– Я должна кое в чем сознаться.
Ее голос звучал серьезно и прямо. Совсем по-иному, чем только что. Она осталась довольна собственным тоном.
– В чем?
– Я накосячила. Основательно. Даже лучше, если ты узнаешь. Это касается компьютерной системы. На работе.
Он побледнел и явно сразу забеспокоился. Как будто его внезапно полило дождем.
– Что случилось?
Анита отвела взгляд и посмотрела на озеро. Морган отреагировал как-то слишком сильно. Если он разволновался еще до того, как она успела рассказать, как же он воспримет ее главный вопрос? Но тормозить уже поздно. Придется продолжать.
– Давай, лучше сперва поедим. Я ведь пригласила тебя пообедать не для того чтобы ты решал мои проблемы. – Она старалась говорить храбро, однако надеясь, что по ее тону чувствуется потребность в поддержке. В его поддержке. – Тогда ты сочтешь меня полной идиоткой хотя бы не на пустой желудок, – продолжила она, опустив взгляд.
– Я не считаю тебя идиоткой.
– Ты еще не слышал, что я натворила.
– Тогда расскажи.
Сделав глубокий вдох, она стыдливо отвела глаза. Сейчас ей требовалось быть слабой.
– Я собиралась помочь приятельнице найти кое-что в системе, но нажала не на ту клавишу. Файл просто исчез, и теперь я не могу его найти.
Морган засмеялся и расслабился. Он не видит никаких проблем. Ясное дело. Но она еще не дошла до сути.
– Ничего страшного, надо просто завести его обратно. После ланча я тебе помогу.
Она робко кивнула, пытаясь найти поворотный момент для вопроса, который требовалось задать. Потом отошла на несколько шагов в надежде, что слегка наигранное волнение в уединении подействует наиболее эффективно.
– Дело не только в этом…
Она почувствовала, как он двинулся за ней. Встал прямо у нее за спиной.
– А в чем же?
Она не стала оборачиваться к нему. Медленно опустила голову. Принялась рассматривать лежащий на земле окурок. Надо же, народ по-прежнему курит. «Удивительно, – подумала она. – Гитлер не курил. Он ненавидел курильщиков». Она могла это понять.
– Файл был с грифом секретности.
Она рассматривала окурок. Истоптанный, сморщенный желтый фильтр. Грязная папиросная бумага, уже начавшая растворяться от влаги и солнца. Мысль не оборачиваться, похоже, оказалась правильной: он еще не убежал. Анита решила, что обернется и попробует привлечь его к делу как можно позже. Казалось, будто чем дольше она стоит, отвернувшись, тем ближе он становится, и физически, и эмоционально, будто ее спина заставляла его не уходить.
– Успокойся. Уверяю тебя, ничего страшного не произошло, – услышала она его слова. – Если у тебя нет доступа, ты не можешь уничтожить что-либо перманентное. Файл должен где-то лежать.
Его голос стал мягче, он хочет ей помочь, она это слышала. Он слегка коснулся ее плеча. Может, пора оборачиваться и вводить его в курс дела? Она решила выждать еще немного. У нее будет только один шанс, и ей хотелось придать ситуации значимости. Превратить ее в вопрос жизни и смерти. Надо, чтобы он почувствовал, что она отдает свою жизнь ему в руки. Тогда он не сможет отказать.
– Меня уволят с работы, – робко прошептала она, глядя на окурок.
– Нет, не уволят.
Анита почувствовала, как его рука сильнее сжала плечо. Рука, говорившая: «У тебя есть я». Анита решилась, обернулась и посмотрела на него с отчаянием. Она проклинала себя за то, что не умеет плакать по заказу. Это помогло бы.
– Уволят, я зарегистрировалась от имени начальника. Я не имела права даже искать этот файл. Меня выгонят.
Морган побледнел и стоял перед ней молча. Казалось, он только сейчас осознал весь смысл сказанного ею. Слышались лишь звуки города и шелест листвы, которую колыхал над их головами легкий ветерок. Чуть поодаль загудела машина. Морган отпустил ее плечо и отступил на шаг назад. Анита почувствовала, что ситуация выходит из-под контроля. Она устремила на него взгляд, полный мольбы. Требовалось превратить все в моральную дилемму, где она стремилась помочь ближнему. А не просто хотела что-то разнюхать, поскольку узнала кое-что от «Журналистских расследований».
– Я всего лишь хотела помочь коллеге из полиции Сольны. Эве Грансеттер, ты ее знаешь?
Морган, к счастью, помотал головой, и Анита продолжила, радуясь, что запомнила имя ответственного полицейского.
– Я собиралась только помочь ей найти, с кем следует связаться в СЭПО, но случайно это стерла. Все исчезло.
Она посмотрела на него. Он, казалось, размышлял. Она чувствовала, что он выбирает: уйти от нее или остаться и слушать дальше.
Возможно, она все-таки поторопилась. Надо было сперва хорошенько пообедать и побольше сблизиться с ним, пообщаться, скажем, неделю. Впрочем, задним умом все крепки. Она снова отвела взгляд, на этот раз не стала смотреть на окурок. Сейчас не до такой ерунды. У нее есть только один шанс.
Он должен выбрать ее.
– Извини, я не хотела тебя в это втягивать, не будем больше об этом. Я понимаю. Извини.
Анита отошла от него на несколько шагов. Ей требовалось оставить ему выход. Дать шанс отказаться, просто не следуя за ней. Она уже было собралась уйти и оставить его, когда он наконец что-то произнес. Одно банальное слово. Не такое трагическое, как ей в глубине души хотелось, но его хватило.
– Подожди.
Он сделал выбор.
С опозданием на четверть часа Ванья открыла дверь в японский ресторан «Роппонги» и вошла. На самом деле ей совсем не хотелось суши, она по-прежнему ощущала легкое похмелье, и организм тянуло на жирное, но Петер предложил это заведение, а у нее не было сил придумывать альтернативный вариант.
Накануне она выпила слишком много вина. Дома у Себастиана Бергмана. Такое никогда даже не пришло бы ей в голову. Впрочем, она никогда не думала и о том, что ее отец будет задержан по подозрению в экономическом преступлении. Странный вчера был день. Перевернутый с ног на голову мир. Отец предал ее, а Себастиан раскрылся с совершенно новых сторон. Благодаря вину в сочетании с заботой она смогла ненадолго отключиться от мыслей о Вальдемаре, но сегодня, после быстрого завтрака у Себастиана, они неумолимо вернулись обратно.
Ей необходимо узнать больше.
Знать все.
Она стала перебирать всех, кого знала достаточно хорошо, чтобы они могли ей помочь. Желательно в УБЭПе. Есть ли там кто-нибудь? Да, есть. Петер Горнак. Бывший приятель-сокурсник, ее бывший парень, с которым, если Ванья правильно помнила, они расстались без обид. Она знала, что несколько лет назад он, во всяком случае, там работал. Там ли он по-прежнему? Она позвонила на коммутатор, и ее с ним соединили.
Дураком Петер не был, он, разумеется, понял, что ей надо. В последний раз они виделись много лет назад, а тут она звонит и предлагает вместе пообедать, как раз когда его отдел расследует дело ее отца. Но он все равно согласился. Выбрал ресторан, и, когда она появилась, опоздав на пятнадцать минут, сидел и ждал ее. Он встал с барного стула возле прикрепленного к стене стола, который находился под одним из больших окон, выходивших на Хантверкаргатан. Место подходило ей идеально. Столики в большом внутреннем зале располагались близко друг к другу, а ей не хотелось, чтобы кто-нибудь слышал, о чем они будут разговаривать.
