– Да, тут трудно что-нибудь возразить, – неохотно соглашается Брендан. – Но давай не будем забывать о презумпции невиновности.
– Послушай, если все было так, как ты говоришь, значит, Эрон с Питоном его сильно подставили. Из-за них его запросто могли исключить из школы. Но где он прямо сейчас? На стадионе, тренируется вместе с Эроном и Питоном – по идее, своими злейшими врагами. Тебе это ни о чем не говорит?
– Но ведь в видеоклуб он пойти не может…
– А в столовой, – продолжаю я. – С кем он обедает? С футболистами.
– Мы бы его за свой стол не пустили.
– Потому что мы защищаем Джоэла. В этом и заключается настоящая защита – а не в том, чтобы нокаутировать человека огнетушителем. Я страшно злюсь на этого придурка, и ты тоже должен на него злиться. Он как кобра. Усыпил наше внимание, а когда мы расслабились, нанес удар. А потом как ни в чем ни бывало вернулся к своей прежней жизни. Пусть ранен только Джоэл – его удар был направлен против всех нас.
И тут Брендан со мной соглашается. Как ни хочется ему верить в невиновность Чейза, он понимает, что я права.
И все в клубе тоже понимают, что без Чейза нам гораздо лучше. Почему же тогда его имя так часто всплывает во время наших встреч?
– Камера заметно дрожит. А надо ее вести плавно, как Чейз…
– Обалденный кадр. Это Чейз придумал снимать снизу…
– Говорит он невнятно, но разобрать можно. Чейз лег на пол и поднес ему микрофон к самому лицу…
– Может быть, хватит, наконец, про Чейза Эмброза, – не выдерживаю я. – Он не бог, а просто человек, к тому же мерзкий. Его место – в футбольной команде среди таких же уродов. На самом деле самое место ему – болтаться на дне Марианской впадины, прикованным за ногу к куску бетона. Но я согласна и на футбольную команду, лишь бы подальше от нас.
Тут открывает рот Джоэл, который до сих пор сидел молча.
– Только я замечаю, что наш клуб превращается в отстой?
– Ты о чем? – спрашиваю я.
Он пожимает плечами.
– Мы все смотрели «Воина». Вещь потрясающая. С тех пор никто ничего похожего не снимает…
– И ты думаешь, это потому, что с нами нет его? – перебиваю я.
Брат смотрит на меня незатекшим глазом.
– Я правда ненавижу Чейза Эмброза. Но это не значит, что для меня пытка, когда кто-нибудь о нем упоминает. Не стесняйтесь. Говорите про него. Я переживу. В конце концов, мне с ним еще долго в одну школу ходить. Но что бы ни случилось, меня никто больше из города не выживет.
Члены клуба окружают Джоэла, хлопают по спине, треплют за плечо. Мисс ДеЛео крепко его обнимает. Несколько человек аплодируют. Мне приходит в голову, что приблизительно так же ведут себя на поле футболисты, но делиться этим наблюдением я ни с кем не собираюсь.
Хватит мне, наверно, проклинать себя за то, что я уговорила родителей вернуть Джоэла домой. Худшее уже позади, держится он молодцом.
Я смотрю на своего младшего брата, появившегося на свет на четырнадцать минут позже меня.
И вижу, как он взрослеет.
Глава двадцать третья
Чейз Эмброз
Когда на тренировке все вокруг парятся в тяжелющем снаряжении, а ты знай себе бегаешь налегке в шортах и майке, на горячую любовь окружающих рассчитывать не стоит. Мои товарищи по команде с хрустом сталкиваются друг с другом, громко отдуваются, мычат от боли. Мне ничего такого не грозит. Первую неделю я тренируюсь бесконтактно – таковы правила школьного футбола.
Товарищи, однако, делают все, чтобы и мне тоже жизнь сахаром не казалась. Например, у меня ни разу не получается донести до рта стаканчик с водой из кулера. Члены команды явно решили, что я, пока нахожусь на особом положении, не выпью ни глотка. Каждый раз кто-нибудь обязательно толкает меня под локоть. Вода выливается на шорты и стекает в бутсы. Мокрые шорты смешно хлюпают на ходу, а у меня тем временем вот-вот начнется обезвоживание.
– Эй, Чейз! – окликает меня тренер Давенпорт. – Давай, иди пасы попринимай.
Я не помню, как проходили тренировки и чем и как я на них занимался. Сейчас я стараюсь не обращать внимания на наезды товарищей по команде и как можно лучше делать то, что мне велят. Играть в футбол, по-моему, – как ездить на велосипеде. Один раз научившись, никогда полностью не разучишься. Так, я усердно бегал, и уже на второй день у меня стали получаться рывки и финты – снова сработала мышечная память.
После того как я беру несколько трудных мячей, товарищи по команде слегка ко мне добреют.
– Отлично ловишь, капитан, – говорит Лэндон и с размаху хлопает по тому месту, где у меня мог бы быть наплечник.
Выходит, я все еще капитан команды. Несмотря на амнезию, меня не сместили.
– Угу, здорово, что ты вернулся, – добавляет Джоуи. Тон, каким он это говорит, еще немножко и сошел бы за дружеский.
Я решаю, что настал подходящий момент выговорить себе послабление.
– Теперь-то мне можно попить?
– В раздевалке есть туалет, – смеется Джоуи.
Самому мне это в голову не пришло. Не проходит и двух минут, как я уже жадно пью воду из-под крана. Джоуи, скорее всего, предлагал мне напиться из унитаза, но я все-таки поступаю по-своему.
Чуть позже Лэндон объясняет мне, что так у нас в команде принято: тренируешься бесконтактно – пьешь из-под крана. Как только я начну тренироваться, как все, меня сразу же пустят к кулеру.
Как ни странно, мне нравится играть в футбол. Это значит, что от удара головой я изменился не на все сто процентов. А еще доказывает, что один и тот же человек вполне может быть одновременно спортсменом и членом видеоклуба. Но только не в моем случае. Из видеоклуба меня послали далеко и надолго. Но, в принципе, такое возможно. Не понимаю, почему другие не занимаются и тем, и другим. Наверно, все дело в том, что спортсмены просто не пробуют заняться чем-нибудь творческим и поэтому не знают, что им это может понравиться. То же самое всякие творческие личности – они просто не пробуют заняться спортом.
Несмотря на недобрый прием, я постепенно начинаю неплохо ладить с большинством игроков. Они, конечно, ребята буйные и, привыкнув не сдерживать себя на поле, так же брутально ведут себя все остальное время. И это, разумеется, неправильно. Но они дают мне то, чего не дают умники из видеоклуба. Благодаря им я начинаю понимать, что с футболистами вполне можно дружить.
Со всеми, кроме двоих.
Эрон с Питоном добились своего: меня проклинают те, кто были моими новыми друзьями, и я снова играю в команде. Но если они думали, что мы с ними снова станем прежними тремя мушкетерами, то это и близко не так. Им было противно видеть, как я без них устраиваю свою собственную жизнь, и они мне ее поломали, по пути снова проехавшись по несчастному Джоэлу, который и в город-то вернулся меньше двух недель назад. И это не говоря о том, как они обращаются с обитателями Портленд-стрит. Последнюю черту они переступили, когда вынудили меня, выгораживая нас троих, соврать директору Фицуоллесу. Как ни любит Эрон пораспространяться о дружбе, он понятия не имеет, что это такое.
