то сможем сделать вывод о том, что Винсент считал себя гораздо более актуальным, зрелым и самобытным художником, чем американец и датчанин. Вполне возможно, что эта точка зрения была основана на том, что Ван Гог был на несколько лет старше американца и датчанина, но мне кажется, что Винсент имел в виду свое мастерство и силу своего характера. Эти замечания свидетельствуют о высокой самооценке Ван Гога и его нежелании прислушиваться к взглядам окружающих. Эти особенности и черты характера со временем стали усиливаться. В последующие месяцы по мере ухудшения своего психического состояния Ван Гог перестал терпеть критику в свой адрес и вообще не выносил возражений.
23 апреля Винсент и Муриер-Петерсен отправились на один день в Фонвьей. В следующие выходные американец снова приехал в Арль, чтобы навестить коллег. Потом Макнайт написал письмо бельгийскому художнику Эжену Боху с предложением присоединиться к ним для того, чтобы создать небольшую художественную группу единомышленников47.
Расхожее мнение о том, что Ван Гог чувствовал себя на юге Франции одиноко, ошибочно. Вокруг него были художники, и он находился в компании образованных и интеллигентных людей. Эжен Бох, который был наследником основателя существующей по сей день компании Villeroy & Boch, занимающейся производством керамических изделий, был типичным представителем окружения Ван Гога в тот период. Бох был образованным выходцем из верхнего эшелона среднего класса, независимым человеком, располагавшим собственными средствами. Через некоторое время Макнайт и Муриер-Петерсен уехали из Прованса, а Бох остался в Арле с Ван Гогом, который считал этого художника более талантливым и тонко чувствующим, чем остальные его новые друзья.
В июне Муриер-Петерсен решил вернуться на родину, и Винсент попросил Тео предоставить тому возможность пожить в квартире брата по пути в Данию. «Я все еще плотно общаюсь с датским художником, который в скором времени собирается домой. Он умный парень, верный друг, у него хорошие манеры, но вот работы у него очень слабые»48. Датчанин был всего на пять лет младше Ван Гога, которому вскоре после их встречи должно было исполниться тридцать пять. Несмотря на снисходительное отношение Винсента к Муриеру-Петерсену, оба они занимались живописью приблизительно одинаковый период времени. Несмотря на то что Ван Гог при жизни не добился признания своего таланта, он критиковал всех художников, с которыми повстречался в Арле. Он был гораздо более талантливым, чем окружавшие его, и прекрасно это чувствовал.
5. Мир Винсента
Как я уже писала, в наши дни Арль значительно отличается от того, который знал Ван Гог. Части города, в которой он жил, так и не вернули изначальный вид после бомбежки в 1944 году. Поля и луга вокруг Арля, на которые художник ходил на пленэры, застроили жилыми районами. Но, к счастью, исчезло не все. Сохранились больница, в которой лежал Винсент, мост Ланглуа через канал Арль-Бук, и для привлечения туристов восстановили в старом виде фасад кафе, которое в свое время изобразил Ван Гог (стоит отметить, что мост сейчас перенесли, и он находится не в том месте, где был ранее).
Несмотря на внешние изменения города, стиль жизни его обитателей мало переменился. В Провансе люди живут просто и незатейливо, все подчинено смене времен года. Весной и летом воздух наполнен ароматом розмарина, тмина и фенхеля. Солнце светит практически каждый день, и люди живут, работают и едят на открытом воздухе. Здесь свежая и вкусная пища. В Провансе очень интересный свет – по утрам и вечерам кажется, что небо светится теплым, золотым сиянием, создавая удивительный визуальный эффект и усиливая краски и цвета. Я не видела ничего подобного в других странах и регионах, в которых мне доводилось бывать. А еще здесь потрясающие темнокрасные закаты.
Винсента очаровали эти края. Даже в наши дни жизнь в Провансе неспешная, а более ста лет назад ритм жизни был, скорее всего, еще более медленным. Арль – это полная противоположность Парижу. На узких улицах Арля плотными рядами стоят дома, люди знают своих соседей и с ними общаются. В Арле Ван Гог нашел тишину и спокойствие, о которых мечтал. В отличие от Парижа движение на дорогах было неплотное, и транспорт на улицах появлялся главным образом в ярмарочные дни. В то время добраться до близлежащих деревень можно было на дилижансах, которые ходили не очень часто, поэтому большинство людей передвигалось на лошадях, в повозках, а чаще всего пешком1.
В полях стояла тишина, изредка нарушаемая на много километров разносящимися по равнине звуками паровозных свистков и перезвоном церковных колоколов, звавших к молитве. Трудовой день начинался с рассветом и заканчивался с заходом солнца молитвой «Ангел Господень»
[2]. Увидеть молящихся на закате крестьян было делом совершенно обычным. В Провансе и по сей день сохранилось много так называемых oratoires — небольших алтарей или крестов, около которых молились. Мужчины уходили на работу в поля и на фабрики, а женщины занимались домашним хозяйством или работали прачками. Приличные женщины не уходили далеко от дома. Тем не менее уклад жизни постепенно менялся, и Прованс медленно, но верно оставлял в прошлом древние традиции аграрного общества.
В конце 1880-х годов в городе появился гарнизон зуавов
[3]. Город все еще переживал последствия изменений после того, как через него прошла железнодорожная ветка Париж – Лион – Лазурный берег (PLM), строительство которой было окончено в 1844 году. С появлением этой трассы в город приехало много так называемых estrangers — чужаков. Вокруг вокзала и около депо выросли дома железнодорожных рабочих. Часть недавно приехавших людей осела за пределами старых городских стен и за Кавалерийскими воротами. В районе железнодорожного вокзала располагался Желтый дом, который снял Винсент.
Несмотря на то что в целом жизнь в те годы была непростой, в Арле можно было устроиться вполне прилично. Железнодорожные рабочие, которых называли Cheminots, передавали профессию от отца к сыну и поколениями работали, обслуживая железнодорожную ветку Париж – Лион – Лазурный берег. Многие из перебравшихся в Арль семей приехали из одной и той же деревни или одного района. В городе находились депо, в которых строили и ремонтировали поезда и вагоны.
Большая часть железнодорожных рабочих приехала в Арль из Севенн – горного района на юго-востоке Франции. Эти люди были протестантами2. Протестантов в Арле стало так много, что они пригласили в свою церковь пастора Фредерика Салля, который подружился с Ван Гогом и оказывал ему помощь и поддержку после нервного срыва художника. Протестанты по своему внешнему виду сильно отличались от местного католического населения. Протестанты не одевались в традиционную одежду жителей Прованса и не говорили на местном провансальском диалекте. Несмотря на то что образование в школах Арля велось на французском языке, местные жители общались между собой на провансальском диалекте. Языковой барьер только подчеркивал разделение обитателей города на два лагеря.
