ГАЛЛЬСКИЙ ЯЗЫК
Читая «Галльскую войну», можно видеть, как главные герои этой книги перемещаются от Рейна до Пиренеев, от Арморики до Альп. Они совещаются, выступают перед собраниями, созывают свои войска. При всем при этом никаких языковых трудностей не возникает. Когда же Цезарь обращается к местному жителю, он подзывает переводчика с галльского, а, скажем, не с тревирского или эдуйского. Если эти факты и не позволяют говорить о существовании единого галльского языка, на котором одинаково говорят все жители Галлии, то они хотя бы доказывают наличие языка, общего для многих народов, но могущего содержать разные диалекты. Античные авторы указывают, что подобное общение на одном языке упирается в некие пределы. Цезарь, в частности, говорит, что германец Ариовист, благодаря долгой практике, хорошо изучил галльский. Страбон напоминает, что античные географы и историки отделяют аквитанцев от прочих галлов по той причине, что у них несколько другой язык. Наконец, Тацит разъясняет нам, что кельты Паннонии, видимо, говорят не на галльском языке. Галльский, таким образом, представляется чем-то вроде старорежимного французского, пока он не был приведен к общему знаменателю едиными законами и единой системой образования. В нем есть случаи разного произношения, в нем разнится словарный запас, но он понятен всем жителям Центральной, Западной и Северной Галлии.
Изучение этого языка в большей степени, чем других аспектов галльской цивилизации, должно было бы страдать от отсутствия письменных документов, составленных либо местными жителями, либо скопированных их соседями. Но как ни парадоксально, это не так — с эпохи Ренессанса гуманисты им живо интересовались, они стремились собрать о нем все сведения. Эта работа никогда не прерывалась. В 1918 году Жорж Доттен написал первый большой труд «Галльский язык». Еще одна работа, другого автора (Lambert P.-Y.), под тем же названием появилась в 1994 году (она написана на основе самых недавних открытий в лингвистике). Наконец, на данный момент мы располагаем «Словарем галльского языка» — свыше 950 слов. Но при всем блеске этих работ не нужно забывать о бедности источников, на которых они основаны. Действительно, мы не располагаем ни одним письменным текстом, переведенным на греческие или латинские литеры самими галлами или иностранными путешественниками. Не существует никакого философского камня, который дал бы подстрочный перевод хотя бы короткого текста. Используемые документы — это прежде всего погребальные или исполненные по обету надписи на камнях на галлоэтрусском, относящиеся к Цизальпинской Галлии, и на галло-греческом, относящиеся к юго-востоку Франции. Это также надписи на различных предметах или свинцовых пластинах на галло-латинском языке, найденные в Центральной Галлии. Первые восходят ко II веку до н.э., вторые — датируются III—I веками до н.э., причем самые поздние датировки относятся к первым десятилетиям, последовавшим после римского завоевания. Документы второго типа включают в себя имена и этнонимы, определяемые античными авторами как галльские, а также которые можно отнести к таковым, поскольку они представляют собой слова с теми же корнями. Наконец, это галльские слова, позаимствованные латинским и греческим, либо сохранившиеся в романских языках. В целом античные, а потом и средневековые толкования отмечают и объясняют такие заимствования.
Характер подобных документов обусловливает и характер нашего знакомства с языком. У нас имеются обширные сведения по словарному запасу, фонологии и морфологии. Зато синтаксис представляется областью почти неисследованной. Начинают раскрывать свои тайны склонения. Также намечается просвет в спряжениях. Они позволяют прочтение, пока ненадежное, первых галльских текстов, открытых в последние десятилетия, — например, свинцовых табличек из Ларзака и из Шамальер.
Кельтская надпись, сделанная лепонтийскими буквами. Сан-Бернардино, Италия
В работах по галльскому языку используются значительные открытия в лингвистике, сделанные в течение двух последних столетий. Издавна известно, что галльский является индоевропейским языком. Но теперь хорошо известно и его положение относительно других языков этой семьи. Он принадлежит к кельтской группе, разные языки в которой можно расположить на чем-то вроде генеалогического древа. Предком будет «общекельтский», который мог сформироваться до первой эпохи железа и из которого берут начало пять языков-побратимов: кельтиберский, на котором говорили в Испании с 300 по 100 год до н.э.; лепонтийский, распространенный в регионе италийских озер между 700 и 400 годами до н.э.; галльский — в долине По, в современных Франции, Бельгии и Швейцарии с 300 года до н.э. примерно по 200 год н.э.; бриттоник (породивший бриттские языки) в Великобритании в начале нашей эры; гойдельский (от него произошли гойдельские языки) Шотландии и Ирландии в неустановленную эпоху. Вопреки тому, во что долгое время верили, бретонский — язык, на котором еще и сейчас говорят в Бретани, — произошел не от галльского, а из бриттоника, который также породил гэльский и корнуэльский (корнский). Открытие такого родства является весьма важным событием, так как оно, естественно, обусловливает дальнейшее изучение эволюции языка. Отвергнуто представление о галльском как об этапе в становлении протобриттоника, что делало бы его весьма схожим с бретонским и гэльским. Наоборот, его теперь рассматривают как один из компонентов «континентального старокельтского», близкого к лепонтийскому и кельтиберскому, в дешифровке которых также произошел значительный прогресс. Таким образом, есть смысл считать, что благодаря археологическим открытиям новых текстов изучение галльского языка будет успешно идти и впредь.
Больше всего открытий в ономастике. Она включает в себя четыре области: антропонимы, теонимы или имена богов, названия племен и названия мест. У всех названий, входящих в данные категории, один и тот же способ формирования, основывающийся на словопроизводстве (деривации) и на сложении.
В антропонимах используются собственные патронимические суффиксы. Это -го, -icno, -асо. Например, Тарбейсониос (сын Тарбейсона), Трутикни (сын Друтоса). Либо генитив, указывающий на родство, — например, Марциалис Даннотали (Марциал, сын Данноталоса). В антропонимах также используется, без удержания, сложение префикса с существительным (анде-камулос, «главный слуга»), существительного с прилагательным (даго-литус, «обладающий немалой силой»), существительного, глагольного предмета и суффикса агенса (намантобог-иос, «тот, кто поражает врагов»), или просто существительного с другим существительным (думнорикс, «царь мира»).
В названиях племен используются собственные деривативные суффиксы на -on (редоны «ездовые колесниц» — здесь основа reid-, «ездить на повозке»), на -eto-, -et- (калеты, «доблестные»), на -ako-, iko- (примеры: Aremorici, Bellouaci, Latobici и т.д.), на -ati (Atrebati, Tolosates). Элементы, входящие в сложения, содержат числительные (Petrocorii, Tricorii, «из четырех войск», «из трех войск»), глаголы (Tectosages, «те, кто ищет крышу», Eburovices «те, кто побеждает вепрей»), предлоги — такие, как are- (перед), arnbi- (по обеим сторонам), аи- (далеко от) и т.д. и другие элементы — существительные и прилагательные.
