* * *
После стольких дней, проведенных здесь, наверху, она уже ни в чем не была уверена. Нова даже сомневалась в собственном существовании. Что-то в ней сломалось и пыталось восстановиться. Предупреждения и отчеты о нарушении работы систем постоянно прерывали ее спутанные сны. Буквы стартовых меню бежали по внутренним экранам Новы, словно капли дождя по стеклу, напоминая о ее дне рождения там, на столе Ворона, в Дездеморе.
Наконец восстановились визуальные функции, заработала достаточная часть памяти, и настигло воспоминание: ее имя – Нова, сейчас она кружится на орбите Сундарбана и по-прежнему прикреплена к дрону.
Вращаясь в жестком свете сундарбанского солнца, Нова сумела аккуратно вытащить крюк из своего тела, стараясь не отпустить трос из микроволокна, которым тот крепился к дрону. Она обвязала конец троса вокруг пояса и стала подтягиваться к дрону, пока не оказалась достаточно близко, и тогда стало ясно: он мертв. Нова привязала себя к нему, словно моряк, выживший при крушении корабля, пытающийся удержаться на обломке, и стала ждать.
Ждать пришлось долго. Она не знала, сколько именно прошло времени, потому что поначалу не могла подключиться к Морю данных, а потом, когда соединение восстановилось, просто боялась им воспользоваться. Они с Зеном совершили чудовищное преступление. Кто знает, какие боты и шпионские программы поджидают ее в Море данных?
Так она и болталась в Космосе, частица тучи обломков, вынесенных с поврежденного Веретенного моста. Иногда мимо нее пролетали другие фрагменты, так быстро, что Нова вспоминала: она тоже движется. Иногда ей приходилось пользоваться двигателями дрона, чтобы уйти с пути какого-нибудь острого осколка, который грозил разрезать ее пополам. Иногда она замечала пролетающие космические корабли. Они собирали обломки покрупнее, но ни один не подлетал к ней ближе, чем на тысячу километров. Должно быть, сломанный моторик ни для кого не представлял никакой ценности.
Поначалу Веретенный мост, окруженный шаттлами и ремонтными аппаратами, оставался в поле ее зрения, но со временем Нову унесло далеко, и разрушенный мост скрылся за изгибом планеты.
Иногда она развлекалась, глядя на то, как солнце светит через дыру, которую дрон сделал в ее теле. Луч солнечного света сочился из груди моторика, подсвечивая снежинки и мусор, летающий поблизости. Но отверстие постепенно сужалось, и, наконец, затянулось окончательно. Тело Новы получило достаточно солнечной энергии, чтобы самоисцелиться.
А потом дрон вдруг проснулся и начал передавать свои координаты на аварийной частоте, а над краем диска Сундарбана появилась новая яркая звезда и стала увеличиваться, пока не превратилась в уродливый зеленовато-желтый корабль…
Корабль маневрировал в Космосе, набирая скорость, и Зена то прижимало к креслу, то откидывало вперед. Он услышал гул и лязг: открылись двери грузового отсека, руки-манипуляторы потянулись наружу, но парень до сих пор ничего не видел, кроме резкого космического солнечного света, заливающего все вокруг. Потом – опять гул, снова лязг.
– Цель захвачена, – отрапортовал корабль.
– Точно? – спросил Зен. – Она на борту?
– Она? – Коби обернулся и посмотрел на Старлинга. А потом кивнул, улыбнулся и сказал: – Все верно. Устройство у нас.
Зен попытался бежать, но вспомнил, что в условиях нулевой гравитации в этом нет смысла. Цепляясь за керамические выступы, он покинул центр управления и по виниловым дорожкам пробрался к двери, ведущей в грузовой отсек. Внутри проходила герметизация, огни над дверью мигали красным. Зен хлопнул ладонями по двери, будто это могло ускорить процесс. Он прилип к крошечному окошку, глядя на тело Новы, плавающее в воздухе, опутанное тонкими и сверкающими, словно ангельские волосы, кабелями.
Дверь открылась. Зен залетел внутрь, к ней. Нова смотрела на него невидящим взглядом из-под корки льда. Ее губы посинели. Дыру в одежде словно обрамляли неровные пятна.
– Дохлый «Битл» и труп девчонки? – удивился Коби, наблюдая за Зеном с порога вместе с Треноди. – За этим он нас сюда притащил?
– Это не девчонка, – сказала Треноди. – Это проводная кукла. Очень странная.
– Он проделал такой путь ради сломанной проводной куклы? Может, ты и права, возможно, в ее мозгах есть что-то такое, без чего ему никак не обойтись…
Треноди не ответила. Она извлекала гарнитуру из-под манжеты, развернувшись так, чтобы Зен, обернувшись, не заметил, как она прижимает устройство к своему виску.
Но Зен не оборачивался. Даже если бы он и оглянулся, то ничего бы не разглядел из-за пелены слез, наполнивших его глаза. Нова мертва. Все это время она была мертва, он проделал весь этот путь зря.
А потом, пытаясь утереть слезы (они примерзали к его лицу и пальцам), Зен заметил, что под прорехой блузы синтетическая плоть на груди Новы исцеляется, затягиваясь уродливым шрамом. Крюк уже не торчал из ее груди. Нова вытащила его и аккуратно повязала трос вокруг талии.
– Нова? – повторил он.
Она моргнула.
– Ты в порядке? – спросил Зен.
Ее лицо скривилось в попытке улыбнуться. Лед таял, сверкая каплями на ее щеках. Космическая пыль оставила на лице Новы маленькие шрамы и оспины, но от этого она только сильнее стала походить на человека. Зену хотелось обнять ее, но при Коби и Треноди делать этого было нельзя.
– Зен… – Нова улыбнулась. – Ты вернулся за мной?
– Да!
– Что ж, это было глупо, – заметила она. – Но очень мило с твоей стороны.
Зен плакал и смеялся. Он нашел способ отыскать Нову, как и сказала Мика. Он пришел сюда, нашел ее, и она оказалась жива! Но пока он помогал ей отвязаться от дрона, что-то заставило его обернуться. Треноди смотрела на него с порога с издевкой и триумфом, словно как-то его перехитрила – правда, он пока не понимал, как.
К тому моменту, как Нову освободили от пут, корабль уже входил в атмосферу и трясся, как катер на волнах. Кусочки плазмы, словно светлячки, пролетали мимо окон центра управления, пока Зен пристегивался к креслу.
Нова тайно говорила с ним через гарнитуру. Рассказывала и рассказывала, словно ей хотелось наговориться за все упущенное время.
– …а когда дрон проснулся и начал сигналить, я подумала, что за мной прилетел какой-то корабль-утилизатор, подумала, что меня теперь или сломают, или уничтожат, или перезапустят, и все мои воспоминания сотрутся. Поэтому я притворилась мертвой, а потом услышала твой голос и поняла, что ты за мной вернулся…
Зен улыбался. Он так по ней соскучился. Но Старлинг не мог сосредоточиться на словах девушки – он продолжал думать над тем, почему Треноди так на него смотрела. Что значил этот ее взгляд?
Вскоре тряска прекратилась. Корабль окутал чистый, спокойный воздух. Внизу, в лунном свете, сияли сундарбанские океаны.
– Меняем курс, – сказал вдруг Зен.
Коби обернулся.
