Через три дня Эрика Чонг допоздна засиделась на новой работе — в лаборатории биотехнологической компании Antibody Solutions, когда одна из коллег пришла сообщить, что ее спрашивает какой-то мужчина. Он давно ждет ее в машине на парковке, добавила она.
Эрика напряглась. В тот день Мона Рамамерти, руководившая отделом кадров в «Теранос», оставила несколько сообщений на автоответчике Эрики со словами, что им нужно срочно обсудить кое-что. Эрика не стала перезванивать, и вот у офиса ее ждет для разговора таинственный незнакомец. Она подозревала, что он связан со звонками из «Теранос».
Было уже шесть вечера пятницы, и в офисе Antibody Solutions практически никого не осталось. На всякий случай Эрика попросила коллегу проводить ее до машины. Когда они вышли из здания, дверь припаркованного неподалеку джипа открылась, оттуда вылез молодой человек и направился к девушкам. Он вручил Эрике конверт, развернулся, сел обратно в машину и уехал.
Когда Эрика разобрала адрес на конверте, у нее чуть не остановилось сердце.
Лично в руки Г-же Эрике Чонг 926 Мутон-серкл Ист-Пало-Альто, Калифорния 94303
Единственным человеком, которому был известен ее адрес, была ее коллега Джулия. Две недели назад у Эрики кончился договор аренды на квартиру в Окленде, и она временно переехала к Джулии перед тем, как уехать осенью в Китай. Ночевала она там только в рабочие дни, а по выходным путешествовала. Даже родная мать не знала этого адреса. Единственным способом узнать его была слежка.
В конверте было письмо на бланке бюро Boies Schiller, и оно лишь усилило панику Эрики.
Уважаемая г-жа Чонг,
Наша фирма представляет «Теранос Inc.» (далее «Теранос» или Компания). У нас есть основания предполагать, что вы раскрыли некоторые данные, являющиеся коммерческой тайной Компании, и другую конфиденциальную информацию без прямого разрешения. Мы также имеем основания предполагать, что вы сделали это в связи с ложными и клеветническими заявлениями в адрес Компании, имевшими цель нанести ущерб ее бизнесу. Вам надлежит немедленно прекратить совершать такие действия и отказаться от уже сделанных заявлений. Если требования данного письма не будут выполнены к пяти часам вечера по Тихоокеанскому дневному времени пятницы 3 июля 2015 года, «Теранос» оставляет за собой право принять все необходимые меры для защиты своих интересов и деловой репутации, вплоть до подачи против вас искового заявления.
Дальше в письме говорилось, что, если Эрика хочет избежать суда, ей нужно прийти на беседу с юристами Boies Schiller и подробно рассказать, какую информацию о «Теранос» она передала и кому. Под текстом стояла подпись Дэвида Бойза. Эрика поехала к Джулии и все выходные провела там, не открывая штор, она была слишком напугана, чтобы выходить из квартиры.
Сидя в редакции на другом побережье, я почувствовал, что в воздухе запахло войной. В пятницу я получил письмо от Алана Бима, впервые за почти два месяца.
«’’Теранос” снова мне угрожает, — писал Бим. — Их адвокаты говорят, что подозревают меня в нарушении данных обязательств».
Мы созвонились, и я рассказал ему о длинной и нервной встрече с делегацией «Теранос» у нас в редакции. Я боялся, что эти новости напугают его, но Алан, напротив, был восхищен таким поворотом событий. Он сам успел найти нового юриста — бывшего федерального прокурора, работавшего в специальной комиссии по выявлению злоупотреблений в системе «Медикер», — и теперь чувствовал себя несколько менее уязвимо. На самом деле он даже решил, что продолжит помогать мне с публикацией истории.
Тем же вечером пришло письмо от Мередит Диарборн. К нему была приложена копия официального письма от Дэвида Бойза на имя Джея Конти, которому все сообщение и было адресовано, мой адрес стоял в поле «Копия». Перечисляя несколько законов штата Калифорния, Дойз строго требовал, чтобы редакция «вернула или уничтожила» любую информацию, составляющую коммерческую тайну «Теранос». Вряд ли Бойз всерьез ожидал, что мы выполним подобные требования, но это явно был предупредительный выстрел.
И если до этого момента могли оставаться сомнения в том, что «Теранос» развернула все силы и пошла в яростную контратаку, то в следующий понедельник они окончательно развеялись. Я стоял в пробке, ожидая, пока проедет машина-уборщик — неприятная, но привычная процедура в Бруклине, — когда раздался звонок телефона. Я сделал радио потише и ответил.
На линии была Эрика, и она была на грани нервного срыва. Она рассказала о мужчине в джипе, адресе на конверте и ультиматуме от Бойза. Я, как мог, попытался успокоить ее. Конечно, очень вероятно, что адрес они узнали, проследив за ней, но наверняка слежку «Теранос» начала совсем недавно и каких-либо доказательств, что она стала моим информатором, у компании не было. Я заверил Эрику, что это была попытка взять ее на испуг и что они отчаянно блефовали. Я настоятельно рекомендовал ей игнорировать письмо и заниматься своими делами. По голосу было понятно, что Эрика все еще чрезвычайно напугана, но по крайней мере она согласилась последовать моему совету.
На следующий день пришло письмо от доктора Сандин из Феникса. Торговый представитель «Теранос» пришел в ее клинику и сообщил, что президент компании Санни Балвани сейчас в городе и хотел бы встретиться. Когда она отклонила приглашение, менеджер сменил вежливый тон на враждебный и сказал, что ее отказ будет иметь далеко идущие негативные последствия. Я не верил собственным ушам. Попытки найти и надавить на анонимных информаторов — это одно, но угрожать врачу, который официально давал интервью под запись, — это не лезло ни в какие ворота. Я отправил письмо Кинг с уведомлением, что в курсе визита их представителя к доктору Сандин, и добавил, что если узнаю о подобных инцидентах в дальнейшем, то все они обязательно окажутся в новостях и будут подробно описаны в моем материале. Кинг ответила, что представитель не сделал ничего плохого или противозаконного.
«Теранос» и дальше не думала отступать, а, наоборот, усилила напор. На неделе Бойз прислал в редакцию второе письмо. В отличие от первого, где он уложился в две страницы, новый текст занимал двадцать три листа и содержал прямые угрозы судебного разбирательства, если мы опубликуем клеветнические сведения о «Теранос» или раскроем коммерческие тайны компании. Значительная часть письма была посвящена принижению моих журналистских способностей. В своей работе над материалом я «полностью утратил честность, объективность и беспристрастность» и упорно пытался создать «предвзятый (и ложный) нарратив», писал Бойз.
Чтобы доказать эти утверждения, он привел письменные заявления, подписанные двумя врачами, с которыми я разговаривал. В заявлениях говорилось, что я исказил полученную от них информацию и не уведомил о том, что собираюсь использовать переданную ими информацию в публикации. Под бумагами стояли подписи доктора Лорен Бердсли и Самана Резаи, с которыми я разговаривал в Скоттсдейле.
