«Подарок», который Винсент передал Рашель, привезли в больницу вместе с художником, и доктор Рей должен был решить, может ли он пришить отрезанное ухо на место. Вскоре стало понятно, что пришить ухо невозможно из-за патологического уплотнения, так как за ночь ухо высохло и затвердело6. Доктор должен был остановить кровотечение и наложить повязку. Вот что вспоминал Луи Рей: «Мой брат остановил кровотечение и обработал рану. Потом он наложил чистую повязку и замотал ее вокруг головы»7.
Всего лишь за несколько лет до этого события рана, подобная той, что нанес себе Ван Гог, могла оказаться смертельной. Тогда раны промывали водой из Роны, которая была достаточно грязной. После этого рану могли прижечь горячим железом. Даже в 1888 году так лечили людей, которых кусала бешеная собака. Прижигание – явно недостаточный и, кроме того, крайне болезненный метод дезинфекции, во время которого уничтожают участки кожи вокруг раны, поэтому такой метод не использовали для дезинфекции ран на лице.
Обычно раны зашивали нестерилизованным кетгутом
[13], а мелкие и небольшие раны, несмотря на опасность заражения, оставляли открытыми, чтобы они высыхали. Если бы раны закрывали повязкой, она бы прилипала, и снять ее, не причиняя пациенту боли, было бы невозможно. Но, к счастью, Ван Гог попал к хорошему доктору.
Доктор Рей незадолго до этого закончил образование, был в курсе современных методов лечения и хотел создать себе хорошую репутацию на новом месте работы. Он использовал для раны Ван Гога относительно незадолго до этого появившуюся антисептическую повязку Листера8. Раствор для пропитки повязки надо было изготовлять на месте, поэтому доктор Рей готовил его сам или следил за тем, как ее готовит кто-то из его подчиненных. Доктор обработал рану и наложил повязку на то место, где было ухо Ван Гога. Пропитку для изготовленной из тонкой шелковой тафты повязки делали из льняного масла и слабого раствора карболки. На повязку, состоящую из нескольких слоев тафты, накладывали льняную ткань. Карболовая кислота (которую в наши дни называют фенолом) являлась антисептиком. Масло помогало поддерживать повязку влажной, чтобы ее легко было снять, не причиняя боли пациенту. Повязку надо было менять один раз в пять или шесть дней, а вот смазывать повязку маслом, чтобы рана не пересохла, приходилось регулярно – каждые несколько часов первые несколько дней, а потом два раза в сутки. Доктор Рей наложил повязку и отправил Ван Гога в большую общую палату, расположенную прямо над его приемной на втором этаже.
Пока Ван Гог лежал на больничной койке и приходил в себя от большой потери крови, город переживал природные катаклизмы. После Рождества начался ливень, и за два дня на город выпало 203 миллиметра осадков, то есть в четыре раза больше декабрьской нормы9. Получается, что за последние десять дней в Арле выпало столько осадков, сколько обычно выпадает за пять месяцев. Распаханные низины под городом были не в состоянии впитать такое количество воды, и на улицах города начался форменный потоп.
На первой странице местной газеты L'Etoile du Midi, вышедшей 6 января 1889 года, была напечатана небольшая статья с объяснением, почему газета не выходила неделей ранее: «Сильные дожди залили нашу типографию, и нам пришлось отказаться от выпуска прошлого номера». Я часто задавала себе вопрос, почему Le Forum Republicain, номер которой вышел через неделю после событий 23 декабря, оказалась единственной газетой (статья из которой дошла до наших времен), осветившей драму Ван Гога. Оказывается, ответ на этот вопрос был прост: город затопило. На фоне природных катаклизмов история Ван Гога в умах газетчиков и всех жителей города отошла на второй план.
В своей статье Мартин Бейли упоминал о существовании еще одной газетной статьи о Ван Гоге, и я начала искать эту газету. В первую очередь мне хотелось найти более подробное изложение драматических событий, опубликованное в конце декабря, через несколько дней после того, как Ван Гог оказался в больнице. Если бы я смогла найти ту статью, у меня было бы еще одно аутентичное свидетельство.
Однако найти статью оказалось не так просто. Я составила список всех газет, выходивших в стране в 1888 году. В наши дни газеты сканируют, после чего помещают скан в электронный архив, до 1980-х годов в архивы попадали далеко не все выходящие в стране газеты. Зачастую люди сдавали газеты в архивы и библиотеки в виде подарка, и подшивки были неполными. Иногда со временем газетная бумага становилась настолько хрупкой, что распадалась, как только кто-то брал ее в руки. Случалось и такое: я находила все номера газеты за 1888 год за исключением последней недели декабря. Я совершила массу телефонных звонков и отправила сотни электронных писем. Через несколько месяцев безрезультатных усилий я вспомнила об одном из главных правил исследователя – всегда возвращайся к первоисточникам.
Я связалась с Королевской библиотекой в Бельгии, в которой хранилась вырезка из газеты, найденная в письме другу Ван Гога, художнику Эжену Боху. Из библиотеки мне прислали скан статьи, который оказался чуть больше, чем скан статьи, опубликованный в статье Мартина Бейли. Рядом со статьей о Ван Гоге была другая статья – о крестьянине из Арля, который покончил жизнь самоубийством10. Я быстро проверила данные в актах записи гражданского состояния и узнала день смерти того человека. После этого моя задача стала немного проще – я могла искать номера газет, вышедших после того дня, когда произошло это самоубийство. Потом мне снова повезло. Арль расположен в департаменте Буш-дю-Рон, который по-французски пишется Bouches-du-Rhone. В начале статьи из-за ограничений количества знаков в колонке корректор или наборщик сократили название Bouches-du-Rhone до Bouch-du-Rhone. Если бы я смогла найти газету, в которой использовалось такое сокращение, то выяснила бы и название газеты, в которой проходил материал о Ван Гоге.
В поисках интересующей меня статьи я нашла еще несколько изданий, в которых была напечатана информация о драме 23 декабря в Арле. В общей сложности мне удалось найти пять статей из разных газет с описанием событий11. Происшествие с Ван Гогом освещала не только региональная, но и федеральная пресса. В большинстве статей мы читаем знакомую нам историю: голландский (или польский) художник отрезал себе ухо и отнес его девушке в борделе со словами «Береги для меня эту вещь». Каждая из этих статей представляла собой ценный независимый источник информации и помогла мне яснее увидеть, что произошло 23 декабря. Я представляла себе, как знакомые Ван Гога в Париже и других городах читали эти статьи и обсуждали их содержание с друзьями. В общей сложности я изучила более пятидесяти архивов, но так и не могла найти газету, из которой сделали вырезку, опубликованную Мартином Бейли.
В конце концов я нашла эту газету. Она называлась Le Petit Méridional, а статья была опубликована 29 декабря 1888 года. Журналиста, написавшего эту статью, звали Жозе Мийо, и он сотрудничал параллельно с газетой Le Petit Marseillais, в которой тоже появился материал о Ван Гоге. Содержание этих статей за некоторыми исключениями практически идентично12. Любопытно, что в статье из последней газеты журналист привел имя девушки:
