До тех пор, пока Себастиан Бергман не решил вернуться из Германии.
Потом Хокан пытался найти причину возвращения коллеги, но не нашел ничего другого, кроме того, что Себастиан захотел поставить его на место.
Что он с успехом и проделал.
Проведя всего пару дней в Сала, Себастиан выступил с заявлением, что те три девочки были убиты, и несколькими часами позже судмедэксперты признали его правоту, обнаружив при повторном обследовании признаки внешнего насилия, вынудившего девочек принять яд. Вызвали Госкомиссию по расследованию убийств, и, хотя Себастиан активного участия в расследовании не принимал, ему досталась – и незаслуженно, непременно подчеркивал Хокан, – большая часть славы, когда убийцу наконец схватили.
Но это было еще не самое ужасное. Люди и раньше совершали ошибки и возвращались, получали второй шанс. Самое ужасное заключалось в том, что Себастиан в одной из новостных программ полностью лишил его чести и достоинства. Он заявил, что тому, кто полагал, будто речь шла о коллективном самоубийстве, следовало снова сесть за парту и желательно изучать другие предметы, ибо совершенно очевидно, что криминальная психология этому человеку не подходит. Он повторил употребленные Хоканом слова и выражения, которые в устах Себастиана, в новом контексте, звучали нелепо и совершенно неподобающе.
Да, люди возвращаются, совершив ошибку, но не в том случае, когда король криминальной психологии буквально стер в порошок весь их кредит доверия и навсегда списал их в разряд непригодных. Хокану оставалось радоваться, что его оставили работать в Главном полицейском управлении. Он знал, что после событий в Сала его соответствие должности обсуждалось. Однако он оказался очень далеко от общественности, от крупных дел и сложных расследований. Теперь он занимался делами персонала, оценивал пригодность, помогал справляться с травматическими переживаниями, писал характеристики по запросам и для направления на повышение квалификации. Сидел, где сидел. Уже тринадцать лет. Делал одно и то же в том же кабинете, вдали от лучей рампы и денег. Далеко от успеха, которого достиг мужчина, усевшийся на его стул.
– Что тебе надо? – снова спросил Хокан, на этот раз более спокойно, контролируя свой голос.
– Хочу попросить тебя об одной услуге, – ответил Себастиан столь же естественно, как если бы просил у него на время ручку.
Хокан снова изумился. Из всех поводов визита Себастиана, которые он мог себе представить, услуга точно занимала самое последнее место в списке.
– Почему это я должен оказывать тебе услугу? – поинтересовался он, хотя, произнеся это, почувствовал, что правильным, пожалуй, было бы спросить, какую именно услугу.
– Потому что ты находишься в чертовски выгодном положении для переговоров, – ответил Себастиан, спокойно посмотрев Хокану в глаза.
– Что ты имеешь в виду? – по-прежнему настороженно ответил Хокан. Насколько ему помнилось, мало кому удалось получить что-нибудь хорошее, связавшись с Себастианом Бергманом. Если вообще кому-нибудь удалось.
– Что я хочу, чтобы ты помог мне в одном деле, и что ты в принципе можешь решать, что хочешь получить взамен.
По-прежнему честное, открытое выражение лица. Хокан быстро соображал. Себастиан его тоже не любит. Еще никогда к нему не приходил.
Неприязнь взаимна.
Тем не менее он здесь.
– Чего ты хочешь? – спросил он под конец, и Себастиан подался вперед.
Анита провела день, сидя на своем рабочем месте и глубоко погрузившись в инструкции к компьютерной системе. Они состояли из трех толстых папок, стоявших над общим ксероксом отдела. Папка номер один была сильно потрепанной от многократного чтения. В ней содержалась инструкция для рядовых пользователей и имелись ответы на самые обычные вопросы. После недолгих бесплодных поисков в ней Анита сосредоточилась на папках номер два и три. Ей хотелось узнать, как пользоваться резервным копированием, чтобы восстановить файлы после выхода компьютера из строя. После нескольких часов поисков она пришла к тому, что их главная система использует два метода резервного копирования. В первом случае, если она правильно поняла, зеркальный сервер копировал всю информацию с главного сервера раз в три минуты. Это был основной способ резервного копирования системы и ее первая линия защиты. Оно было полностью автоматизировано и предназначено для того, чтобы свести потери данных к минимуму. Где именно копирующий зеркальный сервер находится чисто физически, из текста не следовало, но Анита смогла выяснить, что за него отвечает компания «Ай-тек», когда-то разработавшая и по-прежнему регулярно обновлявшая это решение.
Второй метод резервного копирования был откровенно консервативен и предполагал ежедневное копирование информации на магнитные ленты. Он требовал ручного управления, благодаря которому ленты заменялись и архивировались. Кто конкретно этим занимается, из инструкций не следовало, но Анита подозревала, что это входило в обязанности внутреннего компьютерного отдела полиции. С одной стороны, оставляя более простые сведения во внутреннем пользовании, руководство экономило деньги, а с другой – компьютерный отдел не сократил штат после того, как Главное полицейское управление купило решение у «Ай-тек». Чем дольше Анита думала, тем больше уверялась в том, что работа с резервными магнитными лентами происходит в их здании, и если в цепи безопасности имеется слабое звено, то им является именно внутренний отдел. О пути через «Ай-тек», напротив, можно было забыть сразу. Они настоящие профессионалы. Хотя «Ай-тек» и является шведской компанией, программное обеспечение у них в основе своей израильское. Оно первоначально разрабатывалось для израильской службы безопасности «Моссад» и израильской обороне и только позже стало коммерческим продуктом. Анита была убеждена в том, что «Ай-тек» по-прежнему контролируют израильтяне. Она полагала, что евреи знают толк в бизнесе – это всем известно – и они никогда не позволили бы каким-то шведским компьютерщикам получать большие деньги.
Когда шли переговоры о покупке, она тщательно изучила компанию и даже написала анонимное письмо в Главное управление полиции, где указывала, что им не подобает выбирать «Ай-тек» из-за связи с сионистским государством. Разумеется, это не оказало никакого воздействия на тех, кто принимал решение, как, похоже, и остальные ее анонимные письма. Задание получила компания «Ай-тек». Правда, Анита должна была признать, что они поставили очень хорошее ПО. Стабильное, с очень эффективными поисковыми возможностями и фильтрующими функциями. Ничего удивительного, ведь они живут в окружении врагов и поэтому вынуждены поставлять качественные продукты, не то что в Швеции, где не поставляют почти ничего, кроме политкорректности и мягкотелости. По мысли Аниты, евреям это требовалось, раз они зажаты между мусульманами и прочими террористами.
Она продолжала штудировать папки, чтобы проверить, не упустила ли чего-нибудь. Ненадолго даже углубилась в перечень ошибок, чтобы посмотреть, не даст ли ей это что-нибудь. Там она нашла последнюю необходимую подсказку.
Называлась она «Ошибка 237».
