Перевожу взгляд с него на запертую дверь и обратно.
– Зачем ты явился, Эш?
– Лейла ясно дала мне понять, что я должен взять на себя ответственность за то, что предложил тебе встретиться прошлой ночью. – На мгновение его лицо выглядит искренним, как будто он не пытается заигрывать со мной или, как обычно, анализировать мое поведение.
Чувствую наивное облегчение от того, что Лейла злится не только на меня, но и на него тоже.
Несколько секунд мы смотрим друг на друга.
– Она сказала тебе, что я нашла Стефано? – спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.
– Да.
– Пожалуйста, скажи, что ты не сообщил об этом Блэквуд. – Слышу страх у себя в голосе. Уверена, он его тоже слышит.
Он колеблется, прежде чем ответить.
– Я только сказал Блэквуд, что мы оба очень спешили и я не видел, куда ты пошла.
С облегчением выдыхаю.
– В принципе я сказала то же самое.
– Я знаю. Понял это по ее лицу.
Я качаю головой.
– Я тебе немного завидую. Ты знаешь этих людей. Знаешь, как мыслить стратегически в подобной ситуации. А я вот выдаю полуправду и болтаю бог знает что, чтобы все это пережить. – Я потираю лоб около брови.
Он обдумывает мои слова.
– Я почти уверен, что знаю бо́льшую часть того, что ты сказала, и у тебя получилось лучше, чем ты думаешь.
– Откуда ты знаешь, что я думаю, будто у меня получилось плохо?
– Хочешь сказать, я ошибаюсь?
– Нет, я хочу сказать, что ты меня сейчас раздражаешь.
– То, как ты только что коснулась лба…
– Что?
Он повторяет мой жест.
– Вот это. Ты прикрыла пальцами глаза. Этот жест часто ассоциируется со стыдом, вызываемым ложью. Ты как будто пытаешься защититься от взглядов.
Широко раскрываю глаза.
– Тебе не надоедает всегда знать, о чем думают другие люди? Разве не хочется иногда чему-нибудь удивиться?
Он пристально рассматривает мое лицо.
– Третью метку я получил за то, что тайно пригласил соученицу на свидание. Вот это меня удивило.
– О господи, – говорю я и смеюсь, хотя в этой ситуации нет ничего смешного. – Ну да, мне показалось, что, если скажу им, что нарушила правила потому, что ты симпатичный, это вызовет меньший переполох, чем если скажу, что хотела как можно больше узнать о других учениках.
Эш выглядит весьма довольным.
– Значит, ты сказала Блэквуд, что я тебе нравлюсь? Должен признать, это необычная тактика. Ты произвела на меня впечатление.
– Я прекрасно понимаю, что ты делаешь. Искажаешь мои слова и следишь за моей реакцией. Я сказала, что ты симпатичный, а не что ты мне нравишься. Это большая разница.
Судя по выражению его лица, он привык, что девушки восхищаются им, и вся эта ситуация только что приобрела более интересный поворот. И я знаю это, потому что сама отреагировала бы так же. В некотором роде Эш похож на меня больше, чем хотелось бы признать, и мне хочется приказать ему вылезти из моей шкуры. Я должна быть уникальной, как снежинка.
– Я хочу тебе кое-что предложить, – говорит он более серьезным тоном и садится на кровать.
Недоверчиво смотрю на него.
– Когда в прошлый раз ты кое-что предложил, все закончилось тем, что пока мы тайно бродили по школе, в ту же ночь убили человека.
– Именно об этом я и говорю, – соглашается он. – В данный момент я не знаю, кто убил Стефано и почему. – Я чувствую, как он буквально пронзает меня взглядом. – Но время, выбранное для убийства, кажется мне странным. Стратеги ничего не делают случайно, и я готов поспорить, что именно ты должна была обнаружить Стефано.
Мой желудок выделывает сальто, как будто я катаюсь на «американских горках».
– Думаешь, кто-то пытается подставить меня?
– Или меня. Не знаю. Всего лишь хочу сказать, что нельзя игнорировать эту возможность. – Судя по его виду, все это беспокоит его куда меньше, чем меня.
Смахиваю со лба выбившиеся из косы волосы. Мне становится трудно дышать.
– Я здесь застряла, – едва различимым шепотом говорю я, вспоминая, как Блэквуд отказалась связаться с моим папой.
– Прошу прощения?
Тру лицо руками.
– Ничего. Что ты предлагаешь?
– Найти убийцу Стефано.
У меня колотится сердце. Я всегда считала себя человеком, который гонится за риском, но я провела здесь меньше недели и уже вижу, что ошибалась по всем статьям.
– Ты хочешь найти человека, который пырнул ножом другого человека и, вероятно, намеревается повесить это на меня? – Я шагаю по комнате туда-сюда. – А нельзя просто… ну, не знаю… позволить Блэквуд провести свое расследование? Если она анализирует людей хотя бы вполовину так же хорошо, как ты, тебе не кажется, что она сумеет во всем разобраться? Если не будем высовываться и дальше нарушать правила, пускай тебе это и трудно, то наверняка все разрешится само собой, ты так не думаешь?
Выражение лица Эша становится жестче.
– Я знаю, что ты используешь свою открытую манеру поведения и кажущуюся наивную доверчивость, чтобы обезоруживать людей, но если ты действительно веришь хотя бы в половину того, что только что сказала, ты, несомненно, будешь признана виновной.
Мне не нужно уметь читать людей, как это делает Эш, чтобы понять: в этот раз он говорит именно то, что хочет сказать. Комната вращается у меня перед глазами, и я сажусь на кровать рядом с ним. При нормальных обстоятельствах, если бы я сидела на кровати с парнем, который выглядит, как Эш, я бы не могла думать ни о чем, кроме флирта. Но сейчас я думаю лишь о том, что меня, возможно, могут казнить за убийство, которого я не совершала.
– Наши противники – лучшие в мире специально обученные эксперты по обману и тактике. Так что советую тебе сейчас же включиться в игру. Все остальные уже на поле, а ты все еще сидишь на трибуне и жуешь попкорн. Ни в коем случае не позволяй себе думать, что твоя сегодняшняя беседа с Блэквуд была последней. Худшее еще впереди. – Слова Эша совершенно лишены обычного чарующего шарма.
Я киваю. Как бы мне ни хотелось спрятаться под кроватью до тех пор, пока все не кончится, он говорит дело.
– Хорошо. Разумеется, я сделаю все, что нужно, чтобы меня не признали виновной в убийстве. Но я не собираюсь вальсировать с тобой и позволять тебе выуживать из меня информацию дюжиной разных хитрых способов. Сначала ты милый, потом серьезный, потом настойчивый. – Я на мгновение умолкаю. – Если ты прав насчет того, что кто-то хотел меня подставить, это значит, что кто-то что-то знает обо мне лично – или думает, что знает. И да, ты, скорее всего, сейчас предлагаешь мне объединить усилия именно затем, чтобы собрать ту же самую информацию.
