Далее читатель познакомится с территориями и народами, которые на них проживали и формировали саму суть галльского мира. Также читатель узнает о различных формах галльских жилищ.
ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ
Галльская география — это прежде всего человеческая география. Галльские территории не образуют какой-то четкой реальности, как в случае с иберийским или эллинским полуостровами. Они являются галльскими, поскольку оставались или были заняты галлами некоторое время. Тем не менее термин «галльский» порождает проблему. Gallus — латинское слово, происхождение которого темно и противоречиво. Кажется, что впервые оно появляется в начале IV века до н.э. в капитолийских летописях в связи с триумфом Камилла и означает кельтских захватчиков, угрожавших Риму. Значит ли это, что с тех пор римляне называли Gallia или Galliae (поскольку их было несколько) области, расположенные к северу от Альп? На самом деле, возможно, что латины смешали эти территории и их обитателей, так как сами галлы себя галлами не называли, но всегда кельтами или, проще, именем народа, к которому они принадлежали.
Карта римских провинций в Галлии в 50-х гг. до н.э.
Так как термин galli употреблялся почти исключительно латинскими авторами, в то время как древние греки (пока не совершили путешествий в страну галлов) говорили о keltoi, потом более поздние авторы — о galatai, то некоторые историки предлагают считать три этих этнонима тождественными: галлы латинов должны были бы быть не кем иным, как кельтами, известными грекам. В таком случае спрашивается: каково происхождение слова gallus, которое, очевидно, имеет другой корень, нежели keltos? Ответ однозначно содержится в первой фразе книги Цезаря «Записки о Галльской войне». При всей очевидной противоречивости этой фразы она отражает реальность, с которой столкнулся Цезарь, пытавшийся понять все непростые этнические различия и желавший осуществить на деле идею единой Галлии. Вот что он пишет: «Вся Галлия при всей своей совокупности разделена на три части. В одной из них живут белги, в другой аквитаны, в третьей те племена, которые на собственном языке называют себя кельтами, и которых мы называем галлами. Все они отличаются друг от друга по языку, обычаям и законам». Невозможно было выразиться яснее и в то же время более противоречиво: если три народа не имеют друг с другом ничего общего, то невозможна никакая Галлия, которая бы их объединяла. Зато Галлия, откуда, по мнению римлян, пришли те, кто в начале IV века до н.э. взяли Рим, определенно должна была бы быть обширной территорией между океаном, Сеной, Гаронной и Роной, обитатели которой сами себя называли кельтами. Она должна была бы быть территорией происхождения галлов: в этой центральной части Франции с VI века развивалась блистательная галыитатская культура. Таким образом, эта Галлия представляется самой древней из всех галльских стран, в которой галлы проживали дольше всего. Сами ли ее обитатели присвоили ей имя Gallia, или же они были собраны в некий большой союз, который носит имя Gallг? Правильной однозначно является только одна из приведенных гипотез.
У этих первых галлов была столь сильная харизма, что их имя перекочевало на итальянские территории, завоеванные ими с начала IV века до н.э. Таким образом, первая Gallia, которую знали римляне, была Цизальпинская. Определенно существовала общекельтская традиция, когда мигрирующая часть народа сохраняла имя коренного народа и давала это имя завоеванным землям. Так, по обеим сторонам Ла-Манша — во Франции и в Англии — мы видим паризиев и атребатов. Тектосаги были как в районе Тулузы, так и в Галатии; сеноны — в Бургундии и в районе Анконы. Можно было бы привести еще массу примеров. Так галлы распространились на большей части Западной Европы.
Но такое влияние отражалось не только на мозаике завоеваний. Галлы, обладавшие высокой материальной и духовной культурой, проявляли высокие воинские доблести, на которых держалась вся их военная и политическая иерархия. Они производили сильное впечатление на соседние народы, будь то горцы или кочевники. Народы севера, которых римляне называли германцами, древние горцы Альп, объединенные общим именем лигуры, народы иберийского полуострова подверглись различной степени кельтско-галльского влияния. Некоторые переняли галльское вооружение и обычаи в одежде, ряд других — их политические учреждения (в частности, царскую власть), другие вообще растворились как pagus в среде народа или же как народ в галльском союзе.
Античные историки и географы, проявлявшие необычайный интерес к межэтническим отношениям соседних варваров, сохранили воспоминания об этих различных формах заимствования чужеродной культуры. О народах Испании, отмеченных воздействием двух культур — кельтской и иберийской, — они говорят как о кельтиберах. Или о кельто-лигурах, когда речь идет о народах юго-востока Франции, о semigermani — прирейнских народах, которых невозможно однозначно отнести к галлам или к германцам.
САМЫЕ ДРЕВНИЕ ТЕРРИТОРИИ И НАРОДЫ
Галыптатская культура, развивавшаяся в VII и VI веках до н.э. повсюду вокруг альпийского хребта, вызвала (хотя мы и не знаем точно, каковы механизмы этого перехода) появление больших очагов латенской культуры. Население резко возросло. Власть изменилась: на смену князьям пришли вожди в статусе воинов, которые зачастую по военным и политическим полномочиям были равны монархам. Материальная культура, проявлявшаяся в вооружении, украшениях и ремеслах, распространилась на широкие народные массы.
Кратер. Латенская культура. Vie. до н.э.
Эти могущественные народы заставили говорить о себе. Греки знали их под именем кельтов, латины — под именем галлов. Греки и латины торговали с ними через посредников и ничего не знали о местах, где эти народы жили. Греки размещали их к западу от скифов, римляне — к северо-западу от Альп. Археология подтверждает и то, и другое и позволяет лучше очертить территории, занятые кельтами и галлами в начале латенского периода, то есть в V веке до н.э. Они образуют широкий полумесяц к западу и северу от Альп шириной от 300 км в восточной части до 700 км — в западной. С запада на восток северными границами являются: океан, Сена, Эна, массив Айфель, Таунус, Тюрингия, плато Богемии и равнина Паннонии; южными границами: Гаронна, Севенны, Рона и Альпы.
Наши познания о галльских народах, проживавших в данных областях, крайне скудны, так как первые финикийские, карфагенские, греческие экспедиции в Западную и Северную Европу были морскими и проходили вдоль берегов. Единственными внятными, хотя и противоречивыми сведениями мы обязаны Титу Ливию: он объясняет происхождение галльского вторжения в Италию. Согласно римскому историку, оно должно было бы исходить из центра Галлии, и решение о нем должен был бы принять Амбигат, который происходил из народа битуригов и являлся царем Кельтики. С битуригской молодежью должна была бы отправиться в поход молодая поросль арвернов, эдуев, амбарров, карнутов и аулерков. Так как Тит Ливий совершает хронологическую ошибку, помещая это вторжение, которое могло произойти лишь в начале IV века, во времена правления Тарквиния Ириска (то есть около 600 года до н.э.), то некоторые историки вообще ставят под сомнение приход и особенно присутствие здесь этих галльских народов. Оно кажется им слишком преждевременным. Но ведь археология с течением времени все больше и больше убеждается в правоте римского историка. Эдуи определенно были народом, обосновавшимся на Морване
[14] и политически сложившимся задолго до прибытия Цезаря в Галлию. Недавние открытия, сделанные в Бурже у битуригов, показывают, что данная местность была заселена с VI века до н.э. и здесь уже вели торговлю со многими городами средиземноморского мира. Арверны тоже весьма древний народ. Значит, не стоит сомневаться в качестве сведений Тита Ливия, который по своему обыкновению должен был их почерпнуть из древнейших архивов Рима.
