– ХУМПА-ХУМПА-ХУМПА… – В пределах своего узкого платьица Менг двигался с безмятежною уверенностью. Как глазурь из масляного крема на тортике, его спиральная плюха волос поблескивала вязкостью Стар-Доброго-Парня «Персика Дикси» или же «Луны Влюбленных». Свою помаду он метнул сальным полумесяцем. На мгновенье Экеру помстился крючковатый силуэт Хоррора в его нахмуренной пиротехнике.
– Элвис тут, Лапуся. – Менг угрюмо навалился на дверь, вытянув волосатую руку вдоль верхнего ее обреза. Кончиком клинка он приподнял себе платье на бедрах. – Тащи пизду и пиво. – Телесный ритм его постыдно сбился.
– Отойди, Гребодых. – Экер скинул с плеча пушку, вогнал газовый патрон в замок и сделал одиночный выстрел. Взрывом разнесло окно здания в цоколе.
– Ну и конечно же, – сказал Менг, – этого должно хватить… – Дверь пред ним была листом кованой стали. – Не можешь срать – слезай, блядь, с горшка! – Краткая суета обозначила открытье двери, и хватка Менга на мясницком ноже упрочилась. В ширящемся перезвоне света он смутно различал помойный лоск на лихорадочном лице, и к нему оттуда заклубился полузнакомый голос.
– У нас правила… НИКАКИХ железок.
– Еще раз, Солнышко? – Нежданно наглый поворот у нас тут прямо сразу; Менг временно даже растерялся.
– НИКАКИХ железных жоп, – твердо произнес голос. Полу человек учуял мерцанье.
– Ты кого это гомиком назвал? – Менг весь свой вес перенес на жирную ногу, изготовясь к тычку в диафрагму. – Я Ето-Льянец, ты мя поал? – Из угла его рта донесся поспешный шепот. Он обернулся к Экеру. – Тут чутка уваженья надобно, Экер. – Немного погодя, надеялся он, у нас привольно потекут внутренности – кишки и хотя бы одно яичко.
Экер подавил в себе зевок скуки. Ебучка ослеп? Когда уже Менг научится не разевать хлебало и просто делать свое дело?
– Несносный девиант, – снова прошипел голос. В зреющий свет выдвинулся высокий худой человек. Он был элегантно облачен в розовато-лиловый вечерний костюм, черный галстук-бабочку, белую рубашку и перчатки в тон. Лицо его белело, как литая слоновая кость, а рот щерился выжидательным рыком. Зубы его и десны были испещрены миниатюрными кровавыми шариками, красными, как огнелуны Сатурна. Жесткие кармазинные власы опадали проволочным каскадом в вихрь пучков, перевязанных над его Эль-Грековым лицом.
ВОТ ТЕПЕРЬ Менг без базара узнал лорда Хоррора.
– Боже всевышний… – Получеловек пал на одно узловатое колено, униженно пред ним прострившись. – Милый Христонько… – Как же хотелось ему оказаться на зеленой пажити средь сотни овец.
– Так. – Змеиная голова Хоррора покачивалась над бессчастным Менгом. – Отъебись, педрила-мученик. – Получеловек почувствовал, как на его обнаженную шею прилетел жаркий харчок.
– Благодарю вас, м’лорд. – Менг поспешно перекрестился. Это уж точно поворот к лучшему, ошибки быть не может. А какого это хуя Хоррор тут швейцаром трудится – и вообрази: Хоррор-Привратник принял его за обычного жополаза. В кишках у него заурчало – так случалось обыкновенно, когда он представал перед лордом. – Это же я… Менг, – с запинкою произнес он. – Можно почистить вам ботинки? – Он умоляюще глянул снизу вверх.
– Ты совсем ебанулся или как? – спросил Экер. Менг почувствовал, как голову его братнина рука жестко пригибает книзу. – Это же просто симулякр, – раздраженно проговорил Экер. – Понимаешь? Искусственный человек. Вроде Элтона Джона или Тома Круза. Эти доппельгенгеры знаменитостей как швейцары сейчас – самый писк в модных крысиных норах. Производят впечатленье только на болванов – ты где, блядь, бухал в последнее время?
– У Ейца в «Буль-Лавке» на Юнион-стрит в Олдэме, – гордо отвечал ему Менг. – Только лучшее.
– Сент-Падуа. – Экер оттолкнул симулякра в сторону. Редкий синий брильянт на правой руке Хоррора сверкнул, будто пламя в лунных лучах.
– Никогда не трать слов на пизду с фасада, – посоветовал Экер глубокомысленно и медленно, протискиваясь боком мимо Хоррора. Он прошел по узкому коридору в открытую дверь, и Менг, весь кипя, следовал за ним. Когда получеловек миновал симулякра, его Эйфория обратилась к Хоррору, и он прошептал:
– Я всегда буду с вами. – Взметнув сапог, он пнул его в широкую часть спины, и привратник едва не вылетел жопою вперед на улицу.
Внутри очевидно пустого танцзала из сумрака вынырнуло с полдюжины человек – встретить близнецов. Вперед вышел Верблюжатник, выдувая идеальные кольца дыма.
– Мудаки, вы не в тот сортир заглянули.
– А если б, – Экер мимоходом обозрел его с головы до пят, – тебя увидел Моисей, он бы изобрел еще одну заповедь. Нипочем не открывай банку червей, если не можешь все слопать, компренде?
Из раздутых аденоидов Менга быстро раздавались тыквенные звуки. Заваривалась Вальпургиснах, и он медленно съезжал с глузда. На горизонте явился говношторм Вагнеровых пропорций. В рассудок ему влетали куски всякого, и он поднял божественную свою главу. Руки его исполняли ебаный замерзеж. На него снизошла суть всемогущества, и он вновь возблагодарил то божество, что за ним присматривало, за эту лишнюю хромосому ненависти.
Мистер Ненависть всегда польется из крана, когда нужно.
Он попер накатом вперед.
– Ну… ага… приветик всем. – Менг просиял, схватил Верблюжатника за руку и энергично ее потряс. – Опа Счастливчикам… Огого… Мальчик Джордж, погоняй-ка меня по арене корриды. Знаете… – размашисто подмигнул, что символизировало готовность пуститься во все тяжкие, – …участок для убийств, семинар по кровопуску. – Он прижался к этому человеку, от него исходил потоп интенсивного телесного жара. – На самом деле, тащите суку… Зулусскую Королеву… змееползом… Миз Семенстер… вы следите за ходом моей мысли? – Менг слепо ткнулся тараном, и человек срикошетил от него, а с головы его полилась лента крови. – Знаете же, как говорят про нас, английских девочек? – Менг перешагнул через труп и пнул его сапогом в шею. – Им цент покажи – будет счастья от души!
Ожиревший итальянец в жакете с идеально вылепленным декольте похлопал Менга по плечу.
– Один на один, давай-ка…
– Давай, блядь, ка! – Менга прошибло яростью. – Я что, блядь, колпачок нацепил? – Губа его искривилась. – Пиздюк!
Зверский, как пуля, кулак Менга врезался в кишки итальянца, и он сердито закричал:
– Дай-ка я помойку к твоим блядским дверям подвезу!
Люциферы шкворчали.
– Видите? – Менг возбужденно разодрал и расширил желудок человека. – Видите? Блядь, нет, вы видите? – Дыра зияла, и Менг нырнул в нее и, сжав руку, вытянул наружу плоть красней фейского галеона. – Ну, Дед’уля. – Он помахал дымящейся требухой перед вопящим его лицом. – Не лучьшь ль енто злата! Никак не насытиться… – Усилье, истощившись, вынудило обоих оттанцевать назад вместе мрачным квикстепом. – …этой жирной красной дрянью.
Причмокнув губами, получеловек замесил обе свои руки в груди итальянца, поддерживая его на ногах, покуда рылся в нем. Неистово дергая руками, он играл на итальянце, как на одноруком бандите.
