Когда Шумейкер предъявил новую информацию Эдгару, тот робко признался, что именно он переправил Элизабет письмо Шумейкера, которое тот написал Салли Ходжват, и добавил, что, возможно, не стоило этого делать. Эдгар извинился перед Шумейкером и пригласил его в штаб-квартиру Центрального командования в Тампе, чтобы тот мог лично поговорить с Мэттисом и объяснить все нюансы регуляторного законодательства. Шумейкер не был в восторге от этой идеи, но приглашение принял. Он связался с Альберто Гутиерресом и попросил того присоединиться, чтобы подкрепить свои слова мнением высокопоставленного сотрудника FDA. Несмотря на загруженность, Гутиеррес согласился.
Ровно в три часа дня 23 августа 2012 года полковник Эдгар проводил двоих мужчин в кабинет генерала Мэттиса на авиабазе МакДилл в Тампе. В свои шестьдесят с небольшим Мэттис выглядел весьма впечатляюще и всем своим видом излучал властность, переходящую иногда в угрозу. Он был в отличной физической форме, широкоплечий, с темными кругами под глазами, которые говорили о недостатке сна. Его кабинет украшали многочисленные сувениры и памятные вещицы, собранные за долгую военную карьеру: флаги, таблички, монеты, пара великолепных сабель в стеклянной витрине. Когда они расселись в кресла в соседней с кабинетом небольшой переговорной, Мэттис сразу перешел к делу, не размениваясь на пустую болтовню: «Господа, я пытаюсь запустить этот проект вот уже год. Что происходит?»
Шумейкер приготовился изложить всю историю со своей точки зрения, благодаря присутствию Гутиерреса он чувствовал себя вполне уверенно. Для начала он в общих чертах обрисовал круг вопросов, которые должны быть решены, чтобы новую технологию «Теранос» можно было использовать в реальных полевых условиях в зонах боевых действий. Потом вступил Гутиеррес и подтвердил, что его армейский коллега абсолютно прав, считая, что приборы «Теранос» в полной мере подпадают под все правила и ограничения FDA. Но поскольку не поступало никаких заявок на проверки или сертификацию этих приборов и к коммерческому использованию они разрешены не были, то тестировать их можно только после составления подробного протокола испытаний и утверждения этого протокола в Комиссии по этике. А необходимым пунктом этого протокола будет получение информированного согласия каждого пациента, что далеко не всегда физически возможно в условиях реального военного конфликта.
Мэттис не хотел отступать и спросил, есть ли у них идеи, как можно воплотить проект в жизнь, не нарушая законов и правил. Он повторил свои слова из письма, отправленного Элизабет несколькими неделями раньше: генерал был убежден, что это изобретение могло совершить революцию в полевой медицине и спасти сотни его солдат. Шумейкер и Гутиеррес подумали и предложили вариант с «ограниченным экспериментом». Можно было провести исследование на образцах крови, взятых у солдат, предварительно удалив все личные данные о том, кому принадлежали образцы. Это по крайней мере освободит от необходимости получать информированное согласие на обработку каждого образца, и, пожалуй, только так можно будет уложиться в сроки, на которых настаивает Мэттис.
Ограниченный эксперимент был совсем не тем масштабным полевым исследованием, которого хотелось начальнику Командования. Результаты анализов не будут в таком случае влиять на процесс лечения раненых солдат, а только позволят определить, дают ли приборы «Теранос» те же результаты, что и традиционные армейские лаборатории. Но по крайней мере это было хоть какое-то движение вперед. В свое в время, когда Шумейкер пять лет провел, руководя подразделением разработки диагностических исследований агентов биологической угрозы, он руку бы отдал, чтобы получить доступ к анонимизированным образцам крови военнослужащих. На этом материале действительно можно было провести исследование, которого хватило бы для заявки на сертификацию в FDA.
В июле 2013 года подполковник Шумейкер уволился в запас. На прощальной вечеринке сослуживцы преподнесли ему «сертификат выжившего» в честь того, что подполковник не только имел смелость спорить с самим Мэтти-сом лицом к лицу, но и вышел из этого испытания живым. В дополнение к сертификату шла футболка, где на груди было написано: «Что делать если выжил в перепалке с самим Генералом?» — а на спине: «Отправляться на пенсию с почестями!»
В 10.15 утра в субботу 29 октября 2011 года в ворота дома по адресу 1238, Колдуотер-Кэньон в Беверли-Хиллз позвонили. Одноэтажная вилла в итальянском стиле, окруженная пальмами, принадлежала Ричарду и Лорен Фьюзам. Они приобрели этот дом, чтобы жить поближе к детям, которые, в свою очередь, окончив Университет Джорджтауна, перебрались из Вашингтона в Лос-Анджелес.
Открыв дверь, Ричард Фьюз увидел на пороге судебного курьера, который попытался вручить ему пакет документов. «Пожалуйста, получите документы о начале судебного разбирательства по делу компании Fuisz Technologies», — объявил курьер. Фьюз возразил, что не может принять документы, поскольку не является владельцем компании: он продал ее десять лет назад. На тот момент Fuisz Technologies входила в состав канадской фармацевтической компании Valeant Pharmaceuticals, о чем он и сообщил курьеру. Тот достал телефон и, позвонив кому-то, начал объяснять ситуацию. В ответ из трубки послышались крик и ругань, сводившиеся к тому, что адрес верный и нужно просто вручить бумаги. Курьер предпринял еще одну попытку, но Ричард Фьюз продолжал стоять на том, что не возьмет бумаги. Выйдя из себя, курьер швырнул их на землю, развернулся и ушел. Фьюз вынул телефон и тщательно сфотографировал разлетевшиеся по асфальту документы. Он прекрасно знал, в чем дело: все эти бумаги, адресованные ему лично в качестве соответчика по этому делу, он получил парой дней ранее. Поразмыслив, Ричард принялся собирать разлетевшиеся листы, он не хотел, чтобы об этом разбирательстве знала вся улица.
Иск подала компания «Теранос» в федеральный суд Сан-Франциско. В нем Ричард Фьюз обвинялся в том, что, вступив в сговор с Джо и Джоном Фьюзами, своими сыновьями от первого брака, он похитил конфиденциальную информацию о патентах «Теранос» и использовал ее для создания собственной конкурирующей заявки. Как говорилось в заявлении истца, непосредственно кражу осуществил Джон Фьюз по поручению своего отца, когда работал на юридическую контору McDermott Will & Emery, на тот момент обслуживавшую «Теранос» по вопросам патентных заявок.
В шапке искового заявления «Теранос» было указано, что представлять интересы компании наняли знаменитого юриста Дэвида Бойза. Однако, несмотря на всю его славу, кто-то из сотрудников юридического бюро ошибся и неверно указал название компании Фьюза. В иске значилась Fuisz Pharma, новое юридическое лицо, которое зарегистрировали Ричард и Джо, а не Fuisz Technologies, на которую был оформлен тот самый патент. Ричард Фьюз отказался принимать бумаги, потому что хотел ткнуть Бойза носом в эту ошибку.
