– Ерунда, – ответил Клапауций. – Куда дать объявление? В газету? Так она до ближайшей планеты хорошо если дойдет за полгода! Жизни нам не хватит дождаться приглашения от кого-то…
Однако, Трурль усмехнулся с чувством превосходства и быстренько изложил свой план, с которым Клапауций, хочешь не хочешь, вынужден был согласиться, после чего конструкторы дружно принялись за работу. При помощи наскоро сооруженных устройств они подтянули близлежащие звезды и составили из них огромное сообщение, хорошо различимое издали с неимоверного расстояния. Это было объявление, первое слово которого составлено было только из голубых гигантов, чтобы привлечь внимание возможных читателей со всего Космоса, а дальше шел собственно текст из всякой звездной мелочи. В объявлении говорилось, что два Знаменитых Конструктора ищут соответствующий их квалификации и хорошо оплачиваемый заказ, желательно при дворе владетельного монарха отдельного королевства; условия контракта – по соглашению сторон.
Не так много времени прошло, как на лужайку перед домом конструкторов опустился преудивительный звездолет, переливающийся на солнце перламутровым покрытием. Имелись у него три опорных ноги, с затейливой резьбой, и шесть вспомогательных, не достигающих грунта и вполне бесполезных, зато выполненных из чистого золота, словно создатели этого судна не нашли иного применения для избытка драгметалла. Был спущен чудесный трап с фонтанчиками по обе стороны, заработавшими как только он коснулся земли, и по ней сошел важный чужестранец с целой свитой шестиногих машин, одни из которых его поддерживали, другие массировали и почесывали на ходу, третьи обмахивали опахалами, а самая маленькая порхала над его гордым челом и прыскала сверху благовониями, из облачка которых этот высокий гость и предложил конструкторам почетные должности при дворе своего властелина, короля Жестокуса.
– А в чем будут состоять наши обязанности? – поинтересовался Трурль.
– Подробнее, уважаемые господа, вы познакомитесь с ними на месте по прибытии, – отвечал чужеземец.
Одет он был в золотые шаровары, усеянную жемчугом двурогую кику и кафтан странного фасона, с множеством застежек и выдвижных ящичков для сластей вместо карманов. А еще по этому вельможе бегали наперегонки крошечные механизмы, от которых он снисходительно отмахивался величественным жестом, когда те не в меру расшалятся.
– Сейчас, – продолжил он, – я могу вам только сказать, что Его Непревзойденность король Жестокус является величайшим охотником всех времен и бесстрашным истребителем наистрашнейших галактических хищников, в чем ему нет равных. Его искусство столь велико, что из-за отсутствия достойных противников и реальной опасности для жизни, он безмерно страдает, и потому…
– Понятно, – живо отозвался Трурль, – мы должны будем сконструировать для него такие виды хищных и опасных диких зверей, которые были бы его достойны? Не так ли?
– Вы схватываете на лету, многоуважаемый конструктор! – восхитился посланник. – Ну и как, вы согласны?
Практичный Клапауций поинтересовался предлагаемыми условиями, но посланник так красочно расписал щедрость своего господина, что конструкторы немедленно упаковали личные вещи и необходимые книги и почти бегом поднялись по трапу на борт звездолета, который тут же взревел, изрыгнул пламя, опалившее его золотые ноги, и понесся в черную галактическую даль.
За время не очень долгого полета прибывший за конструкторами посланник познакомил их с принятыми в королевстве Жестокуса правилами, расписал им щедрую и широкую, как Тропик Рака, натуру правителя, рассказал о его достойных великого мужа увлечениях, так что к моменту прибытия оба конструктора даже успели освоить местный язык.
Первым делом их поселили в отведенной им резиденции – роскошном дворце на склоне горы, возвышающейся над городом. Как только друзья отдохнули, король прислал за ними карету с упряжкой из шести невиданных чудовищ. Их пасти закрывали специальные противопожарные фильтры, поскольку их дымящиеся глотки изрыгали языки пламени; еще у них были крылья, только подрезанные, чтобы не дать им взлететь, и хвосты, закрученные в кольца и покрытые стальной чешуей, не говоря о семи когтистых лапах у каждого, выворачивающих камни уличной брусчатки под собой. При виде выходящих из дворца конструкторов вся упряжка взвыла в один голос, выпустив из ноздрей пламя в клубах серного дыма, и собралась уже было дружно наброситься на них, но возницы в асбестовых доспехах и королевские доезжачие с пожарной мотопомпой были наготове и быстро укротили взбесившихся чудовищ, нанося им удары прикладами лазеров-мазеров. После чего Трурль с Клапауцием молча заняли свои места в карете, рванувшей с места в карьер, чтобы не сказать в «драконьер».
Пока упряжка во весь опор неслась вперед, выдыхая сернистый пар и сокрушая все на своем пути, Трурль наклонился к Клапауцию и прошептал:
– Слушай, друг, чую, этот король черти-чего от нас с тобой ждет! Если такие вот у него в упряжках ходят, что думаешь?
Однако рассудительный Клапауций промолчал в ответ. Алмазные, выложенные сапфирами и обитые серебром фасады зданий мелькали за окнами кареты, под аккомпанемент рычания, воя и шипения драконов и окрики эскорта. Наконец распахнулись огромные створки ворот королевского дворца, и экипаж с крутым разворотом, от которого пламя прошлось по цветочным клумбам, остановился перед парадным входом в замок – черный, как сама ночь, под сводом лазурных небес. Трубачи тут же задули в завитые раковины, и под эти угрюмые почему-то звуки, словно уменьшившись в размере на фоне сторожащих ворота каменных истуканов и ослепительного строя почетного караула, Трурль с Клапауцием поднялись по огромным ступеням парадной лестницы и вошли во дворец.
Король Жестокус принял их в похожем на огромную пещеру зале, высокие своды которого, обитые серебром, напоминали внутреннее устройство звериного черепа. Там, где должен был бы к нему крепиться позвоночник зверя, в паркете зияло черное отверстие колодца неведомой глубины, а за ним находился трон, освещенный двумя столбами света, походившими на скрещенные пылающие клинки и бившими из глазниц серебряного черепа в вышине. Витражные стекла янтарного цвета в глазницах придавали проходящему свету яркий и резкий окрас, изменяя естественный цвет предметов и делая его более горячим и огненным. Еще издали конструкторы увидели на фоне бугристых серебряных стен неукротимого короля Жестокуса, который, в нетерпении оставив трон, грохочущими шагами мерил серебряные плиты паркета, а, заговорив с ними, принимался временами рубить рукой свистящий воздух для пущей выразительности.
– Приветствую вас с прибытием! – произнес он, оглядев острым взглядом двух конструкторов. – Как вы, наверное, уже знаете от нашего главного распорядителя королевской охоты, достопочтенного Протозора, мы желаем, чтобы вы сконструировали для нас новые виды диких зверей! Но вы должны понимать, что речь не может идти о какой-то железной махине на ста гусеницах, которая годится только для артиллерийского стрельбища, а не для королевской охоты. Наш противник должен быть могучим хищником, жестоким и изворотливым, но прежде всего – безмерно коварным, чтобы охота на него давала нам возможность еще более усовершенствовать и поднять на недосягаемую высоту свое искусство! Это должен быть зверь хитрый и умный, владеющий искусством путать следы и уходить от преследования, умеющий затаиться в засаде и молниеносно атаковать. Такова наша воля!
