – подумал он и почувствовал, что у него сжалась правая рука. Он распрямил пальцы и уперся рукой в окно. Надо собраться. Сон это одно, его он не контролирует, но угодить в эти мысли сейчас? Здесь. В машине с Ваньей. Как бы сильно на него ни подействовали мертвые дети на горе, Себастиан Бергман способен управлять собственными мыслями. Это часть его успеха, его гордость. Он держит свой интеллект в узде, никогда не позволяет ему вырываться на волю, а заставляет работать на себя. Он всегда стремился к полному контролю и чаще всего его достигал.
– Ты никогда не был женат? – спросила Ванья, когда они проезжали горнолыжный курорт Тегельфьель.
Себастиан оторопел. Собственными мыслями он, возможно, управлять и способен, но разговором явно нет. Он быстро перебрал варианты ответа. Сказать, что это ее не касается. Плохо, вызовет подозрения и испортит ей настроение. Солгать. Просто ответить «нет». Может позднее вскрыться и вызвать ненужные вопросы. Правда. Он решил придерживаться правды. Во всяком случае, какое-то время.
– Однажды был.
– Когда?
– В девяносто восьмом.
– Когда же вы развелись?
Себастиан посомневался, но продолжил по проторенной дорожке. Говорить правду.
– Никогда. Она умерла.
Ванья замолчала. Себастиан продолжал неотрывно смотреть вперед. Ровно столько же он рассказал Торкелю, когда они встретились в Вестеросе, но не больше. Сейчас рассказывать больше он тоже не намеревался.
Никто не знает больше.
Никто не знает всего.
Если Ванья продолжит расспрашивать, он начнет лгать.
Или?
Может, впервые рассказать? Все. О Лили и Сабине и о волне, отнявшей у него их обеих. О тоске. О страхе. О том, как близок он был к гибели. О том, как он по-прежнему, по большому счету, больше делает вид, чем живет.
Наверное, откровенность сблизила бы их, углубила бы их отношения. Могло бы принести только пользу. Тем не менее ему это претило.
Он не хотел.
Рассказывать про одну дочь во имя сближения со второй казалось неправильным. Будто бы он использует Сабину, извлекает из ее смерти выгоду. Использует ее для эмоционального нажима, в качестве орудия, способного ближе привязать к нему Ванью.
Он не хотел.
Не мог.
– Мне очень жаль, – тихо проговорила Ванья.
Себастиан лишь кивнул. Держал кулаки за то, чтобы она не спросила…
– Как она умерла?
Себастиан вздохнул. Придется покончить с этим. Не закамуфлировать, не уклониться. Не оставить возможности для продолжения в другой раз в другом месте. Покончить.
Навсегда.
Он повернулся к ней.
– Она умерла, разве этого не достаточно? Что ты еще хочешь знать? Хочешь посмотреть протокол вскрытия?
Ванья быстро взглянула в его сторону, а затем полностью сосредоточилась на машине и дороге. Ей хотелось просто проявить заботу, но, очевидно, тут крылось минное поле, и, невзирая на свои намерения, она угодила прямо туда.
